Зодиак Улитки
Шрифт:
Возвращаясь за стол, Николай Николаевич ответил:
– За нами приедет машина в восемь вечера, к служебному входу, и отвезёт в клинику.
– И сколько мы там пробудем? Операция, наверняка, долгая и сложная.
– Муругана обещала всё сделать в нашем присутствии в течение часа.
– Что? – Феликс подумал, что ослышался.
– А забрать домой Юлю можно будет через час после операции, либо, по желанию родственников, утром, чтобы пациент смог отдохнуть и набраться сил за ночь. Так мне сказала Муругана.
Феликс всё больше и больше начинал
– Но она ведь не хирург и даже не медик, верно?
– В том-то всё и дело, что клиника зарекомендовала себя в этом плане, как новатор в лечении хронических заболеваний и различных патологий. Опять же, её слова. У них там какой-то опробованный веками уникальный метод лечения.
«Значит, всё же не современная медицина», – пронеслось в голове Феликса.
– Нужно просто поехать и увидеть всё своими глазами. По-другому всё равно не получится понять, как будут лечить Юлю. Кстати, – Николай Николаевич двинул указательным пальцем по поверхности стола в сторону Феликса лист с каким-то списком, – вот все те, кто уже воспользовался услугой клиники Муруганы. Звучные фамилии, я должен заметить.
Феликс подался немного вперёд, дотянулся до листка и придвинул к себе. Пробежался глазами по строчкам. От первой до последней – местные, если можно так выразиться, знаменитости и авторитеты. Политики, бизнесмены, телеведущий, директор банка, два спортсмена. Но политиков больше всего, это бросалось в глаза сразу же.
– Внушительно, – согласился Феликс и отодвинул листок обратно на директорский стол. – Этот список, если он не фикция, внушает доверие. Возможно, эта ваша Муругана не обычная шарлатанка, а действительно маг и чародей медицины.
– Почему ты думаешь, что шарлатанка? – удивился директор.
– Я же её видел у служебного входа, когда она в машину садилась.
Николай Николаевич в ответ махнул рукой.
– Сейчас время такое. Все пытаются друг другу пыль в глаза пустить. Уже и не разобраться толком, кто пустышка, а кто чего-то стоит. Время ярких обёрток и разноцветных вывесок.
– А денег сколько? Операция наверняка не из дешёвых, – прищурился Феликс.
Взгляд Николая Николаевича снова притянуло фото на столе. И всё тем же уставшим голосом он ответил:
– Ты, сынок, не переживай. Обо всём вроде бы договорились. Муругана возьмёт бартером. На ближайшие полгода по понедельникам театр отдаёт для проведения мероприятий большую сцену.
– Каких таких мероприятий? – скептически спросил Феликс.
– Так ведь я и сам не знаю. Завтра посмотрим. А сегодня у нас ещё репетиция нового спектакля, – словно спохватился директор, переводя взгляд на сотрудника. – Давай-ка, ты иди уже. Я помню, сегодня прогон с декорациями, значит, работа для тебя есть.
– А завтра на это загадочное мероприятие что-то на сцену потребуется?
– Не знаю. Вообще ничего не знаю.
Феликс пожал плечами и сказал:
– Тогда я пока пойду. Лопатыч меня уже, наверное, заждался.
– Скажешь, что ко мне заходил. И про завтра, кстати, можешь сказать. Приказ на понедельник секретарь после обеда состряпает, на доску вывесим. А тебя жду к восьми.
Феликс вышел из кабинета.
Николай Николаевич, тем временем, встал, подошёл к книжному шкафу, достал из-за «Афоризмов Фаины Раневской» бутылочку дешёвого коньяка и плеснул в белую чашку с цветочками «лекарство от нервов». Так он называл эту процедуру.
Оказавшись на заднем сиденье глухо затонированного автомобиля и дождавшись, когда помощник сядет на переднее пассажирское и захлопнет дверцу, экстравагантная женщина сняла шляпу и положила на колени. Очки легли на поля, обняв дужками тулью.
– Какое сегодня знойное утро, – недовольно сказала Муругана. – Приходится быть крайне осторожной. Поехали.
Машина тронулась с места.
Сидящий рядом на заднем сиденье мужчина в чёрной форменной одежде без знаков различия, непонятно каких родов войск и неизвестно какой армии, повернул лицо и почти безразлично поинтересовался:
– Ну как, смогла договориться?
Муругана хмыкнула:
– У тебя были сомнения?
– Ну что ты, никаких сомнений. – Мужчина пригладил рукой аккуратно зачёсанные назад тёмно-русые волосы и, слегка прищурив небесно-ледяные глаза, добавил: – Всё, что делает Муругана – приближает нас к общей цели. Великий тайфун начинается с ночного выдоха младенца.
После этих слов Муругана широко улыбнулась.
– Ты сам это придумал?
– Почти, – монотонно ответил мужчина.
– Я, конечно, не младенец, но мой выдох способен изменить этот мир. Не сразу, но ты прав – мы приближаемся к цели всё ближе. Ночь будет править на этой планете, а мы править ночью.
– О, да, принцесса ночи, – с еле уловимым сарказмом сказал спутник.
– Ну-ну, – цыкнула Муругана. – Не советую шутить в мой адрес. Моя миссия крайне серьёзна. И если я почувствую, что что-то выходит из-под моего контроля…
Муругана замолчала, давая возможность собеседнику самому мысленно закончить фразу.
Мужчина как ни в чём не бывало отвернулся к окошку и спросил:
– А кто этот паренёк?
– Какой ещё паренёк? – наигранно сморщила нос Муругана.
– Тот, на которого ты обратила внимание, когда выходила из театра. Мне показалось, что ты даже захотела с ним пообщаться.
– Какой же ты, Аскольд, наблюдательный. Профессиональный цепкий глаз. Браво!
Мимо автомобиля, справа, пронёсся книжный супермаркет. А вот и тот самый перекрёсток, через который всего несколько десятков минут назад переходил Феликс.
Аскольд холодно смотрел на куда-то торопящихся пешеходов. Его забавляло это суетливое копошение в огромном человейнике. И он чувствовал, как остро не хватает элементарного порядка в этом биологическом хаосе.
– Пятнадцать лет безупречной службы не прошли даром, – негромко, но чётко ответил Аскольд.