Золотая клетка
Шрифт:
Лиам Кинг улыбнулся мне и потащил служанку за собой. Джейсон, Коннор и Эрин последовали за ним. Я мог только предположить, что Эрин была той, с кем Лиам сейчас трахался, и она чувствовала, что это дает ей право быть здесь.
Мы все направились в мужской туалет рядом с раздевалками, так как он, как правило, пустовал во время занятий. Как только я вошел, Лиам оттолкнул служанку в угол и подошел ко мне. Взявшись руками за воротник моей рубашки, он прижал меня к стене.
— Ты хочешь повторить снова, то, что ты сказал, Бесенок?
— Никто не делал
Его кулак соединился с моим ртом. Боль исходила от моей челюсти, распространяясь на щеки.
Черт, это дерьмо причиняло боль.
Служанка выкрикнула мое имя, и все засмеялись. Я не осмеливался повернуться к ней, но краем глаза смотрел на нее. Ее удерживали, но она, казалось, искренне беспокоилась за меня. Ее брови были нахмурены, на лице отразилась боль.
Мое внимание вернулось к Лиаму, игнорируя те чувства, которые я испытывал, зная, что ей небезразлично, если мне будет больно.
— Это все, на, что ты способен, придурок?
– сказал я, звуча храбрее, чем чувствовал себя на самом деле.
Смех, которым Лиам одарил меня, был почти маниакальным.
Он проигнорировал меня на секунду и посмотрел на служанку.
— Иди сюда, горячая девочка, - потребовал он, жестом приказав своим друзьям подвести ее. Когда она оказалась в пределах досягаемости, он коснулся ее лица. Мне хотелось щелкнуть его пальцами и услышать, как при этом ломаются кости.
Это чувство возвращалось. То, что я не мог игнорировать, заставляло меня чувствовать слишком много сразу. Как будто у меня по коже побежали мурашки, и я был готов взорваться.
Мое дыхание было прерывистым, и я сосредоточился на Лиаме и на том, что он говорил служанке, так как мне нужно было, чтобы он помог мне заглушить боль.
— Я знаю, кто ты, - сказал он ей. – И здесь ты в моем распоряжении.
Служанка, казалось, ловила каждое его слово, чтобы посмотреть, сможет ли он пролить какой-то свет на этот беспорядок.
— Если ты хочешь добиться успеха, тебе нужно знать, что в этом месте существует иерархия, и Бесенок находится в самом низу.
— Она мой питомец, Лиам, а не твой.
– Слова вырвались прежде, чем я смог их отфильтровать.
Голова Лиама медленно повернулась в мою сторону, и я собрался с духом.
— Забавно, что ты так говоришь, Бесенок, потому что мой питомец – это ты.
Это было последнее, что я запомнил, прежде чем потерял сознание. Когда я пришел в себя, все болело. Огонь горел в моих легких, но по какой-то причине пол не был холодным.
— О Боже, ты пришёл в себя.
– Голос был тихим, обеспокоенным, но полон нежности.
Золото — эта девушка была чистым золотом в мире, полном фальшивых бриллиантов. У нее были такие глаза, в которых можно заблудиться на несколько дней, и тебе будет все равно. Моя голова лежала у нее на коленях, и я смотрел на нее, пытаясь понять все те разные эмоции, которые она заставляла меня чувствовать.
— Ты... идиотка, - прошипел я.
Она улыбнулась мне, и будь я проклят, если это не ослепило меня и не заставило почувствовать
— Это не та благодарность, которую я ожидала.
– Она сморщила нос, и я почему-то улыбнулся.
— Ты должна делать то, что хочет Лиам, если хочешь выжить в этом месте.
Выражение, которое я не смог расшифровать, промелькнуло на ее лице, но быстро исчезло.
— Возможно, у меня не так много привилегий, но я могу выбирать себе друзей.
Мой смех быстро превратился в хрип, но, блин, как же это было хреново. Служанка собиралась стать моим первым другом.
Я не сомневался в этом; и, возможно, мне следовало бы, но я был ослеплен красотой, как и все мужчины.
ГЛАВА 4
Ходить в школу было совсем не так, как я себе представляла. Люди были порочны — хуже животных. Вы давали им немного власти, и они втаптывали вас в грязь, чтобы самим почувствовать себя лучше.
Мои родители были на седьмом небе от счастья из-за того, что я получала образование, так что теперь, казалось, их предыдущие ссоры отошли на второй план. Школа была великолепной, но я не могла избавиться от ощущения, что это только начало моих проблем.
Должно же было быть больше детей моего возраста, которые оказались в той же ситуации, что и я, верно? Почему они не были со мной в школе? Или, может быть, они были моложе? Я так много чего не знала о мире, в котором жила, и это пугало меня. Мой мир был таким маленьким, крошечной клеткой, и все, что сотрясало его, потрясало меня до глубины души.
Мой отец вошел в нашу комнату. Его волосы были в беспорядке. Воротник его рубашки был весь в красных пятнах. Я взглянула на него, а он уставился на меня сверху вниз.
— Иди, помоги своей матери со стиркой, - потребовал он.
Я отложила свои школьные задания в сторону и вышла из маленькой жилой комнаты, которую делила с родителями. Я поняла, что он хотел немного уединения, и что-то внутри меня дало трещину. Можно ли было так жить?
Моя мама была в прачечной, слезы текли по ее лицу, когда она стирала вручную нижнее белье миссис Штильцхен.
— С тобой все в порядке, мама?
Ее глаза скользнули в мою сторону, и я сделала шаг назад. Ее слезы были не от печали, а от гнева.
— Скоро наступит день, когда все изменится, - выплюнула моя мать.
Я ничего не могла сделать или сказать, поэтому просто кивнула головой, потому что потребовалось бы чудо, чтобы наша ситуация хоть немного улучшилась.
— Сходи за вещами молодого хозяина, - сказала она мне.
Я медленно попятилась и направилась в комнату Мэйсона. Моя работа заключалась в том, чтобы помогать маме со всеми ее обязанностями. Она была той, кто обучал меня, и в последнее время повар начал давать мне уроки. Время не стояло на месте, и они старели; однажды кто-то должен был занять их место, и этим кем-то, скорее всего, буду я.