Золотая планета. Тетралогия
Шрифт:
– Завтра в половину девятого я подъеду к углу вон того дома, – продолжала она, игнорируя мое раздражение. – Не будешь готов – так и доложу, что передумал.
– Я не передумал! – огрызнулся я.
– Тогда привыкай к порядку. В половину – как штык.
– А почему опять ты? Тоже какая-то проверка? Я что, сам не могу добраться?
Она рассмеялась.– Нет. Просто тестирование тебя корпусом – штука секретная. Не хотелось бы, чтобы ты лишний раз светился в воротах и показывал всем нашу в тебе заинтересованность. Дворец – гадюшник, сплетни по нему расходятся очень быстро. А дальше идут за его пределы.
– Кстати, мой рабочий день официально начинается тоже с девяти, – продолжила она. – И мне тебя подбросить не сложно, по пути. До завтра.
– До завтра.
Ошалевший, я вылез из машины. Люк опустился и та тронулась в противоположном от моего подъезда направлении.
М-даааа!* * *
– Что, Шимановский, оцениваешь? – усмехнулась она, не выдержав моих откровенных разглядываний. Но и слонику по голосу было бы понятно, ей мой интерес приятен. Я не стал отпираться:
– Отпад! По какому случаю праздник?
– У меня выходной, – бегло пожала она плечами. – Теоретически. Практически на мне ты. Потому сразу после работы я поеду по своим делам. Надеюсь, ты будешь умненьким мальчиком и не станешь меня задерживать отрицательными результатами тестов, Шимановский?
Ее тональность отдавала весельем, но тайное и весьма холодное предупреждение я получил. И решил повыкоблучиваться:
– А если стану? – Я демонстративно развалился в кресле, напустив на себя бесшабашный вид заправского мачо. – Чего б это я такую красоту от себя отпускал? Если она при мне – так при мне. Вот когда твои «дела» попросятся в корпус, да когда к ним тебя приставят… А пока пусть рот не разевают!
– Ай-яй-яй, Шимановский! – покачала она головой, принимая игру. – Как не стыдно! Я почти в два раза старше!
– А любви, между прочим, все возрасты покорны! – констатировал я, вспоминая книгу афоризмов.
– Пушкин.
– Что? – не понял я.
– Я говорю, Пушкин. Был поэт такой, русский, в средние века. Произведение – «Евгений Онегин».
И далее она процитировала на почти чистом русском, лишь с небольшим акцентом:
Любви все возрасты покорны; Но юным, девственным сердцам Ее порывы благотворны, Как бури вешние полям.– Кстати, выдающаяся вещь. Каждый куплет написан по определенной схеме, с определенной последовательностью заглавных букв. Легко читается, и очень трогательно.
– Ты любишь русскую классику? – опешил я.
Она бегло кивнула.– И не только русскую. Но ваша, она… Она вся пронизана духом романтизма, ожидания чуда, чего-то светлого! Не могу это описать. Ваша классика более идеалистична, что ли.
Она задумалась.– Но Пушкин мне нравится не сильно. Я больше люблю Достоевского.
Я знал Достоевского. Но не читал. Читал только о нем самом и о его творчестве.
– Это прозаик, он не писал стихов.
Сеньора Катарина безразлично пожала плечами.– Ну и что? Зато КАК он писал!
– Кстати, Шимановский, почему ты так уверен, что потянешь меня? – усмехнулась вдруг она, меняя тему.
Я обернулся и в упор разглядел ее раздевающим взглядом. Самым горячим и пренебрежительным, на который был способен.
– А почему бы и нет, малышка! – Наглеть – так наглеть. – Влегкую!
Она рассмеялась.– Мальчик, я говорю не о сексе. Я спрашиваю, с чего ты уверен, что потянешь МЕНЯ?
Я задумался.– А разница?
Она улыбнулась, как воспитатели улыбаются маленьким детям, слушая наивные умозаключения.
– Секс… Что я не видела в сексе? Я взрослая незамужняя женщина, могу позволить себе все, что угодно. Я старший офицер корпуса королевских телохранителей и получаю столько, что… Не будем об этом, ты понял.
Я кивнул.– Я могу позволить себе все, что угодно, с любым партнером, с любыми партнерами. Могу за деньги – так даже проще, никаких обязательств. Могу просто выйти в свет, а вернуться с молодым и энергичным мужчиной, достигшим в этой жизни многого, но готового расстелиться передо мной и носить на руках. Я могу ВСЁ, Хуан Шимановский. Чем можешь меня удивить ты?
И пока я молчал, переваривая вопрос, она продолжила бить:– Но с другой стороны, секс – это всего лишь секс, это не главное, когда речь идет о взаимоотношениях мужчины и женщины. Главное – понимание!
Пауза.– Вот скажи, ты сможешь постоянно думать обо мне? О том, где я и что делаю? В чем нуждаюсь? Сможешь звонить каждые три-четыре часа, спрашивать, как дела?
А еще я люблю кофе в постели. Сможешь ли ты вставать раньше меня, готовить его и приносить, пока я досыпаю в объятиях Морфея?
А сможешь ли ты поговорить со мной, найти темы, которым обоим нам будут интересны? Я не люблю футбол, ты не любишь сериалы, это стандарт, но ты никогда не читал Достоевского, которого люблю я, сомневаюсь, что знаешь Шекспира или Антуана де Сент-Экзюпери. За какое произведение Хемингуэй получил Нобелевскую премию, Хуан?