Знание-сила, 1998 № 02 (848)

Коллектив авторов

Это, конечно, обескураживающий вывод. Он полностью противоречит описанной нами выше модели удвоения ДНК. Тем не менее авторы новых работ настаивают на том, что эта модель не соответствует действительности. Подобное мнение высказывает и крупнейший специалист по биологии клеток, лауреат Нобелевской премии доктор Томас Чех, который пришел к таким же выводам в результате своих последних исследований изменений длины теломер в дрожжевых клетках. По мнению этих ученых, теломеры — просто буферные зоны, призванные закрыть собой, как пробкой, концы хромосом и тем самым обеспечить сохранность более важных участков ДНК внутри каждой хромосомы.

– Впрочем, д-р Блэкберн считает, что ей удалось найти такой клеточный процесс, к которому теломеры все же имеют хоть какее-то отношение. Как мы уже говорили, перед каждым делением хромосомы клетки удваиваются: вместо одной появляется пара одинаковых. Непосредственно перед делением эта пара разделяется: одна из ее хромосом оттягивается к одному полюсу клетки, а другая — к другому. В результате, после деления в каждой половинке (то есть в каждой из двух дочерних клеток) окажется по одной хромосоме каждой пары, а в целом — одинаковые с материнским наборы всех хромосом. Так вот, по утверждению Блэкберн, теломеры, судя по всему, имеют отношение к этому процессу разделения хромосомных пар и их оттягивания к разным полюсам клетки.

Это, конечно, очень интересный (и, добавим, пока еще очень мало исследованный) процесс. Но, конечно, это не то, что старение. Или рак. Или СПИД. Совсем не то. Поэтому, если (подчеркнем еще раз: ЕСЛИ) результаты Блэкберн и де Ланге найдут подтверждение в работах других исследователей (а можно думать, что эти обескураживающие результаты будут сейчас усиленно проверяться), то увлекательную и изящную гипотезу об укорочении теломер как основной причины старения, болезней и смерти придется действительно отбросить. И тогда нам останется, вслед за древними римлянами, лишь меланхолически вздохнуть: «Sic Transit gloria telomeris!».

Благодарим израильский еженедельник «Окна» за возможность публикации этой статьи. •

ВСЕМИРНЫЙ КУРЬЕР

 Александр Семенов

Реки

• оставляют следы

• текут среди воды

• есть и на Солнце

оставляют следы

Циркон, состоящий из циркония и углерода, очень прочный минерал.

«А уж если он попадает в реку,— говорит Нэнси Риггс, геолог из американского штата Аризона,— то его несет без остановки». В этом году Риггс с коллегами по цирконовым осколочкам проследили русло реки, которая несла свои воды по территории Соединенных Штатов сотни миллионов лет назад. Тогда Северная Америка была частью супсрконтннеита Пан ген, а океан начинался в Неваде.

Геологи собрали осколки циркона в песчаниках северо-западного Техаса. Используя изотопный метод датировки (сравнивая количество двух разных изотопов урана в этих песчаниках), они определили, что циркон образовался между 515 и 525 миллионами лет назад. После этого удалось найти место в горах на возвышенности Амарилло-Вихита, откуда эти цирконы были вымыты. Цирконы столь почтенного возраста нечасто встречаются, но группе Риггс удалось отыскать их в западной Неваде. Ученые сделали вывод, что принесла их туда древняя река, которую они назвали Чинли.

После того как Пангея начала двигаться от экватора в более сухие пояса, а высокие участки Техаса опустились ниже, река пересохла. Произошло это около двухсот миллионов лет назад.

текут среди воды

Известные климатологи Хансен и Бездек решили найти какие-нибудь ключи для длиниопериодных климатических перемен. С этой целью они тщательно проанализировали сорокапятилетние записи поверхностных температур в Северной Атлантике.

К сожалению, им не удалось обнаружить ничего определенного, что давало бы возможность предсказывать погоду хотя бы на год. Но они обнаружили нечто совсем необычное и непонятное: огромные линзы теплой и холодной воды, медленно вращающиеся на просторах Атлантики. Размеры этих линз гигантские — около тысячи километров в поперечнике, но их оказалось совсем непросто заметить. Хансену и Бездеку удалось их зафиксировать только потому, что они не принимали в расчет большинство второстепенных и коротких (меньше четырех лет) изменений, а искали самые заметные колебания. Оказалось, что линзы на один-два градуса холоднее или теплее окружающих вод. Это своеобразные замкнутые на себе реки в океане, и вода в них движется, следуя общей структуре океанических течений: против часовой стрелки в Северной Атлантике и по часовой стрелке в южной части. После четырех—десяти лет путешествий линзы исчезают. Их размер в глубину трудно определить точно, ио он не больше четырехсот метров.

Очень загадочна скорость их движения: полтора километра в день — это примерно на треть меньше скорости окружающих течений. Ученые считают, что вода протекает как бы сквозь линзы и обменивается с ними температурой. Никто не понимает, как возникают линзы и почему им удается так долго жить. Хансеи и Бездек предполагают, что между атмосферой и поверхностью моря идет какой-то обмен, поддерживающий линзы в стабильном состоянии. Непонятно, как линзы влияют на климат,— это должно проясниться в будущем, а пока линзы остаются загадкой.

есть и на Солнце

Совместные усилия солнечной обсерватории SOHO (Solar and Heliostieric Observatory) европейского и американского космических агентств привели к открытию мощных струйных потоков на Солнце. Их вполне можно называть и реками, только состоят они из раскаленной газовой плазмы.

«Обнаруженные нами движения плазмы очень похожи по структуре на климатические картины нашей планеты,— говорит Джаспер Шоу из Стенфорда.— Еще одна неожиданность: потоки у полюсов, расположенные в глубине Солнца и не видимые с поверхности». Шоу и его коллега Александр Косовичев обнаружили шесть достаточно широких полос (по 70 тысяч километров) в южной и северной полусферах, которые движутся с разными скоростями. Они считают, что эти полосы уходят на 20 тысяч километров в глубь Солнца. Есть и более мелкие овалы по 25 тысяч километров, вращающиеся, как вихри,— это самые мелкие из найденных до сих пор структур на Солнце (не забывайте, что оно в два раза больше нашей планеты). И наконец, весь поверхностный слой Солнца медленно перетекает от экватора к полюсам. Поток этот достаточно медленный — около ста километров в час — по сравнению со скоростью вращения самого Солнца (семь тысяч километров в час), но тем не менее за год вещество с экватора добирается до нолюса. В общем, пристальное изучение нашего светили показывает, что это невероятно активная среда, поведение которой далеко еще не понято астрономами.