Золотце ты наше. Джим с Пиккадилли. Даровые деньги (сборник)
Шрифт:
«Волосы?» – Тоже просто. Каштановые.
«Глаза?» – Проще не бывает. Голубые.
Но следующий вопрос был более обидного свойства:
«Сколько раз женаты?»
Ответить Джимми мог. Один, один, один. Одной жены вполне хватит, при условии, что у нее золотисто-рыжие волосы, золотисто-карие глаза, четкого рисунка губы и ямочка на щеке. Какие бы сомнения ни роились у него относительно других пунктов, здесь он не колебался.
«Сидели ли вы в тюрьме?» – Пока нет.
И самый сложный:
«Нет ли психических заболеваний?»
Джимми засомневался.
В темных недрах Паддингтонского вокзала нетерпеливо фыркал поезд, готовый везти пассажиров к пароходу, изредка разнообразя фырканье пронзительным вскриком. Стрелки вокзальных часов указывали без четверти шесть. На платформе роились путешественники, носильщики, багаж, сундуки, торговцы булками и фруктами, продавцы газет и журналов, друзья, родственники и Бейлисс, стоявший, как верный пес, рядом с большущим чемоданом. На человеческий прибой, который кружил и разбивался об него, он не обращал ни малейшего внимания. Дворецкий высматривал своего молодого хозяина.
Джимми врезался в толпу, как боевой клин. Двое мальчишек с булками-фруктами, загораживающие проход, отлетели, точно листья под осенним ветром.
– Молодец! – Джимми взял чемодан. – Боялся, вы не сумеете приехать.
– Хозяйка обедает вне дома, мистер Джеймс. Вот и удалось ускользнуть.
– Упаковали все, что требуется?
– Сколько вместил чемодан, сэр.
– Чудесно. А, кстати! Передайте это письмо моему отцу, ладно?
– Хорошо, сэр.
– Рад, что вам удалось удрать. Мне показалось, что голос у вас какой-то неуверенный.
– Удивился очень, мистер Джеймс. Ваше решение крайне неожиданно.
– Как у Колумба. Слыхали про такого? Увидел яйцо – и сорвался с места, точно американский заяц.
– Извините мою вольность, мистер Джеймс, но, может, несколько опрометчиво…
– Не лишайте жизнь радости, Бейлисс. Да, я круглый болван, но постарайтесь забыть про это. Напрягите волю.
– Добрый вечер, мистер Бейлисс! – окликнул голосок позади.
Обернулись оба. Дворецкий застенчиво посмотрел на видение в прекрасном сером костюме.
– Добрый вечер, мисс, – нерешительно отозвался он. Энн удивленно взглянула на него, но тут же и улыбнулась:
– Как глупо с моей стороны! Я обращалась к другому мистеру Бейлиссу, вашему сыну. Мы с ним сегодня в пароходном агентстве познакомились. А перед этим он спас мне жизнь. Так что мы старые друзья.
Бейлисс растерянно поперхнулся, чувствуя, что ему не выдержать интеллектуального напора беседы, и изумился еще больше, заметив предупреждающую гримасу Джеймса. Такого разворота событий тот не предвидел, но не подкачал.
– Как поживаете, мисс Честер? – сказал он. – Отец вот пришел меня проводить. Это, папа, мисс Честер.
Британского дворецкого из седла вышибить нелегко, но Бейлисс откровенно провалил нежданное испытание. Челюсть у него отпала, он не мог выдавить ни словечка.
– Папа расстроился из-за моего отъезда, – доверительно шепнул Джимми. – Немного не в себе.
Энн была не
– Увидимся на пароходе, мистер Бейлисс! – кинула она.
– А? – тут же откликнулся дворецкий.
– Да, да, – заторопился Джимми, – до свидания.
Энн прошла в свое купе. У нее было ощущение, будто она только что залпом прочитала длинную книгу, пухлый том английского романа. Она знала всю историю. Отец – честный, добропорядочный дворецкий, чья единственная цель – воспитать любимого сына джентльменом. Год за годом он экономил деньги, возможно, послал сына в колледж, и теперь, с отцовского благословения, с остатками сэкономленных отцовских денег, тот отправляется в Новый Свет, где доллары растут на деревьях и никому не важно, кто у тебя отец.
В горле у нее застрял комок. Бейлисс удивился бы, узнай, каким трогательным и достойным персонажем казался он ей. Потом мысли ее обратились к Джимми, и на нее нахлынуло умиление. Его отец преуспел в своих желаниях, сын стал джентльменом. Как легко и просто, без намека на снобизм или неловкость, он познакомил ее с отцом! Он – хороший человек. Не стесняется отца, который дал ему шанс в жизни. Она обнаружила, что ей на редкость нравится Джимми.
Стрелки часов передвинулись на без трех минут шесть. Водяными жуками сновали взад-вперед носильщики.
– Сейчас я не могу объяснить, – втолковывал Джимми.
– Не думайте, Бейлисс, это не временное помутнение рассудка. Так диктовала необходимость.
– Ладно, мистер Джеймс. Думаю, вам уже пора занять место.
– Вот это правильно! Вся затея погибла бы, укати поезд без меня. Бейлисс, вы видели такие глаза? А волосы! Приглядывайте без меня за отцом. Не позволяйте всяким там герцогам досаждать ему. И еще, – Джимми вынул из кармана руку, – как приятель приятелю…
Бейлисс взглянул на похрустывающую купюру.
– Не могу, мистер Джеймс. Пять фунтов! Нет, не могу!
– Чепуха! Что уж вы как чужой!
– Прощу прощения, мистер Джеймс. Правда не могу! Вам сейчас нельзя расшвыриваться деньгами. Не так уж у вас их много. Извините за нотацию.
– Ничего подобного! Держите! О Господи! Поезд тронулся! До свидания, Бейлисс!
Паровоз испустил пронзительный прощальный взвизг. Поезд заскользил вдоль платформы, до последнего преследуемый мальчишками, оптимистично сующими булочки на продажу. Поезд набирал скорость. Джимми, высунувшись из окошка, дивился зрелищу, которое можно приравнять к современному чуду. Нельзя сказать, чтоб дворецкий находился в расцвете спортивной формы, но бежал он храбро. Поравнялся с дверью купе, протянул руку…