Зодиак Улитки
Шрифт:
– Готово, наслаждайтесь.
А сам уже отступил на несколько шагов назад, пристально следя за действиями белобрысого парня, готовый в любую секунду выхватить резиновое орудие и кинуться на помощь слишком самонадеянной гостье.
Матвей, не изменяя своим повадкам, всё той же крадущейся походкой сделал два шага к двери, медленным и широким жестом открыл её настежь, собираясь, видимо, хорошенько проветрить застоявшийся воздух камеры. Сделал ещё два шага и, наконец, оказался возле Муруганы на расстоянии вытянутой руки.
Глаза парня пылали холодным огнём ненависти.
– Ты хочешь сказать, что
– А ты что, мусорской следак? – переспросил злобно Матвей.
– Мальчик, мне следователем не нужно быть. И так вижу, что такой мрази, как ты, самое место на зоне. Как там в знаменитом фильме говорили, – чуть сморщила нос Муругана, – возле параши?
И можно с уверенностью сказать, что она достигла желаемого результата. Терпение Матвея лопнуло, он не собирался больше терпеть публичное унижение от какой-то незнакомой тётки. Его рука молниеносным движением, видимо, отработанным ни за один год подобной практики, вылетела из брючного кармана и пронеслась возле лица Муруганы. В самую последнюю долю секунды все заметили блеснувший нож. Муругана, уклоняясь, как она думала, только от кулака, не успела достаточно далеко отодвинуться от кончика лезвия. На левой щеке появился неглубокий разрез.
Не ожидала Муругана такой наглой и безумной выходки. Всё произошло настолько быстро, что сержант не успел даже дёрнуться, продолжая стоять с выпученными глазами и вцепившись в дубинку. Ему хотелось выкрикнуть: «Стоять!» или «Руки!», но голос застрял где-то в груди, а мозг понимал, что безнадёжно отстал от промелькнувших событий.
Ещё мгновение и паренёк висел на поднятой вверх руке Муруганы. Её пальцы плотно сжимали горло Матвея. Руки и ноги парня беспомощно болтались, позабыв о хозяине. На щеке Муруганы появились потёки белой жидкости, больше похожие на сок одуванчика, чем на человеческую кровь.
Лицо Матвея начинало синеть, но он продолжал глядеть испуганными глазами, полными непонимания того, что с ним делает эта женщина. Как такое возможно?
Ваня и Аскольд продолжали стоять совершенно спокойно. Скорее всего, видели подобное не впервой.
Наконец сержант слегка отошёл от шока и обратился к Муругане:
– У вас это, – он не мог подобрать подходящих слов, – там, на щеке, рана, наверное.
– Ерунда, – ответила Муругана, одной рукой продолжая держать наглого щенка, а другой смахивая капли выступившей жидкости, – сейчас затянется.
И действительно, под звуки прорывающегося хрипа из горла Матвея, разрез сомкнулся, словно поверхность молока после вынутой из него печеньки. На щеке не осталось и следа.
– Невероятно. Расслабилась. – Муругана говорила тихо. – Нужно собраться. Мне самой дисциплина тоже не помешает.
Она медленно опустила руку. Матвей повалился на пол, жадно хватая ртом воздух. Глаза дико вращались, готовые выскочить из орбит.
– Твоё счастье, что я лишена проявления спонтанных эмоций. Вспыхни во мне сейчас ярость и чувство мести – ты бы уже был не жилец.
– Поблагодари Муругану, теперь ты у неё в долгу, – назидательным тоном посоветовал Аскольд.
– Спа… си… бо… – еле выдавил из себя Матвей.
– А теперь я обращусь ко всем, – Муругана заговорила громче. Она властно смотрела на всех невольников камеры. – Раз вы оказались здесь, значит тому есть причины. И спорить с этим бесполезно. Не скрою, я могла бы всех вас уничтожить, сил, как вы видите, у меня хватит. Но я готова дать вам шанс искупить совершённый проступок. Как прозвучало на одном из спортивных телеканалов: «Жизнь – командная игра». Так давайте на время превратимся в единую команду, чтобы проявить жест доброй воли. Окажите нам услугу, и ваш проступок перед законом будет забыт. Я ведь правильно говорю?
Муругана обернулась к полицейскому. Тот, ошарашенный увиденным, только закивал, беззвучно шевеля губами.
– Я никаких проступков не совершал, – донеслось из угла камеры.
– Чей это голос, полный страха и безысходности? – и Муругана опять посмотрела сквозь решётку.
– Мой, – мотнул головой один из парней, но продолжил сидеть на скамейке.
– Бедный, бедный Юрий, – узнала его Муругана, – почти творческая личность. Работник театра. И твой бригадир о тебе так тепло отзывался. Но, видимо, что-то не задалось, да?
– Тебе виднее, – огрызнулся Юрий, – но никакого закона я не нарушал.
Ваня хихикнул за спиной Муруганы, а Аскольд сказал:
– Тебе же ясно было сказано, что спорить бесполезно. Раз попались, то надо свою вину искупить.
– Я ни в чём не виноват, – произнёс другой парень, сидевший рядом с Юрой.
– И я, – добавил третий.
– Меня тоже по ошибке, – донеслось с противоположенной стороны.
– Защебетали воробушки, – сквозь зубы негромко сказал Ваня.
– Сейчас это не имеет никакого значения, – почти крикнула Муругана, пресекая тем самым волну возмущения. – Этот, – она толкнула носом кроссовки приподнявшегося Матвея, – и вы все должны выполнить одну лишь просьбу. Одно задание – и вы на свободе. Ничего сложного. Немного поработать грузчиками в одном логистическом предприятии.
– Что именно нужно? – очухавшись, с пола спросил Матвей.
– Вот ты молодец, – одобрительно сказала Муругана, – до тебя хорошо дошло.
– Ну, если перенести что-то, то мы не против, – высказался за всех самый старший, которому по виду было где-то к тридцати. – Лишь бы не очень тяжёлое.
– Совсем не тяжёлое. Несколько небольших контейнеров размером с большую почтовую коробку. Все видели почтовые коробки?
Нестройный хор голосов ответил «да».
– Прекрасно. – И повернулась к своей свите. – Всё, теперь спокойно можете отправляться на кормёжку. Этих пятерых сегодня вполне достаточно. Сержант довезёт нас до Улитки, а потом меня с контейнерами до гостиницы. Вот там и встретимся. И ещё предупрежу: если Баоху будет в ваших руках, можете заходить в апартаменты сразу. Это важнее всего. Всё ясно?
– Да, хорошо, – по очереди ответили Ваня и Аскольд.
– Идите, идите, – начала подгонять Муругана, – уже слышу, как у Вани в животе пустота урчит.
Ваня сконфуженно улыбнулся. И через пару секунд парочка уже шагала обратно к лестнице, ведущей на первый этаж здания областного УВД.
Полицейский по-прежнему молчал и смотрел то на Муругану, то на сидящего на полу Матвея. Муругана заговорила мягко и плавно двинулась в сторону сержанта.
– Ну-ну-ну, зачем так волноваться по пустякам?