Золотая лихорадка
Шрифт:
– Так почему же ты отказываешься от того, чего мы оба хотим? – спросила Мэгги, вконец озадаченная.
Чейз, улыбнувшись, покачал головой. – Никогда не поверю в то, что ты, дожив до двадцати пяти лет, не знаешь, откуда берутся дети. Если мы будем потворствовать своим желаниям, этого наверняка не избежать, я еще удивляюсь, как нам удалось продержаться без последствий так долго.
Мэгги вспыхнула и спрятала лицо в ладони. Боже, как же она любит его! Она согласилась бы иметь пятерых или даже целый десяток детишек, только бы быть рядом с ним. Вдыхать его запах, чувствовать прикосновения сильных и нежных рук. И в то же время
– Я не боюсь забеременеть, – медленно, словно раздумывая, произнесла Мэгги. – А вот твое намерение вести монашеский образ жизни меня действительно пугает, – она помолчала и быстро добавила: – Кроме того, я вообще не могу иметь детей.
Ей нелегко далась эта ложь, но другого выхода не было.
– Почему ты так думаешь? – недоверчиво спросил Чейз. – До меня у тебя не было мужчин, так откуда же можно знать это наверняка?
– Инфекция, которую я перенесла в детстве, сделала меня бесплодной, – на ходу сочиняла Мэгги. – Это что-то меняет в наших отношениях?
– Нет, детка, даже наоборот. Ты сняла огромную тяжесть с моих плеч. Если бы я вольно или невольно причинил тебе боль или как-то изменил твою жизнь, я бы себе этого никогда не простил. Черт возьми, солнышко, ты ведь мне далеко не безразлична. Может быть, позже…
– Никаких обещаний, Чейз. Мы же договорились, помнишь? Я уже большая девочка, и ты не несешь за меня ответственности.
– А ты уверена в том, что не можешь забеременеть? Доктора часто ошибаются.
Признание Мэгги почему-то вызвало у него чувство горького разочарования. Странно, но это было так.
– Конечно, уверена, – ответила девушка, отводя глаза. – Диагноз поставил наш старый домашний врач, и я ему полностью доверяю.
Мэгги вовсе не была лгуньей и выдумала все это только для того, чтобы снять с Чейза чувство вины, если то, чего он так страшится, все-таки произойдет.
– Полагаю, дискуссия окончена? – лукаво спросила она. – Так, может быть, теперь ты меня, наконец, поцелуешь?
– С удовольствием, детка!
Сила его поцелуя откинула ее голову назад, и прекрасное, пьянящее, почти забытое ощущение охватило Мэгги. Она чувствовала, что отвечает на его объятия с таким жаром, какого никогда не подозревала в себе, ее губы требовали все большего и большего.
– Приподнимись, – распорядился Чейз, судорожно нащупывая руками край платья.
Мэгги редко выходила на улицу, а потому не носила ни сорочки, ни нижних юбок, так что для того, чтобы раздеть ее, ковбою понадобилось совсем мало времени.
– О, как ты великолепна, – прошептал он.
Его восхищение и та естественная, непринужденная простота, с какой он восторгался красотой ее тела, возбуждающе подействовали на Мэгги.
– А ты просто бесподобен!
Как это было чудесно – сжимать его сильные плечи, чувствовать требовательность его рук, упругость губ. Она отчаянно хотела его.
– Люби меня и будь моим, – чуть слышно проговорила Мэгги и прильнула к нему.
Чейз с радостью повиновался. Его тело напряглось, и он застонал от так долго сдерживаемого желания и наслаждения. Мэгги вскрикнула, и они оба погрузились в пучину блаженства.
В эту ночь Мэгги долго не могла заснуть. Она думала о том, что самое высшее удовлетворение – доставить радость человеку, которого любишь. Она ощущала себя самой значимой и могущественной женщиной на свете, и ее захлестнуло чувство гордости за принадлежность к своему полу.
Прошел месяц, и декабрьские морозы вынуждали Чейза и Мэгги безвылазно сидеть дома. Вдвоем им не было скучно. В занятиях любовью и разговорах время бежало незаметно. Мэгги уже воочию могла представить себе жизнь на ранчо и, казалось, знала каждый его уголок так, как будто там родилась и выросла. Рассказы о войне с индейцами потрясли и ошеломили, а Расти Рид, который производил впечатление брюзги, значительно вырос в ее глазах, после того как Чейз поведал о его подвигах. Сама она много говорила об отце, раскрывала секреты репортерского ремесла, делилась своими надеждами и мечтами о будущем. После недолгих сомнений Мэгги рассказала Чейзу и о своем романе с Мэттом Кридом, скользким и бессовестным типом, который оставил такую рану в ее душе.
Они с удивлением обнаружили, что их характеры и темпераменты очень похожи. Оба легко обижались, быстро впадали в ярость, но так же быстро и отходили.
До наступления морозов Чейз успел перенести в дом всю сложенную Сэмом на берегу гальку. Теперь он тщательно очищал камни и ликующе откладывал в сторону те, в которых замечал золотые прожилки. С каждым днем мерцающая горка росла, и у него не оставалось сомнений в том, что участок сделает их с Расти богачами.
Перед Рождеством наступило неожиданное потепление, и Чейз решил воспользоваться этим и поохотиться.
– Будь осторожен, – обеспокоенно напутствовала Мэгги.
– Не волнуйся, со мной ничего не случится, – преувеличенно бодро ответил ковбой, больше волнуясь за нее, чем за себя. Ему не хотелось оставлять девушку одну, но сидеть запертым в четырех стенах, когда есть возможность проветриться, было выше его сил. – Если повезет, то сегодня на ужин будем есть оленье рагу.
Ожидая Чейза, Мэгги испекла хлеб и приготовила десерт из сухофруктов. День угасал, и она начала беспокоиться, потому что Чейз давно уже должен был вернуться. А когда издалека до нее донесся волчий вой, девушка просто похолодела от тревоги и ужаса. Но вот, наконец, снаружи послышались шаги.
– Чейз, милый, с тобой все в порядке? – открыв дверь, крикнула она в темноту.
Прячась от холодного воздуха, Мэгги отодвинулась за косяк, а в комнату вошел мужчина в надвинутом на глаза капюшоне. В слабом свете свечи она разглядела покрытые инеем усы и злобную ухмылку, растянувшую рот. В руках мужчина держал ружье.
– Ты! – выдохнула Мэгги. – Как ты меня нашел?
ГЛАВА 12
Перед ошеломленной, растерянной Мэгги стоял Зик, и дуло его винтовки смотрело ей прямо в грудь.