Зодиак Улитки
Шрифт:
– Это, наверное, какая-то зрительная иллюзия, как в цирке, – тихо произнёс Матвей, оглядываясь вокруг. – Я ведь сам видел будку снаружи. Она маленькая и с углами…
Приглядевшись к потолку коридора, понял, что и он светиться таким же голубым, мягким светом.
Из состояния, похожего на наваждение, Матвея вывел звук закрывающегося за спиной люка. Развернувшись, хотел было уже постучать, что, мол, так они не договаривались, но передумал. Постучит позже, когда выполнит задание. Какой смысл оставлять его здесь? Не стоит раньше времени кипишить.
Матвей начал вспоминать,
Направо люки увеличивались в размерах. Их череда скрывалась за опорой, и какой величины самый дальний, можно было только гадать. Слева люки соответственно становились меньше. Самый маленький так же был недоступен взгляду.
Матвей вспомнил, что нужно идти налево. И он пошёл, ожидая, что совсем скоро упрётся головой в потолок, и дальше придётся двигаться согнувшись, а то и вовсе ползти. Но пройдя несколько шагов, понял, что уровень потолка не меняется. Словно он никуда не шёл, а стоял на месте.
И тут до него дошла суть происходящего. Невероятно, но, когда он делал очередной шаг по направлению уменьшающихся дверей-люков, казалось, что либо сам становился меньше, либо двери увеличивались в размерах, чтобы соответствовать его росту.
Если бы Матвей вспомнил (большой вопрос: знал ли он хоть что-то о ней?) Алису Льюиса Кэрролла, то мог бы предположить, что угодил в ту самую кроличью нору. Но, увы, Матвей подумал всего лишь о галлюциногенный грибах, психотропном газе, или что это продолжительная иллюзия, искусно выполненная при помощи зеркал. Как у фокусников в цирке.
Неожиданно разозлившись, он подумал, что ему по большому счёту наплевать, как это сделано. Нервно сплюнул на пол, хмыкнул и с усмешкой выругался:
– Да и чёрт с ним, – и решительно зашагал дальше.
Двери увеличивались в размерах, потолок оставался на прежнем уровне. Матвей огибал центральную опору слева и, наконец, увидел ту самую дверь, возле которой лежали друг на друге три матовых тёмно-серых ящичка кубической формы. На вид они казались металлическими и очень тяжёлыми. Тем более, что с каждым шагом они увеличивались в размерах.
Оказавшись рядом, Матвей первым делом наклонился и осторожно провёл указательным пальцем по поверхности верхнего контейнера. Немного шероховатая и как будто мягкая. Затем более уверенно провёл ладонью и ощутил, что контейнер тёплый.
– За что же их брать-то? – спросил у самого себя Матвей и попробовал приподнять верхний, сдавив по бокам ладонями. Он оказался на удивление лёгким. Можно без труда поднять сразу три. Обернувшись по сторонам, поискал глазами дверцу в отсек для контейнеров.
Хм, странно, как он её сразу не заметил. Дверца в поверхности опоры оказалась напротив люка с контейнерами. Если бы не маленькое окошечко, он вряд ли заметил еле уловимый овальный контур. Хорошо, что таскать не придётся далеко. Только, как открыть эту дверцу? Ни ручки, ни отверстия, ни кнопки на ней не было. Матвей лихорадочно вспоминал, что говорила Муругана.
Матвей слегка надавил на дверцу, и она в ту же секунду беззвучно подалась вовнутрь и отъехала в сторону. В этот момент вспомнился похожий эпизод из какого-то голливудского фантастического фильма. То ли от удивления, то ли испытав удовольствие от увиденного, Матвей ухмыльнулся.
Места внутри отсека действительно было очень мало. Вот, почему контейнеров всего три, а не четыре или пять. Больше не поместилось бы. И ещё, прикинув, Матвей понял, что если бы он вдруг ни с того, ни с сего решил залезть в этот отсек, то это вряд ли бы удалось. Может, ребёнок или карлик, но не обычный взрослый.
Дело сделано. Матвей почесал затылок, стараясь сообразить, как закрыть дверцу отсека с загруженными контейнерами. Поискал рукой сбоку проёма, но понял, что дверца внутри перегородки. Зачем-то пощупал края и не обнаружил ничего, за что можно было бы зацепиться. Постучал несколько раз рядом с проёмом. Всё бесполезно.
– Сраный сезам, – наконец сказал он. – Короче, я уговор выполнил. Не закрывается и хрен с ней.
Последнее, что нужно сделать – нажать на люк, возле которого лежали контейнеры, подав сигнал, что их забрали. Это он помнил отчётливо. После этого можно смело разворачиваться и уходить. И тогда он точно свободен.
Матвей уверенно шагнул к люку, в центре которого мерцал крохотный зелёный огонёк, и нажал ладонью прямо на него. Убрав руку, Матвей увидел, как огонёк превратился в ярко-красное пятно. Оно начало пульсировать, совпадая в ритме с появившимся неприятным звуком. Но исходил он не из-за двери, как показалось сначала, а отовсюду. Скрежетание огромного механизма с высоким, противным писком. Матвей догадался, что это сигнал, и ничего хорошего он не предвещает.
Обернувшись в ту сторону, откуда пришёл, он громко, почти истерично прокричал:
– Эй! Я всё сделал. Эта сраная камера не закрывается. А дверь заморгала и звук странный. Так и должно быть? Я не понимаю! Эй, ты меня там слышишь?
Никто не ответил. И даже если бы Муругана услышала встревоженный голос Матвея, то абсолютно никак не отреагировала бы. Судьба этого злобного и тупого паренька была решена.
Звук неожиданно прекратился. Красное пятно перестало мигать, но продолжало ярко светить. А вот свет, исходящий от стен и потолка, сменился на жёлтый. Люк в поверхности опоры самостоятельно, повинуясь какой-то программе, плавно встал на прежнее место.
– Ну всё, одна дверца закрылась, другая не открывается. Я возвращаюсь.
И Матвей поспешил к той двери, из которой он вошёл в этот закруглённый коридор.
Цвет освещения постепенно перешёл в оранжевый. И что-то подсказывало Матвею, что желательно поторопиться. Только как сейчас определить нужный люк? Все они выглядели одинаковыми, хоть и менялись в размерах при каждом шаге.
Матвей наконец увидел люк, через который зашёл вовнутрь. Всё-таки они отличались друг от друга. У всех сбоку имелось что-то вроде объёмной полоски, вроде бруска синего цвета. В который он входил, эта полоска располагалась перпендикулярно полу, тогда как у всех остальных – горизонтально. Возможно, замки, или своеобразные указатели того, открыт проход или закрыт, догадался Матвей. Ещё на люке красовался примитивный символ человечка в круге с расставленными в стороны руками и ногами. Когда-то он видел что-то похожее по телеку.