Женщины – они такие же, как мы. Только приятные на ощупь.Приколы «Русского радио»
Глава 1. Корпус королевских телохранителей
Сентябрь 2447, Венера, Альфа, тремя неделями ранее
Поезд остановился. Довольный металлический женский голос произнес: «Площадь Независимости», переход на четвертую линию».
Ватные ноги вынесли меня на платформу. Спокойнее, Хуанито, спокойнее! – подбодрил я сам себя. – У тебя все получится! Если ты сейчас наложишь в штаны и вернешься, будешь до конца жизни проклинать себя, какой ты трус. Даже если тебя пошлют и не станут разговаривать – ты хотя бы попытаешься!Ободренный последней мыслью, я направился к эскалаторам.Дворцовый
комплекс очень большой, просто огромный. Это настоящая крепость, способная выдержать орбитальную бомбардировку и противостоять штурму крупномасштабных сил противника, включающих танки и авиацию. Кроме шпиля самого дворца он включает целый город: здания, в которых живет собственно королевская семья, помещения для зенитчиков и расчетов ПКО на случай пресловутого штурма, база и центр управления дворцовой стражи – тех парней в черном, помещения для прислуги, различные внутренние службы, и, конечно, корпус телохранителей со всеми вспомогательными помещениями и полигонами. Дворец сравним по площади с огромным куполом, уступающим разве куполу Центрального парка, и вместе со всеми постройками располагается прямо посреди Альфы, мешая городу нормально жить и развиваться.Изначально его строили на отшибе, далеко за городской чертой, но в то время на всей планете жило не более тридцати миллионов человек, такой огромный рост населения столицы закладывать в строительство казалось дикостью. Теперь же, через сто лет, огромная укрепленная цитадель, расположенная не в центре, но почти центре города, посреди куполов жилых и деловых районов, немного нервирует: случись война и начнись бомбардировки дворца, пострадают многие и многие строения вокруг, и многие живущие рядом люди.Но это дело неизвестного грядущего, а пока все воспринимают как данность, что огромная территория города огорожена и выведена из хозяйственного обращения. По понятной причине, добраться до дворцового комплекса можно много откуда – все же его периметр тянется не один десяток километров – но вот главный вход в него расположен в центре. Точнее, главные входы, ибо их несколько. Судя по тому, что я слышал, напротив площади Независимости один из них.Когда я вышел из вестибюля подземки, я понял, что ошибся в расчетах. Да, этот выход парадный, но в том и проблема – здесь меня никто не станет слушать. Возле этого входа показуха, полным полно туристов, без конца снимающих друг друга на фоне шпиля, проступающего через специально для этого сделанную прозрачной крышу купола, и на фоне одетых в парадную форму неподвижных дворцовых стражей. Следуя логике, будь я на самом деле кем-то важным, кого стражам нужно выслушать и передать информацию дальше по эстафете, я бы изначально обратился к охране в ином месте, где нет туристов, а охрана всего лишь несет службу, не заморачиваясь на показушное стояние с немигающим взглядом.То есть с черного хода. Хода для прислуги, охраны и персонала, но никак не коронованных особ.Cojonudo, и где же искать этот ход? При такой-то протяженности периметра дворца? Я про себя выругался.Затем развернулся и направился к центру площади, здраво рассудив, что толкаться возле ворот на виду у всех не стоит. Странный паренек, ошивающийся неизвестно ради чего вокруг королевского дворца, явление подозрительное, а здесь с подобным не шутят. Надо пораскинуть мозгами и придумать, что делать дальше, и площадь Независимости – не самое плохое для этого место.Да, тут есть на что посмотреть, это место – одно из достопримечательностей Альфы, да и всей планеты. В самом центре площади красуется большой фонтан, посреди которого высится монумент с барельефами, прославляющий подвиги нашего народа в войне за Независимость. Фонтан красив сам по себе, нестандартный, смелой архитектуры и дизайна, с танцующими струями воды, а монумент – один из главных памятников победы в той войне, этим все сказано.Красивый монумент. Как «живые», настоящие, на окружающих с него смотрят вооруженные чем попало люди в старых скафандрах, древние имперские истребители и профили космических кораблей. Потрясающий эффект! И все это в лучащихся струях воды, придающей облику фонтана дополнительную изюминку.То была страшная война, жестокая. В ней погибла половина населения имперского сектора – несколько миллионов человек. Львиная доля гибла не от бомбежек, а от банального удушья – ведь самый главный ресурс человечества – свежий воздух – на Золотой планете дороже золота. Плюс, антисанитария, когда люди носили скафандры не снимая по нескольку месяцев – потому, как не осталось помещений, где их можно снять и почистить. Плюс, сами скафандры от нагрузки ломались, люди гибли, задыхались, сгорали…Есть два типа ведения войны: земной и инопланетный. Земной плох тем, что невозможно развернуть крупномасштабное сражение с использованием всех научных достижений в области смертоубийства. Экосистема Земли слишком хрупкая, ударив в одном месте, затронешь по цепочке всю планету, которая полетит в тартарары экологической катастрофы. Кому нужна такая Пиррова победа? Земля трижды была на пороге тотального уничтожения и мировые державы, наконец, сделали соответствующие выводы. Сами, без навязанных извне конвенций и деклараций. Границы государств Земли ныне почти не меняются, вот уже три сотни лет, несмотря на обилие всевозможных войн, прошедших за этот период.