Зной
Шрифт:
Он изобразил карикатурную улыбку.
— Теперь я вижу это каждый божий день и в полной красе. — Он обвел рукой подгнившие стены кинотеатра: — Разве это не фантастика, сеньора? Посмотрите, как сияют светильники. Вслушайтесь в шум на улицах — это горожане спешат на рынок. Муниципалитет что ни день устраивает парады, вы заметили? Даже если льет дождь, все равно устраивает, — потому что дождей у нас не бывает.
— Если вы знали, что здесь так плохо, зачем же вернулись?
— Элизе хотелось
— Не была.
— В конце дня я сморкался, — сказал Фахардо, — и видел в платке черныесопли, как будто у меня в голове фонтан нефти забил. А дочка больна муковисцидозом. Один мой друг работает у конгрессмена. Вот он и раздобыл мне эту работу — за небольшое вознаграждение.
— Разве нельзя было найти место получше?
— Получше? Где? Да лучше Агуас-Вивас и нет ничего на свете. Мой отец…
Фахардо поискал подходящее слово.
— Это мой отец, — заключил он.
— Но ведь, увидев, что здесь и как, вы же могли уехать отсюда.
— Вы не понимаете. Только-только приехав, я подумал: какое чудесноеместо. Я оглядывался вокруг и виделвсе, что описывал отец. Безумие, конечно, но так оно и было. Я разукрашивал эту помойку его враньем. Знаете, как картину вешают, чтобы прикрыть дыру в стене.
Он допил остывший кофе, поставил чашку на стол, оттолкнул от себя.
— Послушайте, — сказал он. — Давайте-ка мы — вы и я — забудем, после того как поговорим, об этой истории.
— Ну, это от вас зависит, — сказала Глория. — От того, что вы мне поведаете.
Пауза.
— Ладно, — согласился Фахардо и продолжил свой рассказ.
Немногим больше года назад Карлос Маргэйн приехал, чтобы пожить какое-то время у Tenienteи его жены, как делал обычно, оставаясь без денег и без работы. Что случалось нередко, поскольку он был актером.
— Вернее… собиралсястать актером, — сказал Фахардо. — Какое-то время он проучился в Национальном институте изящных искусств. Потом поехал доучиваться в Соединенные Штаты, провел там год в университете. Думаю, в дорогом. Массачус — это как, дорого?
Ответа Глории он дожидаться не стал:
— Уверен, что дорого, иначе бы Карлос туда не поехал. Ему по душе только то, что дороже всего. У него богатые родители.
— А как же ваша семья? — спросила Глория. — Образование, которое получили вы, тоже, наверное, не дешево стоило.
— Когда работаешь стражем порядка в дыре вроде этой, деньги на тебя дождем не сыплются. А мои дядя с тетей — самые прижимистые люди, каких только видел свет.
Впрочем, в детстве мы с Карлосом дружили. Часто играли вместе. К актерству своему он никогда всерьез не относился. Он не любит работать. Звание актера позволяет ему бездельничать, именуя это подготовкой к роли.
При последнем приезде Карлоса, рассказывал Фахардо, выяснилось, что у того серьезные неприятности. Родители решили наконец избавиться от бессмысленной статьи расходов и перестали посылать ему чеки.
— И поделом, — сказал Фахардо. — Ему как-никак тридцать три года.
— Правда?
— А вам он что наговорил?
— Что ему сорок один. Я еще подумала, что выглядит он для своих лет очень молодо.
— Для его тридцати трех он выглядит староватым.Пьет много. Ему дважды ломали нос в пьяных драках. И сукин сын становился от этого только красивее, но, правда, его заслуги тут не было.
В этот раз Фахардо согласился приютить Карлоса на две недели. А после того, как тот просидел перед телевизором два с половиной месяца, начал обзванивать родственников в надежде, что кто-то из них согласится дать Карлосу кров. Он был не просто непрошеным гостем, он становился опасным.
— Сколько мы его ни упрашивали, — сказал Teniente, —он продолжал курить в доме. Как-то раз я попросил его дать Пилар лекарство. Первые два раза он пропустил, потому как забыл, а потом вкатил ей тройную дозу. Она чуть не умерла. Но… — шутовской смешок, оскорбляющий само понятие смеха, — но ему же невозможно сказать «нет». Он позволяет себе поступки, способные привести в ярость любого нормального человека. Безобразные. А следом произносит нечто чарующее или трогательное — смотря по ситуации, — и ты забываешь даже причину, по которой сходил с ума от злости.
Когда мы были детьми, он выбросил из окна кошку одного нашего приятеля. Мать мальчика позвала к себе Карлоса, собираясь отчитать его, а он убедил бедную женщину, что пытался помешать кошке покончить с собой. На следующий день она прислала ему записку со словами благодарности.
Меня и мою жену он попросту эксплуатировал. Сбивал нас с панталыку, рассказывая каждому разные версии одного и того же события. В результате мы с ней начинали ругаться — каждый винил другого в том, что тот дал Карлосу неверные указания. А Карлос тем временем отправлялся смотреть телевизор. Я понимал, что происходит, сеньора, но сделать ничего не мог. Уж больно убедительно он все расписывал.
— Я знаю, — сказала Глория.
К исходу третьего месяца Фахардо решил, что от Карлоса пора избавляться. И прямо сказал ему: уезжай.
— Он встал на дыбы. Разозлился до чертиков. Заявил, что нравится мне это или не нравится, но он наш гость. Мало того, он теперь и пальцем не шевельнет, чтобы помочь нам по хозяйству, потому что каждая его попытка в этом роде только злит одного из нас.
— Но почему вы просто не вышвырнули его? — спросила Глория. — Вы же полицейский.