Знойная женщина, мечта поэта
Шрифт:
— Что значит — уединиться?! — вскинулась я и покраснела, сама не знаю почему.
— А чего такого-то? — искренне обиделась Веруня. — Ты же сама ныла, что знакомые могут увидеть, как ты флиртуешь, и наябедничать Славику. Вот и уединитесь.
— Правильно, встречаться в этот момент со своими знакомыми мне не с руки, но и уединяться с чужим мужиком в отдельном кабинете я не собираюсь. Кто его знает, что он за человек? Вдруг он за коленки начнет хватать или целоваться с ходу полезет? Мне это надо?
— Не боись, моя дорогая, все продумано. Я уже обо всем позаботилась. Сходила и договорилась с… —
— В смысле?
— Что значит — «в смысле»? — деланно возмутилась Веруня. — Лао Сюн — это же настоятель чайного клуба! Очаровательный мужчина! Настоящий китаец!
— Вер, я тебя умоляю, ты мне про своего очаровательного китайца еще два года назад все уши прожужжала.
— Ну и что! Лао Сюн — это величина в чайном мире! Глыба! Знаешь, как переводится Лао Сюн? Мудрый медведь. Мудрый! Не грех лишний раз про него и послушать. Он очень, очень приятный мужчина. Попасть на церемонию к самому настоятелю дорогого стоит. Люди месяцами ждут, заранее записываются. Он, между прочим, не отказал мне лишь потому, что я была его любимой ученицей. А ты говоришь!
— Хорошо, Верочка, хорошо. Спасибо тебе большое за хлопоты, но я сейчас о другом — я не хочу ни с кем никуда уединяться. Пусть настоятель разливает нам чай в общем зале. Мне так будет спокойнее.
— Пусть, — не стала спорить покладистая Верочка. — В общем зале так в общем зале. Как скажешь. Хозяин — барин!
— Вер…
— Ну?
— А ты не можешь… Нет, это неудобно!
— Да что неудобно-то? Договаривай, коли уж начала.
— Я просто подумала, что, если бы Лао Сюн согласился остаться с нами и после того, как завершит церемонию, если бы ты могла его об этом попросить, то тогда, конечно, в отдельном кабинете мне было бы спокойнее.
— Нет проблем! Он согласился за вами присмотреть. Я с ним уже договорилась. Пришлось рассказать ему про твое китайское детство. Дядька очень растрогался. Ты пару слов по-китайски сказать сможешь?
— Разве что поздороваться. Нинь хао! Если не ошибаюсь. Ну, да я в словаре посмотрю, уточню. Поздороваюсь правильно. Не волнуйся!
— Изумительно! Только не вздумай пойти в юбке. Тем паче в короткой. Замучаешься.
— Почему? — Я оторопело разглядывала приготовленную палевую юбчонку.
— Там стульев нет. Сидят на подушках или на татами, короче, прямо на полу. В юбке вся изведешься, устанешь поправлять. Лучше в брюках.
— Но я не могу в брюках! У меня герпес!
— Не морочь мне голову! — отрезала Верочка. — То ты вообще не хочешь ни с кем знакомиться, то тебе надо непременно произвести впечатление. Определись!!!
Глава 17
Крыласов в бешенстве наблюдал за своей визави. Оказывается, у мадам имеется муж!
Scheisse! С него срубили пятьсот баксов за порченый товар. Кто б мог подумать!
Они старательно законспирировались, эти брачные аферистки из «Марьяжа». О муже не обмолвились ни словом. Ни одна, ни другая.
О наличии мужа он узнал только сейчас. Из телефонного разговора.
— Привет, — смущенно лопотала в трубку эта безмозглая курица, старательно отводя взгляд от Крыласова. — Да, я еще на
Мобильный пищит, надрывается, мол, разрядился я, подзарядить бы надо! А этой все по фигу, знай, наяривает.
В точности, как его родная мамаша. Та тоже с техникой не в ладу, даже пульт от телевизора не в состоянии освоить. Начнет с канала на канал переключать — выражение лица такое сделает, будто жизненно важные вопросы решает, а уж звук уменьшить — для нее вообще целая проблема. Лобик (и без того морщинистый) сморщит, в глазах растерянность. Полный дурдом!
Интеллекта — ноль. Весь ум ушел в задницу!
Усидчивая у него мамаша! Спятить можно — столько книг перечитать, в кресле сидючи.
Эта вот тоже, наверное, усидчивая. Библиотекарша!
Крыласов злобно посмотрел на свою новую «пассию».
Ишь, вертится, будто уж на сковородке! Сконфужена. Пришла девушка на любовное свидание, а тут муж названивает. Как говорится, застукали с поличным.
Ну, ну, посмотрим, как она станет выкручиваться из этой щекотливой ситуации.
— Вы позволите? — смущенно пролепетала она и настойчиво протянула лапку к мобиле Крыласова. — Можно ваш телефон? Мне надо позвонить. Трубка села, а я… Я не закончила разговор с мужем, — решительно завершила «невеста».
— Да, да, конечно. — Он предупредительно подвинул телефон поближе к ней.
— Спасибо. — На пальце сверкнуло кольцо с бриллиантом.
Карата три как минимум, определил Крыласов. Нехило!
Новый номер — поп с гармонью! Мадам у нас еще и обеспеченная. Тогда, на кладбище, она показалась ему убого одетой.
Вот только сабо!
Сабо, которое она потеряла, перепрыгивая через могилу, было дорогим. Тогда это его не очень смутило. Сейчас чего только не сыщешь на помойке? Нувориши, бывает, и не такое выбрасывают. Scheisse!
А может, это и не она вовсе? Не его тетка с кладбища?
Кладбищенская вроде была порезвее. Прыгала высоко, бегала быстро — спортсменка, одним словом. Эта же…
Нет, неуклюжей ее не назовешь, но ступает осторожно, ходит неуверенно. Хотя каблук у туфель низкий, удобный.
Туфельки у мадам, надо признать, тоже неслабые. Видно, что из дорогого магазина.
Да нет. Не может быть. Это она! Она самая! Просто нога еще, очевидно, побаливает. Навернулась она тогда будь здоров! Потому и свидание все откладывала.