Знаменосец «Черного ордена». Биография рейхсфюрера СС Гиммлера. 1939-1945
Шрифт:
Воспользовавшись близостью Равенсбрюка к своей клинике в Гогенлихене, Гебхардт, по «особому распоряжению» Гиммлера проводивший на заключенных опыты по трансплантации кости, украл лопатку одной из заключенных и пересадил своей частной пациентке.
Осенью 1943 года Гиммлер лично вмешался в диспут о выборе подопытных для экспериментов с противотифозной вакциной, проводившихся в специальном центре, который в 1941 году он основал в Бухенвальде под Гравицем. Согласно новым инструкциям, использованию подлежали только лица, приговоренные минимум к десяти годам каторжных работ. Аналогичные эксперименты проводились в 1943 году и в Натцвайлере, где исследованиями руководил профессор гигиены. В июле 1944 года Гиммлер санкционировал использование цыган для проверки возможности питья морской воды. Так как он едва ли считал цыган человеческими существами, то велел «для сравнения» внести в список подопытных трех «нормальных» людей.
Процесс уничтожения «недочеловеков», начавшись в 1940 году с умалишенных, быстро набирал обороты и вскоре коснулся физически
Как мы уже упоминали, в июле 1942 года Гиммлер создал в рамках «Аненербе» Институт практических исследований в области военной науки. Работая в тесном сотрудничестве с рейхсуниверситетом в Страсбурге, этот институт начал собирать коллекцию скелетов и черепов евреев. Эта работа осуществлялась под наблюдением специалиста-анатома, который 9 февраля 1942 года обратился к Гиммлеру с просьбой помочь ему в приобретении «черепов еврейско-большевистских комиссаров, в которых наиболее ярко персонифицированы отталкивающие, но характерные признаки недочеловека». Двадцать третьего февраля Гиммлер дал официальное согласие, а уже осенью руководивший «Аненербе» Зиверс направил Эйхману меморандум, озаглавленный «Собирание коллекции скелетов», в котором просил подготовить для института группу из ста пятнадцати человек, включая тридцать евреек. В следующем году все сто пятнадцать были умерщвлены в Ораниенбурге при помощи предоставленного Хиртом газа (впоследствии главный исполнитель этой чудовищной акции Йозеф Крамер, допрошенный следователями международного трибунала, с холодной точностью профессионала описывал, как он и его подручные казнили заключенных) и в специальных баках отправлены прямо в институт. Свидетель из числа сотрудников института так описывал доставку первой партии, в которую вошли останки тридцати убитых евреек: «Когда трупы прибыли, они были еще теплыми. Глаза были блестящими и широко открытыми, глазные яблоки вылезли из орбит и налились кровью. Следы крови присутствовали также возле носа и рта… Не было заметно никаких признаков трупного окоченения. Партии мужских трупов прибывали через регулярные промежутки времени».
Гиммлер очень гордился инициированными им исследованиями и своими отношениями с организацией «Аненербе». На Процессе врачей Гебхардт, который давал очень уклончивые показания, стараясь выгородить себя, заявил следующее:
«Гиммлер стал, как мне сейчас говорят, председателем «Аненербе» – организации по изучению наследия предков. Я знаю, что он являлся центром… им же основанного общества так называемых «друзей Гиммлера», представлявшего собой взрывоопасное сборище разных эксцентричных личностей и крупных промышленников. От них Гиммлер получал деньги на финансирование своих фантазий, которых у него было тысяча и одна и которые он во что бы то ни стало стремился осуществить. Мне кажется, что этот странный, буквально на пустом месте созданный институт, где собирались ученые друзья рейхсфюрера СС, действительно мог быть упомянутой организацией по наследию предков. Короче говоря, Гиммлер, как я уже неоднократно указывал, был просто одержим ложными, совершенно нерациональными взглядами на все, связанное с прошлым… Главная опасность заключалась в том, что все решения он принимал единолично».
Таким образом, Гиммлер, будучи слишком скрытным, чтобы, подобно Герингу, выставлять свое могущество напоказ, предпочел избрать для самоутверждения скрытый от глаз посторонних мир лагерей, где он сумел создать своего рода «жизнь среди смерти» для обширного, хотя и тайного сообщества, которое должно было поглотить и уничтожить миллионы европейцев, и в первую очередь – евреев. Так зародилась тайная империя смерти – горе и позор немецкого народа, который, впрочем, почти ничего не сделал, чтобы противостоять ей. Свирепая исполнительность Гейдриха помогла Гиммлеру отвлечь от себя и своей деятельности внимание других нацистских лидеров, которым он предоставил управлять повседневной жизнью Германии и захваченных территорий. Сам Гиммлер взял на себя управление смертью, чтобы очистить расу, которую, по его твердому убеждению, ему суждено было сделать господствующей. С течением времени он, однако, все глубже увязал в своих навязчивых представлениях о расовом превосходстве арийской расы, в вопросах практического управления движением «Лебенсборн», в противоречивых результатах изысканий своего Института по изучению наследственности и других неотложных проблемах. Главной целью рейхсфюрера СС стало противостояние удушающему влиянию евреев и славян в Восточной Европе. Что касалось стран Запада, с которыми Гитлер стремился достичь более или менее благоприятного соглашения
Причиной разногласий Гиммлера с другими нацистскими лидерами – в особенности с Риббентропом и Герингом – были его попытки вторгнуться в сферы, которые те считали своей вотчиной. Например, гиммлеровские информационные службы, где работало достаточно много опытных, талантливых сотрудников, таких, как Шелленберг и некоторые другие, значительно превосходили аналогичные органы Геринга и Риббентропа. Накануне так и не состоявшегося вторжения в Великобританию гиммлеровская оценка авиационного производства в этой стране была значительно точнее оценки Геринга, который легкомысленно заявлял, что он-де в состоянии уничтожить британские Королевские ВВС за считанные дни. По его мнению, в Великобритании выпускалось не больше 300 самолетов в месяц, тогда как реальная цифра была почти вдвое выше. Геринг, однако, не слушал никаких возражений и продолжал стоять на своем.