Но в бою земном, если ты ушел из под прямого удара, ты выживешь. Убежишь, отступишь, сдашься. Здесь же, на внеземных территориях, это невозможно. Венеру можно бомбить, используя весь смертоубийственный арсенал, от ядерных до геологических бомб, это не приведет к катастрофе. Что будет и без того мертвой планете, отравленной естественными ядами? Да ничего! Просто станет еще немного некомфортнее, но не сравнимо с тем, что творится здесь сейчас. Даже Марс в этом отношении защищен больше: там достаточно поднять пыльную бурю и спокойненько вести партизанскую войну – истребители противника в тучах песка не летают, танки имеют нулевую видимость и являются больше мишенями, чем охотниками, и судьба войны решается в схватках ослепшей, не видящей ничего по приборам, но по ним же и не видимой пехоты.У нас, начни планету бомбить из космоса, ничего подобного не произойдет. Купола и щиты, каковы бы крепкими и надежными не казались, хорошую бомбежку не переживут, а уйти в подземелья не панацея, поскольку геологическую бомбардировку также никто не отменял. Что лучше, погибнуть на поверхности, в огне, или быть заваленным в подземелье?Но даже если ты выжил в этом аду, случится самое страшное – безысходность. Никаких коммуникаций, складов, целых защищенных помещений – один скафандр с ограниченным количеством воздуха, воды и еды. Здесь не Земля и спасения от удушения нет. Даже в плен тебя никто не возьмет – это лишняя трата ресурсов.Чтобы выиграть войну у нас можно не уничтожать наземную армию, достаточно просто хорошо отутюжить поверхность. Потому Венера сильна не армией, пехотные части составляют малую ее часть, не силами ПКО, не орбитальными боевыми платформами, а флотом. Флот – единственное, что защищает нас от тотального уничтожения. Тогда нам повезло, имперцы юную Венеру не добили, но что будет, лишись мы единственного нашего оружия как обороны, так и защиты?Потому флот – элита королевских вооруженных сил, флотские контракты самые шоколадные из всех, а берут туда одного из десятка, лучших.Что-то я задумался, замечтался. Настолько, что не заметил очередной казус, который решила преподнести мне судьба. А именно, идущую навстречу ее высочество принцессу Фрейю под ручку с «сыном Аполлона» Феррейра. Caramba!!!В метре от меня прошла черненькая, та самая, в почти таком же сером неброском костюме, но менее роскошном, более «рабочем». За ее плечом, в отличие от галереи, болталось почти карикатурно смотрящееся, но весьма и весьма смертоубийственное «Жало» – игломет средней мощности для коротких дистанций. Она мимоходом глянула на меня так… Что я чуть не подавился. Но сказать ничего не сказала, скривилась и отошла в сторону. Сбоку от инфанты и сзади я обнаружил еще вооруженные фигуры.Ее высочество медленно вышагивала, улыбаясь и что-то горячо обсуждая с юным герцогом Феррейра, указывая на барельефы. Тот ей спокойно объяснял, оживленно жестикулируя свободной рукой. Идиллия! Сразу видно, эти двое небезразличны друг другу. Впрочем, особой нежности я тоже не увидел: той горячей влюбленности, о которой столько пишут и снимают кучу фильмов. Да, мило беседовали, да, улыбались и смеялись, как близкие люди, но не как пылкие и страстные возлюбленные. Не хочу судить, они уже столько лет вместе, но, кажется, Бэль права – Себастьян не настолько интересен ее высочеству, как тому хотелось бы.Тут ее высочество повернулась и увидела меня. Улыбка тут же сползла с ее лица, она заметно напряглась. Я помахал ручкой и улыбнулся тупой-претупой ничего не обязывающей улыбкой. Герцог Феррейра заметил ее напряжение и тоже обернулся ко мне, проследив за взглядом. В его глазах читалась открытая неприязнь: кто-то посмел позариться на принадлежащее одному ему, пускай это всего лишь невинная улыбка? Стойкое чувство неприязни к нему, возникшее еще на «летучке», только усилилось.«Кто это?» – прочел я у него по губам. Фрейя что-то ответила, но что – не понял. Затем она грубо потащила его в сторону, подальше от меня и фонтана.Я стоял и следил за ними: парочка, в окружении семерых ангелов, держащихся на расстоянии метров пяти – десяти вокруг, подошла к «Инспирасьону», тому самому, синему, окруженному на сей раз не черными «Либертадорами», а «Мустангами». Люки «Инспирасьона» поднялись, они залезли. Трое ангелочков последовали за ними, остальные разошлись в переднюю и заднюю машины.Никакого оживления или ажиотажа прогулка ее высочества по людной площади, полной туристов и зевак, не вызвала, большая часть гуляющих ее вообще не заметила. Что удивило: судя по сводкам новостей, половина Земли спит и видит, как бы напакостить венерианским Веласкесам, не считая марсианских радикалов и наших собственных родных террористов.
