Знойная женщина, мечта поэта
Шрифт:
Впервые я оказалась в таком дурацком положении: и уйти неудобно, и оставаться неловко, и помочь нечем, и сказать нечего!
В общем, я не смогла придумать ничего лучше и предложила Крыласову встретиться еще раз.
Сама предложила.
Сама!!!
Никто меня за язык не тянул!
Открыла свой поганый рот — и как в холодную воду с обрыва:
— Александр! Давайте сходим в кино. В следующий раз. Если вы, конечно, не против!
Он был не против. Нет! Александр Крыласов был явно «за»! Он так обрадовался моему предложению, что даже щеки у него порозовели.
Идиотка! Мне это надо — расхаживать с чужими мужиками по кинотеатрам?!
А ведь поначалу так хорошо все складывалось. Я видела, что совершенно Крыласову не понравилась. Более того, мне показалось, что я ему неприятна и ни о каком продолжении знакомства и речи не может быть. Он так неприязненно меня разглядывал. Своим рыбьим взглядом.
У Крыласова странный взгляд — снулый, немигающий, одним словом, рыбий.
Я, как только это увидела, сразу успокоилась. Человеку с таким взглядом в случае чего и отказать не грех.
Свекровь утверждает, что такие люди — с гнильцой!
— А как же! — изумилась как-то «мама в законе», уяснив себе мое полное, абсолютное невежество в этом вопросе. — Люди с рыбьим взглядом — с гнильцой! Обязательно! Это и к бабке не надо ходить! Скрытные то есть. Взять ту же Тосю Тихомирову!
— Вашу одноклассницу?
— Ты что?! Зачем?! — возмутилась маман. — Одноклассница у меня Тихонравова, а не Тихомирова, и не Тося она вовсе, а Тоня. На Невском сейчас живет. Угол Невского и Малой Морской. Мы с ней до пятого класса вместе учились. А с Тосей Тихомировой я на курсах кройки и шитья познакомилась. Ну, и подружилась. Жили рядом. Мы с Колей на Удельном проспекте, а они с покойным Петром Ивановичем на Скобелевском. То есть это он сейчас покойный, Петр-то Иванович, а тогда был живехонек. Очень даже. Мы еще молодые совсем были. Я Славиком беременная ходила, а Тося — наоборот. Дочку ждала. Галю. Она всего на месяц Славика помладше будет. Да ты видела ее. У меня на юбилее. Полная такая, роскошная женщина.
— В красном костюме?
— Ну да. Одним словом — красавица. Снежная королева! Только правду люди добрые говорят: не родись красивой, а родись счастливой. И красавица, и умница — все при всем, а счастья нет. Столько лет вдовеет. Как смолоду замуж неудачно вышла, так у нее все наперекосяк и пошло. Муж у нее, правда, видный был. Ей все подруги завидовали. А я Тосе сразу сказала: «Тося, смотри, что-то здесь не то!» Взгляд мне его рыбий сразу не понравился, и, главное, все молчком. Слова лишнего из него не вытянешь. Скрытный был. Он эстонец по матери. А эстонцы, они, знаешь, какие аккуратные?! Очень даже. Аккуратные и педантичные. Вот ему от матери эти самые качества и передались. Руки по сто раз на дню мыл. Прям болезнь какая-то у него была с этим мытьем рук! Скажи он тогда тестю с тещей всю правду, мол, папа, мама, так и так, я эстонец, они бы ему, конечно, сразу посоветовали, что профессию надо менять. Он ведь моряком был, плавал на судах дальнего плавания старшим механиком. А на флоте аккуратных зануд не больно-то любят. Да и кто их, прости, господи, любит? Только вот у моряков разговор короткий. Надоел он им, видно, своими придирками, вот они его за борт и выбросили.
— Кошмар какой!
— Нет, Гале, конечно, этого прямо не сказали. Мне кажется, она до сих пор всей правды не знает. Официальная версия — мол, мужа ее смыло волной во время шторма у берегов Африки. Кто ж в таком злодействе признается? Никто! А Коля мой, Славкин папа, сразу сказал: «Ната, это убийство! Его выбросили
Боясь шелохнуться, следила я за нитью рассуждений маман и не уследила. Отступилась. Что скрывал рыбий взгляд покойного зятя Тоси Тихомировой, осталось для меня загадкой.
К чести свекрови, надо признать, она поняла, что в своем рассказе была, мягко говоря, не слишком убедительна, и, отложив в сторону вязание, принялась с жаром обращать меня в свою веру:
— А про Ванду Андреевну ты что скажешь?
— Жуткая баба! — брякнула я и тут же испуганно прикусила язык.
Как-никак маман с Вандой задушевные подруги. Моя откровенность тут неуместна.
— Именно что жуткая, — легко согласилась свекровь. — А ведь по виду не скажешь! Только взгляд ее и выдает. Я уж знаю, как глянет она так на кого-нибудь, так, значит, и жди — сейчас тяпнет.
Я дипломатично пожала плечами.
У «мамы в законе» семь пятниц на неделе. Минуту назад она без боя сдала свою закадычную подруженьку, а сейчас может внезапно передумать и с пеной у рта будет защищать ее от моих нападок.
Мне это надо — портить отношения с собственной свекровью? Нет! Пусть Ванду выводят на чистую воду другие.
Тем более что Ванду Андреевну не переделаешь. Горбатого могила исправит! Бедняжка и дня не проживет, не сказав кому-нибудь гадость.
— Да, я человек прямой, говорю то, что думаю, — фальшиво улыбаясь, доверительно сообщает она, заглядывая вам в глаза. — Тяжело, конечно, говорить людям в лицо правду, но иначе я не умею, не приучена. Мама меня так воспитала. Ничего не поделаешь. Вот вы, Наташенька, только не обижайтесь, пожалуйста, но вы так похожи на моего зятя! Характером, я имею в виду. Тот тоже себе на уме. По мне, так лучше самый распоследний пьяница, чем этот вшивый интеллигент! Как моя Маринка столько лет с ним прожила, ума не приложу?
Момент для нападения Ванда всегда выбирает верный.
Сижу, опустила глаза в тарелку и, жалко улыбаясь, стараюсь держать лицо. Не подать виду, что обиделась.
Ванда Андреевна ведь настоятельно просила — не обижаться.
Сказать в свое оправдание мне нечего. Мифического зятя Вандочки я и в глаза не видела, поэтому крыть мне нечем, а другие заинтересованные лица, муж и свекровь, заступиться за меня не могут. Они увлечены беседой на другом конце стола и попросту не слышали обидных слов, сказанных в мой адрес. Зато остальные гости Ванды Андреевны внимают ее сентенциям с неподдельным живым участием.
Взгляд у Крыласова, которым он рассматривал меня там, в чайном клубе, точь-в-точь как у Ванды перед броском. Такой же неподвижно-стеклянный и отстраненно-неприязненный.
Жестко и беспардонно разглядывал он меня, пока я говорила по телефону со Славочкой.
Думал, что не замечаю? Почему? Непонятно.
Я ведь не слепая. Решил, очевидно, что делать два дела одновременно — смотреть и говорить — мне не под силу.
Еще одно очко не в пользу Крыласова. Недооценивают других, как правило, люди недалекие и самоуверенные.