Золотая шпора, или путь Мариуса
Шрифт:
— Каким другим? У нас его и нет вовсе, — грустно сказал Мариус.
Расмус в досаде прикусил губу. Друг прав. Но как не хочется в этом признаваться! Черт, должен быть какой-то выход! Расмус никогда не сталкивался с безвыходными ситуациями, поэтому считал, что их не существует.
Однако пока выхода не просматривалось. И Расмуса охватила тоска — огромная, как мир. Следующим вечером он до бровей набрался бормотухой в портовой таверне города Тюннера, где "Длинная Линда" сделала очередную стоянку с погрузкой-выгрузкой. Пьянство не предосудительно, когда оно — лекарство от безнадеги, дурман для приговоренного к смерти. Раз Бог создал вино, значит, мог предполагать,
Наутро "Длинная Линда" покинула Тюннер. Расмус отходил после вчерашнего, укрывшись на корме, подставляя гудящую голову свежему речному ветру. Вчера его тело, разбухшее от поглощенного вина, доставили на борт добрые люди. Отдельно они несли сапоги Расмуса, невероятно прочные, темно-коричневые, которым Бог знает сколько лет и потерю которых Расмус не пережил бы, ибо эту обувь носил еще его старший брат Клаус, трагически погибший при сплаве леса. Просто чудо, что Расмус вообще нашелся. Кто-то случайно опознал в теле, бревном лежавшем на пороге таверны, человека с красавицы "Линды".
Третий день плавания приблизился к полудню, когда справа по борту показались первые (редкие еще) заросли Озерного Леса. А еще через час произошла высадка — и экспедиция Мариуса попала в плен к букам, которые и составляют сущность Озерного Леса. Буки — это не дикое племя, а деревья такие. В Северной Рениге они не произрастают.
Уго знал, что надо делать. Чуть выше по течению Глинта они нашли небольшую затоку, в которой стояла на приколе симпатичная шхуна без названия, выкрашенная в нейтральный серый цвет. Уго разъяснил, что перед ними — искомый розовый парусник, новый хозяин которого (некто с острова Зеленого Дракона) зачем-то решил сменить судну экстерьер. Может, розовый цвет ему не нравится. Мариус проделал очередной фокус в своем стиле. Он прочел на сером, девственно чистом борту шхуны невидимое слово "пескарь".
Безусловно, это было то самое слово, которое, по головоломке, розовый парусник уносил навсегда. Да уж, подумал Уго, на сей раз Орден Пик постарался как следует осложнить задачу. То, что "Веселый вдовец" сменил хозяина именно сейчас — наверняка организованная акция. Перекрасили судно тоже явно не случайно. Надо признать, подумал Уго, что по мере продвижения к цели задания головоломки все труднее выполнять. Закономерность ли это? Уго казалось, что Орден неотступно следит за ними и по ходу дела решает, создавать ли дополнительные препятствия, исходя из того, насколько быстро развивается путешествие. Но это не имело значения. Логика всего похода требовала постоянного наличия запаса времени. Следовательно, задания надо было выполнять быстро — как бы ни препятствовал Орден.
Пока что головоломка подчинялась воле людей, и после розового парусника фраза-ключ звучала так: "Двенадцать морей одолев, могучий пескарь…" Честно говоря, увидеть пескаря в данном контексте Уго никак не ожидал. Что ж, метафоры Ордена Пик — почти всегда неожиданны. Как понимать сочетание этих пяти слов? "Двенадцать морей " — наверняка двенадцать задач головоломки. «Пескарь»? Возможно, Мариус? Но пескарь-то ведь не прост. Он «могучий». Могуч ли Мариус? Может оказаться, что да. Тихую, сухую, прекрасную ночь три путника провели под сенью буков.
Мышление Уго очень тянулось к контрапунктам — и он вспомнил ненастную ночь на окраине Угольного Леса, перед форсированием Кельрона. Тогда от непогоды его спас только теплый малиновый плащ.
Теперь погода настолько нежна, что никакого покрывала не требуется.
Плащ аккуратно свернут в скатку и ждет, когда же настанет час посвятить ему несколько строк нашего повествования.
Утром 10 июля, наняв лодчонку (плутоватый парнишка с бегающими желтыми глазками содрал с них тройную плату, на что имел полное право — в этих краях он был монополистом), экспедиция Мариуса пересекла Глинт. И вот перед дерзкими ренами — чужой берег великой реки. Надо сделать всего один шаг — и начнется игра без правил, и оборвутся все связи, и можно выбрасывать на свалку почти весь жизненный опыт. Чужой берег Глинта выглядел мирно и живописно. Но, когда входишь в джунгли, пейзаж тоже не предвещает опасности, а неприятные сюрпризы таятся за каждой лианой.
Каждый из троих — в той или иной степени — при высадке почувствовал жуть, леденящую сердце. Потому что теперь жизни этих трех оказывались под прямой и непосредственной угрозой, которая становилась еще более зловещей в силу своей неопределенности. Начинались владения Свободных Общин — калейдоскопичной, но необъяснимо цельной агломерации городов и сел. Поднимался занавес над сценой пьесы, написанной симпатическими чернилами.
Из "Хроник Рениги" аббата Этельреда:
"Союз Свободных Общин ведет свою историю с 403 года, когда южные земли Талинии, устроив собрание представителей своих городов и поселений, отказались уплачивать налоги в казну Герцога. На том же собрании было решено создать союз городов и поселений, расположенных южнее исторической границы Талинии — той, которая установилась после падения Лигийской империи. Таким образом, Союз занял земли, приобретенные Талинией после победы над озерными племенами и бесконечных войн со степняками.
На территории Союза оказались плодороднейшие земли с заливными лугами, вековыми лесами и громадными плодовыми садами. Главной житницей этой страны стал край Зеркальных Озер с невыразимо мягким климатом, пушистые почвы которого позволяли снимать по два урожая ежегодно. Торговля местными тучными злаками стала приносить Союзу баснословные прибыли. Сами озера содержали такое изобилие и разнообразие рыбы, что ловля ее считалась занятием для ленивых. Вся Восточная Талиния целиком зависела от тех продуктов, которые поставлялись от Зеркальных Озер.
Государство сильно не столько принятием решений, сколько умением отстоять свои интересы. Вновь образованному Союзу предстояло доказать право на свободу в борьбе с Талинией. Весной 405 года верховный талинский правитель Алидо Загги объявил о начале священного похода против бунтовщиков. 30 тысяч первоклассно вооруженных рыцарей казались достаточной силой, чтобы растоптать нестройные полки землепашцев и ремесленников. Талины просто не могли вообразить, что общинники, весьма далекие от военного дела, за год с небольшим сумеют подготовить многочисленное войско, вооружив его наилучшим образом.
Уверенные в своем превосходстве, рыцари вступили на территорию Союза. Далее случилось то, что не могло привидеться им в самом страшном сне. Ополчение Союза преградило им дорогу у города Скудо, заняв позицию меж двух высоких холмов. Сомкнутое квадратное построение общинников было неприступно. Рыцари, пытавшиеся взломать этот строй, выводились из боя алебардами. Кроме того, талинское войско попало под град стрел, которым его осыпали с холмов арбалетчики. Потерпев сокрушительное поражение, рыцари позорно отступили. Так Союз Свободных Общин отстоял свою свободу…