Знамение Луны
Шрифт:
Львиносвет, наставник Голубички, первым вышел из туннеля. Его густая золотая шерсть распушилась от холода. Следом за ним выбрался Долголап, и Голубичка с опаской скользнула взглядом по его худой черной фигуре, гадая, сможет ли этот хмурый воин оценить ее по достоинству. Ей показалось, что вид у Долголапа слишком суровый.
«Какая жалость, что меня будет проверять не один Львиносвет!
– невольно подумала она.
– И зачем только Огнезвезд настоял, чтобы экзаменаторов было двое?»
Из туннеля выбежала Пеплогривка, следом вышли Искролапка и Милли, вторая проверяющая Искролапки. Усы Голубички дрогнули,
Голубичка подошла к сестре и лизнула ее в ухо.
– Эй, выше нос, - шепнула она.
– Ты отлично справишься, вот увидишь!
Искролапка молча отвернулась от нее.
«Она больше не хочет со мной разговаривать, - с горечью подумала Голубичка.
– Каждый раз, когда я хочу поговорить с ней, она делает вид, будто страшно занята. А ночью она стонет во сне…» Голубичка вспомнила, как по ночам ее сестра мечется по своей подстилке, размахивая лапами, как вертится с боку на бок, не в силах обрести покой. Она знала, что Искролапка каждую ночь отправляется в Сумрачный лес по заданию Воробья и Львиносвета, которые поручили ей шпионить за врагами котов-воителей, но каждый раз, когда Голубичка пыталась расспросить сестру о происходящем в этом жутком месте, та отмахивалась или отвечала, что пока рассказывать не о чем.
– Предлагаю отправиться к заброшенному гнезду Двуногих, - сказал Долголап.
– Место уединенное, охотники туда редко наведываются, так что там наши ученицы вполне смогут проявить себя.
Львиносвет сощурил глаза, явно удивленный тем, что Долголап берет на себя руководство испытанием, однако кивнул и, не говоря ни слова, направился в сторону старой тропы Двуногих.
Голубичка, ускорив шаг, нагнала его, остальные пошли следом.
– Готова?
– спросил Львиносвет.
Голубичка так глубоко погрузилась в свои невеселые думы о сестре, что вопрос застал ее врасплох. Она даже вздрогнула от неожиданности.
– Прости, - пробормотала она, поднимая глаза.
– Я задумалась об Искролапке. У нее очень усталый вид.
Львиносвет бросил косой взгляд на серебристо- белую ученицу, потом снова посмотрел на Голубичку, в его янтарных глазах промелькнула тревога, смешанная с недоумением.
– Полагаю, обучение в Сумрачном лесу дает о себе знать, - понизив голос, ответил он.
– А кто в этом виноват?
– взвилась Голубичка, гневно глядя на него. Никто не спорит, им необходимо узнать о намерениях врагов, но разве справедливо, что Воробей и Львиносвет переложили всю тяжесть этого опасного дела на плечи ее сестры? Ведь Искролапка еще даже не воительница!
Львиносвет тяжело вздохнул, и Голубичка поняла, что в душе он согласен с ней, однако ни за что не признает этого вслух.
– Сейчас не время говорить об этом, - отрезал он.
– Лучше сосредоточься на испытании.
Голубичка раздраженно дернула плечом.
Когда впереди показалось заброшенное гнездо Двуногих, Львиносвет остановился.
Голубичка почувствовала запахи целебных трав, все еще доносившихся из садика Воробья, хотя большая часть стеблей и листьев давно почернела и пожухла от морозов. Поведя ушами, она услышала тихий шорох дичи в траве и зарослях кустов под деревьями. Выходит, Долголап оказался прав: это было отличное место для охоты!
– Ну что ж, - начал Львиносвет.
– Для начала мы проверим, как вы научились выслеживать дичь. Пеплогривка, какую дичь ты поручишь поймать Искролапке?
– Пожалуй, начнем с мышки. Согласна, Искролапка?
Серебристая кошечка с усилием кивнула.
– Только чур, без захода в заброшенное гнездо!
– добавила Милли.
– Это было бы слишком просто!
– Конечно, - глухо отозвалась Голубичка. У нее сжалось сердце. Неужели они не видят, что ее сестра едва жива от усталости, ей даже лапы тяжело переставлять, не то, что ловить мышей! Но Искролапка, не говоря ни слова, решительно направилась в заросли деревьев, а Пеплогривка и Милли, чуть помедлив, бесшумно двинулись за ней следом.
Когда почерневшие от морозов папоротники еще не сомкнулись за спиной Искролапки, Голубичка послала свои чувства следом за сестрой, уходившей все дальше от гнезда в сторону редких сосен. Мыши шуршали и попискивали в палой хвое. Голубичка всей душой надеялась, что Искролапка тоже услышит их, и пожелала сестре доброй охоты.
Она настолько увлеклась слежкой за сестрой, что совершенно забыла о собственном экзамене и опомнилась лишь тогда, когда Долголап шлепнул ее кончиком хвоста по уху.
– Ой!
– пискнула Голубичка, резко оборачиваясь к черному коту.
– Львиносвет сказал, чтобы ты попробовала поймать белку, - прошипел Долголап.
– Если, конечно, ты не передумала стать воительницей.
– Ничего я не передумала, - проворчала Голубичка.
– Прости, Львиносвет.
Львиносвет стоял за спиной Долголапа и вид у него был раздраженный. Голубичка была страшно зла на себя, за то, что прослушала приказ, но еще больше она злилась на Долголапа за его насмешки.
«Нужно быть совсем мышеголовым, чтобы назначить двух проверяющих, - ворчала она про себя.
– Наставники лично проверяли успехи своих оруженосцев столько лун, сколько листьев на деревьях, так к чему вводить новые порядки?»
Подняв голову, она втянула в себя воздух и мгновенно приободрилась, почувствовал неподалеку отчетливый и свежий беличий запах. Доносился он из-за ежевичного куста, и Голубичка, бесшумно переставляя лапки, обогнула колючки и вышла на крохотную полянку, где немедленно увидела белку, которая беспечно грызла орех у подножия увитого плющом кряжистого дуба.
Задание оказалось пустяковым!
Поднялся ветер, зашумели голые ветви деревьев. Прячась в папоротниках, Голубичка стала тихонько огибать поляну, и вскоре очутилась с подветренной стороны от белки. Запах стал настолько силен, что охотнице пришлось сглотнуть голодную слюну.
Приняв безупречную охотничью стойку, Голубичка стала подбираться к белке. Она была настолько уверена в себе, что не удержалась от искушения еще разок мысленно проследовать за Искролапкой и невольно вздрогнула, услышав тоненький писк мыши, обмякшей под когтями сестры.
Как назло, вздрогнув, Голубичка стронула с места сухой лист, и чуткая белка мгновенно взлетела на дерево, только пушистый хвост мелькнул. Голубичка бросилась на поляну, вскарабкалась на ствол, да где там - белки и след простыл. Несколько мгновений Голубичка прислушивалась, вцепившись когтями в заросли плюща, но не услышала ничего, кроме шелеста ветра, да глухого потрескивания дерева на морозе.