Золотарь, или Просите, и дано будет…
Шрифт:
Pancer: чето я наебенилась. ну да. я наебенилась..
Chookcha36: ЧТОБ ТЕБЯ ГРУЗОВИК ПЕРЕЕХАЛ, ПО ТВОЕЙ ЖИРНОЙ РОЖЕ!!
— Ну здравствуй, чукча…
— Кто вы такой?
— Пророк.
— Вы псих?
— А ты?
— Я милицию позову!
— Зови. Расскажешь им, как угрожала мне. Как обещала, что я буду мочиться в пипетку до конца моих дней. Что меня родители в морге не узнают. Эх ты, чукча…
— Иди на хер! На хер!!!
— Ага, уже…
— Сука! Гад долбанный!
На ее месте Золотарь бежал бы прочь от клиники. Она же — серая, как казенная простыня — ринулась в стеклянные двери. Холл. Бросок к лифту. Нет, передумала. К лестнице. Бегом, заячьей скидкой, оглядываясь через тощее плечико…
Исчезла.
— Это чукча, — сказал он Чистильщику. — Чукча номер 36.
Оказывается, шеф уже давно стоял рядом.
— Я знаю, — кивнул шеф.
— Знаешь?
— Внешники ее сразу пробили. Видишь, как совпало…
— Вижу.
— Виртуальный возбудитель, и она же — в списке потенциально импицированных. Скачок траффика. Наша землячка, из Дергачей.
— Ты ее отпустишь?
— А что ты предлагаешь?
— Взять.
— Ее не за что брать.
— Это да. Ни кожи, ни рожи.
— Ее не за что арестовывать. Да и права такого у нас нет.
— Сомневаюсь.
— Что-то ты хреново выглядишь, Золотарь.
— Мы уже «на ты»?
— У тебя есть возражения?
— Нет. Слушай… Ты в курсе, что кругом — они?
— Кто? Враги?
— Компьютеры.
— В курсе. Поехали отсюда, параноик. Чайку выпьем…
— Ах ты горький, горький чай Поездной, Не светла моя печаль — Мрак ночной, Ты гори в ночи, звезда, Впрок гори… Спи, дитя — не навсегда, До зари.Ночью, ворочаясь перед тем, как заснуть, Золотарь сообразил, что Чистильщик ни капельки не удивился. Ну, сотрудник узнал в лицо виртуальную чукчу. Которую ни разу не видел. О которой не спрашивал у мудрых внешников. Узнал, и ладушки.
Обычное дело.
ДЕНЬ ВТОРОЙ
ЧЕРНАЯ ОРХИДЕЯ
Likana: …я тебе ебало вскрою, грязный овцетрах!
Vor_tkunem: Ба, да мы сегодня не вдухе. Ты мне еще пальчиком погрази. Я домой приеду тебе жопу на британский флаг порву! Сука, не зли меня, я те твою EVANESCENCE знаеш куда засуну, месяц будеш срать её альбомами!!!
рокерша: Ты имеешь что то против Ранеток? Заебись нах, найду ебало расквашу, мать родная не узнает! Ранетки лоучшие. и они поют РОК! И добились мировой славы. а ты тупая козлятина, как сидела в дерьме, так и будешь там сидеть. Зависница хренова. Ранетки и Токи рулят, все антифаны засуньте свои гребаные языки себе в жопу и сдохните!
Привидение: Умри уебище1
Вот так меломаны ведут нынче диспуты о любимом искусстве. «Музыку я разъял, как труп. Поверил я алгеброй гармонию…» Алгеброй? — нах такую алгебру… Скучно. Ни тебе оригинальных идиом, ни загибов этажностью с Эмпайр-Стейт-Билдинг. Где кипение страстей? Где кураж? Настоящие обиды где?
Где-где…
Ага.
Пустышка. Можно не фиксировать. Хотя казалось бы: мат, угрозы, куча восклицательных… А вброса нет — и не будет. Серый шум, гнилье. Как это определить? Увы, только по запаху. Слова те же, ошибки те же, а эффект — нулевой. Может, вонь — эманации «черного шума»? Эмоции, транслируемые через сеть мне в нос? В мозг? В душу?
В бога-душу-мать.
— Етить-колотить…
В соседнем кресле — медведь в берлоге — заворочался Карлсон. Рука потянулась к ножу. Нет, передумал. Умата сегодня нет — взял отгул. Его машину оккупировала Рита. Шарится по сети, скачет с сайта на сайт. Нынче это называется «веб-серфингом». Попутно обменивается с кем-то сообщениями — вон, очередной конвертик всплыл на экране.
С моего места ее монитор хорошо виден.
У стены на диванчике шелестит страницами Натэлла. К компьютерам бегемоточка не суется — листает детектив в мягкой обложке. Черный дежурит на улице. Двухступенчатая охрана, все по-взрослому…
Чистильщик уже дважды спускался из «студии». Беспокойный он стал. Раньше, бывало, к каждому через плечо заглянет. Парой слов перебросится, пошутит… А теперь не подходит: поздоровается — и меряет комнату шагами. На нервы действует. Три дня назад меня в сторонку отозвал:
«Внешники, — шепчет с трагической миной, — могут прислать сообщение о выбросе. Если к тебе придет — сразу текст на принтер, и звони мне на мобильный. Это очень важно.»
Без проблем, говорю. А чего они сообщение тебе не пришлют?
«В смысле? — моргает Чистильщик. — Мне и пришлют…»
Почему не напрямую, говорю. На твою машину?
«Я не все время за компьютером сижу, — разъясняет Чистильщик. И мимо смотрит. — Вдруг прозеваю? Ты, если что, в ту же секунду звони!»
Проявил шеф особое доверие. Гордись, Золотарь! Вот тогда впервые и подумалось: а ведь мы, в сущности, занимаемся ерундой…
— Золотарь! Это ты там ерундой страдаешь?!
— Что?
— С кабелем балуешься! Сетка то есть, то нету…
С удивлением обнаруживаю, что действительно верчу в пальцах сетевой кабель, ведущий к хабу нашей локалки. Третий виток на палец накрутил. Штекер из гнезда вот-вот выскочит.
Задумался, блин!
— Он, он! — спешит заложить меня Карлсон. — Кабелирует!
— Прошу прощения, — втыкаю разъем на место. — Шиза, ты сквозь шкаф видишь?
— Больно надо! Хаб возле тебя, а ты идиот! Значит, больше некому…
— Понял, отползаю.
— Дедукция, етить-колотить, — радуется Карлсон. — Шиза, бегом в сыщики!
— Ага, вот сейчас все брошу…
— Что — все?
— Дерьмо рулонами… — и вдруг томно, с придыханием: — Знаете, мальчики-девочки? Я ведь из вас единственная по профильной специальности…