Золотая заря любви
Шрифт:
Девушка поспешила прочь. На сердце у нее было очень тяжело. Родители Геро очень любили свою дочь, но после их гибели она осталась совсем одна и без средств к существованию. Соседка по дому вспомнила, что мать девочки упоминала о своем дальнем родственнике на Кипре — он был крестным отцом Геро, и девочку назвали так в честь его жены. Добрая женщина навела справки. Она была уверена, что Геро будет лучше у родственников, чем в приюте. Коста согласился взять крестницу, и девочке, наверное, жилось бы неплохо, если бы старик протянул подольше. Но всего через несколько дней после ее приезда на остров крестный умер, и Геро оказалась на попечении его сына. Петрос не хотел брать девочку в свою семью, но соседи считали, что его долг — выполнить волю отца, а мнение соседей на Кипре много значит. Геро была тогда слишком мала, чтобы самой решать свою судьбу. Ей даже не к кому было обратиться за помощью, — добрая соседка уехала из Англии в Австралию.
Долгие пять лет Геро безропотно сносила все тяготы жизни, лишь тихо плакала по ночам. Особенно тяжело девушке стало несколько месяцев назад, когда Петрос заявил, что он намерен найти ей мужа. На хорошую партию Геро рассчитывать не могла, ведь у нее не было приданого. Если бы ее опекун платил девушке за работу, которую она делала для него, ей удалось бы скопить немного и вернуться в Англию. Но Петрос не давал ей денег. Геро бесплатно работала в поле, собирала маслины и лимоны, кормила кур и коз, присматривала за многочисленными детьми Петроса, среди которых было три девочки. Их будущее очень беспокоило отца, потому что каждой из них он должен был дать в приданое дом.
«Интересно, кто этот господин Дамиан?» — думала Геро, поднимаясь вверх по пыльной дороге к так называемой ферме своего опекуна. Удивительно — незнакомец был так привлекателен, и одновременно так неприступен. Как ловко он поставил на место эту назойливую англичанку! Совершенно невозможная женщина! Какие бестактные вопросы она задавала Микису! Но где же живет Дамиан? Геро попыталась вспомнить, какие дома в поселке сдаются внаем. Только дом, предназначенный в приданое дочери Стефанидесов. Элли еще слишком молода, чтобы выходить замуж, а дом для нее уже готов. Может быть, Дамиан снял его?
— Где ты была?! — набросился на нее Петрос. — Цыплята не кормлены!
Никто в этой семье не говорил по-английски, и Геро могла поговорить на своем родном языке только в кофейне у Микиса. А скоро она лишится и этого. Как только девушка выходит замуж, она уже себе не хозяйка. Ее будут отпускать из дома лишь на работу. Замужние киприотки не посещают кофейни.
— Я ходила узнать, нет ли мне писем.
— Писем? От кого?
— От кого-нибудь, — уклончиво ответила Геро. Это было бы чудом… только на чудо она и надеялась.
— Как ты можешь получить письмо, если в Англии у тебя никого нет? Ведь ты ждешь письма из Англии?
Девушка молча покачала головой. Она не могла сказать, от кого она ждала письма. Геро жила этой несбыточной мечтой, хотя не хуже Петроса знала, что ни в Англии, ни в каком другом уголке планеты нет человека, который мог бы написать ей.
Печально понурясь, девушка пошла кормить кур. Каменистая земля уже не причиняла боли ее босым ногам; яркое солнце уже не слепило. Иногда Геро чувствовала себя киприоткой — так давно она покинула родину. Киприотка… А через неделю она станет женой Такиса… Девушка все еще сжимала в руке деньги, которые дал ей Дамиан. Если бы он знал, как ей хочется вернуться в Англию! А вдруг он даст ей денег на билет? Он, наверное, очень богат — у него такая роскошная машина! И костюм на нем дорогой. Вдруг ей захотелось вновь увидеть этого человека. Она бы все ему рассказала и попросила помочь. Возможно, Дамиан не захочет ее слушать, но девушке почему-то казалось, что он добр, несмотря на свой суровый вид — ведь он пожалел ее и дал ей денег на туфли.
— Что стоишь как неживая! — Пронзительный голос Марии вывел Геро из оцепенения, и она со всех ног бросилась к курятнику.
Кур кормили очень скудно. Геро насыпала им зерна, но его было мало, и куры стали драться. Девушка стояла и наблюдала за птицами, но мысли ее были далеко — она опять думала о Дамиане. Теперь Геро уже сомневалась, что он сможет ей помочь. Чего ради ему это делать? Может, они никогда больше не встретятся. Возможно, грек оказался здесь случайно… Но Микис знает его…
Геро понимала, что пытается ухватиться за соломинку, которой в действительности нет. Брак с Такисом неизбежен, с этим надо смириться. Муж-бездельник, куча детей, старики-родители, требующие ухода… и работа. Так уж суждено…
После обеда, который состоял из овощей и маленького кусочка тушеного мяса, Геро ушла в сарайчик, служивший ей спальней. Захватив с собой ведро, Геро набрала воды и умылась; потом поставила маленькое зеркальце и принялась расчесывать волосы. Местами они выгорели на солнце, но это лишь подчеркивало красоту глаз Геро, придавая им большую выразительность и глубину. Классически правильные черты лица девушки могли быть унаследованы ею от какого-нибудь эллинского предка. Ее изящная хрупкая фигура тоже наводила на мысль о прекрасных корах [2] . Однако греков в роду у Геро не было, она была чистокровной англичанкой, хоть и носила греческое имя.
2
Кора — изображение стройных красивых девушек в древнегреческом искусстве.
Скоро волосы Геро засияли чистым золотом, но их чудесный блеск не доставил девушке радости. Ей не хотелось выглядеть привлекательной перед Такисом. Геро посмотрела на свои ладони — они уже успели огрубеть от работы…
Мимо прошла преждевременно состарившаяся сгорбленная женщина. Она вела за собой осла, нагруженного корзинами с овощами.
— Здравствуй! — Женщина улыбнулась Геро. Девушка ответила на ее приветствие, а сама подумала:
«Что может быть хуже судьбы женщины, родившейся на Востоке?»
Вдруг у Геро замерло сердце — к ней приближался Такис. На его заплывшем жиром лице блуждала ехидная улыбка.
— Куда это ты собралась? — Его маленькие глазки смотрели на девушку с явным вожделением.
— В кофейню.
— Держись подальше от англичан! — угрожающе бросил Такис.
Он подошел совсем близко, и Геро закрыла глаза, мысленно вспоминая Дамиана, его темные проницательные глаза, красивые черты, стройную фигуру.
— Мы еще не женаты, — возразила Геро. — Ты не можешь пока запретить мне ходить туда. Я сама англичанка! — Был ли смысл повторять это? Да, к англичанам на острове относились с уважением, но Геро уже никто не считал англичанкой.
Из дома вышел Петрос.
— В чем дело? — спросил он Такиса.
— Геро опять собирается в кофейню Микиса, — пожаловался Такис и недовольно поджал губы. — Она опять будет болтать с англичанами, а мне это не нравится.
— Зачем ты идешь туда?
— Спросить, нет ли писем.
— Но ты уже ходила за письмами. Ты же знаешь, что никто и никогда тебе не напишет.
— Автобус привозит почту в пять часов. Когда я была там, он еще не вернулся из Никозии.