– Больше так не рискуй, – раздался голос над ухом. Я обернулся.
Черненькая, собственной персоной. Правая рука ее выжидательно замерла на стволе «Жала». Левая одета в латную перчатку и сжата, будто ею только что набирали что-то в виртуале. Перед лицом девчонки висело полузабрало, на котором можно было разобрать отзеркаленную схему площади и несколько подсвеченных разными цветами движущихся точек на ней. Это кроме текстов, таблиц и иконок видеовыходов. Под забралом проступали черты ее лица: симпатичная девочка! Смуглая, чистокровная латинос; чуть полноватый нос, большие но не накрашенные губы, выразительные брови и длинные ресницы. И еще глаза – колючие-преколючие, суженные в две напряженные щелочки – словно две льдинки.
– Как это? – недоуменно вскинулся я.
– Так. Если бы мы тебя не помнили – ты бы уже пировал с предками в чертогах Валгаллы.
Она развернулась, тоже намереваясь идти к машинам, но я окликнул:
– Вы что, отправляете в Валгаллу всех парней, позволившим себе помахать ручкой ее высочеству?
Она обернулась и высокомерно улыбнулась.
– Нет. Только в тех, у кого на голове электронные боевые системы.
Затем вновь двинулась в прежнем направлении.Когда я очнулся, она уже была далеко.
– Стой! – я попробовал пробиться и догнать, расталкивая зазевавшихся на моем пути туристов из Восточной Азии. – Подожди!
Естественно, она меня не услышала, или не захотела разговаривать. На моих глазах черненькая ловко запрыгнула в «Инспирасьон» и все три машины тут же разом покатились по улице прочь. Вместо этого меня сзади вежливо окликнули:
– Вы что-то хотели, молодой человек?
Обернулся. На меня смотрели точно такие же колючие едкие глаза невысокой шатенки–полукровки. Выглядела она… Как и большинство окружающих, легко теряясь в толпе: типовые черты лица, среднекороткая бежевая юбка, серая кофта, под которой виднелась неброская светлая блузка, неяркая косметика, обычная дешевая сумочка. Но я нутром почувствовал, что эта девочка скрутит меня в бараний рог безо всякого оружия, голыми руками, если только захочет.
Разиня, как же, будет тебе гулять ее высочество в толпе, окруженная лишь восьмеркой телохранительниц! Вот оно – второе кольцо охраны, рассредоточенные вокруг девочки в гражданском. Наверняка тут не только девочки!
– Тебе что-то нужно? – вновь спросила она, уже грубее, глаза ее сверкнули. Я открыл рот и понял, что не могу так сразу четко сформулировать.
– Да нет, вроде.
– Тогда чего бежишь следом?
Я осмелел. Была не была.
– Спросить хочу. По профилю. Можно?
Девчонка усмехнулась.
– Ну, спрашивай.
– Как пройти к корпусу телохранителей? К каким надо идти воротам?
Она вновь усмехнулась, теперь задумчиво.
– Зачем тебе?
– Завербоваться к вам хочу.
Ответом мне стал долгий продолжительный смех.
– Смешно! – наконец, выдала она, успокаиваясь. Но ответ все же дала. – Восточные ворота. Со стороны проспекта Хосе Морелоса, ближе к Королевской площади. Это все?
Я кивнул.Девушка развернулась уходить, но любопытство – слишком великое искушение для слабого пола. Уже сделав пару шагов, она обернулась:
– Почему она от тебя нос воротит?
Понятненько. Эти девочки не в курсе. А может и те не в курсе, они видели лишь один эпизод с моим участием, не факт, что на «летучке» Хуана Карлоса были они же. Я довольно осклабился:
– Любовь. Я женюсь на ней. Она этого не знает, но подсознательно чувствует.
Девчонка вновь рассмеялась. На сей раз смех был более веселым и продолжительным, я тоже улыбнулся, вычленив при этом в толпе еще несколько улыбающихся молодых женских мордашек. Слышат друг друга. Соединены в единую сеть.
И теперь уже не оглядываясь, растворилась в толпе. Я же развернулся назад ко входу в метро – до Королевской проще доехать, чем тащиться по поверхности.
А что, кто его знает, может, действительно, женюсь? Ну, не пара ей этот Феррейра!
* * *
Восточные ворота. От метро тут близко, это хорошо. И сами они не в центре, а как бы в стороне от оживленной улицы, не бросаются в глаза. Зевак тут нет, но с другой стороны, и тех, кто пытается наблюдать за воротами, видно издалека. Посему я решил не стоять и не раздумывать, а сразу направился к дюжему стражу в идеально черных доспехах без опознавательных знаков, лениво прохаживающемуся перед ступеньками.