Что касалось Риббентропа, то его серьезно раздражало постоянное вмешательство Гиммлера в иностранные дела. Начало охлаждению отношений между ними было положено еще в 1940 году, когда они не сошлись во мнениях по поводу политики рейха в Румынии. Впоследствии именно Гиммлер отправился в Испанию с поручением фюрера попытаться вовлечь в войну Франко. В тот же период Гиммлер побывал и в Норвегии, где требовались срочные меры по борьбе с набирающим силу движением Сопротивления. Для нормализации положения Гиммлер использовал привычную тактику террора, приказав арестовывать и удерживать в качестве заложников детей и близких родственников тех мужчин и женщин, которые пытались бороться с оккупационным режимом. В не меньшей степени возмущали Риббентропа как успехи гиммлеровской внешней разведки под руководством Шелленберга, так и попытки рейхсфюрера СС влиять на германскую политику в покоренных странах.
Ухудшение отношений между двумя министрами достигло пика зимой 1941/42 года, когда, по словам фрау фон Риббентроп, Гиммлер даже «…пытался вовлечь мужа в свои личные интриги… Мой муж считал невозможным, чтобы Гиммлер стал преемником Гитлера, так как это могло плохо отразиться на отношениях с зарубежными странами». В своих «Мемуарах» Риббентроп перечисляет тогдашние разногласия с Гиммлером, называя среди них бескомпромиссное отношение последнего к масонству и церкви, жестокое обращение с евреями и скверную репутацию в таких странах, как Франция, Дания и Венгрия. Он также жаловался, что его послы находятся под наблюдением СД и что секретные рапорты об их благонадежности направляются непосредственно фюреру. Риббентропу не нравилось, что это делается за его спиной; в особенности возмущали его случаи, когда Гитлер вынужден был принимать решения, основанные на «ложной информации». К примеру, Риббентроп неоднократно сетовал, что в Румынии Гиммлер поддержал Хорию Симу, хотя он договорился с Гитлером сделать ставку на Антонеску [7] 18.
7
Хория Симаи Йон Антонеску – лидеры соответственно фашиствующего Легиона архангела Михаила и консервативных армейских кругов Румынии. В 1940 году, после отречения короля, в Румынии началась гражданская война между сторонниками этих двух организаций. Война закончилась в январе 1941 года победой Антонеску. (Примеч. ред.)
В своем стремлении нанести друг другу максимальный урон противники не брезговали никакими средствами. Так, Шелленберг, пытаясь дискредитировать секретную службу Риббентропа (по его словам, он получил от Гиммлера строгие инструкции «сделать все возможное, чтобы уничтожить эту службу»), прибег к одному из своих излюбленных трюков в духе Макиавелли. Снабдив агентов Риббентропа ложной информацией о польском правительстве в изгнании, которое в то время заседало в Лондоне, он стал ждать, пока содержащие дезинформацию рапорты не лягут на стол министра иностранных дел и не будут переданы фюреру. Уловка сработала в точности, как и рассчитывал Шелленберг, однако подобные методы вряд ли были способны изменить личные отношения Риббентропа и Гиммлера в лучшую сторону.
В январе 1941 года Гиммлер предпринял попытку распространить свою и Гейдриха власть на германские суды, попросив Гитлера передать их из министерства юстиции в ведение министерства внутренних дел Фрика, секретарь которого Вильгельм Штуккарт был членом СС и, следовательно, находился под влиянием Гиммлера. Гитлер, бдительный во всем, что касалось перераспределения властных полномочий, отказался это сделать, и суды до конца войны оставались вне ведения гестапо.
Однако контроль Гиммлера над делами уголовной и политической полиции был практически полным. Каждая гау в составе Германии имела своего высшего руководителя СС и полиции, дублировавшего полномочия нацистского гауляйтера, но подчиненного непосредственно Гиммлеру и Гейдриху. С распространением законов рейха на территорию Европы такие эсэсовские руководители появились в Осло, Афинах, Варшаве и Гааге. В России они прикреплялись к каждой армейской группировке. Эти люди были всемогущи в делах, которые можно было квалифицировать как уголовные или политические, и подчинялись только своей штаб-квартире в Берлине.