Шрифт:
Стихотворения 2004
Жало
Ты сказал, что хочешь,
что меня он ждешь,
но опять хохочешь,
слов не разберешь.
Это я блондинка,
жгучий ты брюнет,
любишь ты лезгинку,
я люблю балет.
Между нами годы,
долгие века,
хрупкие невзгоды
есть
Значит, зреют злаки,
связь других времен,
ты печали знаки
в мыслях не отмел.
Чтобы не мешали
встретиться со мной,
ты препятствий жало
бросил на покой.
2 января 2004
Новогоднее
Третий день на столе ананасы
там и тут, там и здесь, там, где лесть.
Вокруг елки снуют папуасы,
разнося новогоднюю весть.
От шампанского волей – не волей
появляется гибкость в ногах,
и любое пространство им поле,
его топчут в туфлях, сапогах.
С рюмкой водки дичают с глотками,
обезьяньи ужимки, прыжки.
Лихо машут руками, платками
и съедают банана вершки.
Апельсин рядом с винною бочкой,
топот слышен как стадо коней,
новогодняя ставится точка,
под мигание ярких огней.
Обезьянки, гориллы уныло
оседают устало на стул,
выпивают, съедают, остыло…
еще часик и ветер спать сдул.
Ананасы опять все не съели,
оливье горкой снежной лежит.
За окном завывают метели,
и салют за салютом летит.
5 января 2004
Рождество
Вновь Рождество вошло в мои края
без лишнего помпезного сиянья,
гирлянды в мини звездочках даря
для нового в их жизни созидания.
Мне нужен ты, мой лучший, верный друг,
ты в Рождество неистово пригожий.
Нужна поддержка добрых, честных рук,
Люблю твой голос – сильный и хороший.
Как хочется уткнуться вновь в плечо,
почувствовать твое благословенье.
Мне одиноко, в мыслях тяжело
перебирать лишь прожитые звенья.
Но ты – мираж, как праздников парад,
почти забыт, не чувствую ладоней.
Ты рад был мне. А кто судьбе не рад?
Друг далеко, не слышу сердца стоны.
Вновь Рождество осталось за окном,
холодный воздух звездного сиянья,
и каждый человек немного гном
перед величием звездного послания.
8 января 2004
Блаженный вид
Есть что-то общее в поэтах:
тревожный взгляд, блаженный вид.
Они – мудрейшие на свете,
В стихах хороших – каждый гид.
В них суета спокойных опций,
меланхоличность светлых дней,
и мысли их неровных порций,
порой в загадках и видней.
Такими сделала природа.
И летописцы всех вождей
всегда бывают из народа,
они как жрицы новостей.
Когда все вместе, то нередко
от них идет ионный пыл,
и каждый что-то скажет метко,
потом поникнет. Все. Остыл.
Такие странные создания.
Поэты – славные умы,
все – летописцы мироздания,
что выжимают луч из тьмы.
11 января 2004
Гимн АКАДУ
Пролетели строчки как года,
линии зеленого на черном,
так доска нам стала навсегда,
под АКАД в компьютер занесенной.
Было ли: доска и ватман друг,
циркуль, карандаш еще линейки,
и графит творил за кругом круг,
рисовал как ветер занавески.
А сейчас компьютер, мышка – прыг,
стали для конструктора как кульман.
В дисководе слышен дикий рык,
а программы стали нашим культом.
Голуби из цифр и редких слов
зеленеют, бегая по полю.
Точки забелели, словно корм,
я себя сегодня не неволю.
Тридцать два я года с чертежом,
несколько он тоже изменился,
а АКАД мне стал теперь пажом,
скорости хорошей он добился.
Плоттер встретит все мои дела,
и чертеж в нем словно бы из книги.
Я себя всю делу отдала.
А стихи? Они мои вериги.
13 января 2004
Стихи-грехи
С годами я люблю все больше:
люблю стихи.
А книга, книга жизни толще,
легки грехи.
И становлюсь я бестелесной,
всегда одна.
Я беззащитна, я из леса,
твоя пята.
Живу, терплю судьбу и боли
без суеты.
И только нервы как мозоли,
и в мыслях быт.
Какой мой вид? Его не трогай,
все в нем запрет.
Я неизвестна за порогом,
там тет-а-тет.
Моя судьба, семьи проблемы
среди родных.
Я лишь в стихах бываю смелой,
простор страны.
А на просторе тесной кухни,
где шаг и стол,