Золото хищников
Шрифт:
На снег возле Рулевой Рубки легла желтая косая полоска света — кто-то приоткрыл дверь и выскользнул наружу. Фрейя протерла стекло, запотевшее от дыхания, прижалась лицом к окну. Ошибки быть не могло: упитанная фигура в одежде с подогревом и с большущим меховым тюрбаном на голове крадучись пробиралась по Расмуссен-проспекту.
Даже с учетом недавних странностей профессора такое поведение было весьма загадочным. Фрейя наскоро оделась, натянув на себя простую рабочую одежду, отделанную овчиной, которая в последнее время стала для нее привычной. Сунула в карман электрический фонарик. Не стала будить Смью, просто тихонько вышла из дворца. Пеннироял уже скрылся из виду, но его следы глубоко отпечатались
Несколько месяцев назад Фрейя ни за что бы не решилась отправиться ночью бродить по улицам, но она очень изменилась за время долгого пути вокруг Гренландии. Поначалу, сраженная потерей Тома, она чуть было не вернулась к прежним привычкам: закрылась в своих апартаментах, никого не принимала, приказы передавала через Смью или Скабиоза. Но скоро ей стало скучно безвылазно сидеть в Зимнем дворце. Не терпелось узнать, что делается снаружи. И вот она рискнула выйти на люди и скоро с головой погрузилась в жизнь своего города, чего никогда раньше не делала. Теперь ей часто случалось присесть поболтать с рабочими, окончившими смену и закусывающими в одном из отапливаемых павильонов на краю верхнего города, глядя, как ледяные поля проплывают мимо. Виндолен Пай научила ее мыться и чистить зубы и подстригла ей волосы. Она ходила на дежурство с патрулями, которые Скабиоз каждое утро высылал на лед, чтобы проверить, не прикрепились ли паразиты к днищу города. Она водила грузовики в машинном отделении и даже отправилась на санях впереди Анкориджа, к большому смущению разведывательной команды. Фрейя с радостью отбросила старые семейные традиции, словно обветшавшую одежду, из которой давно выросла.
И вот теперь она крадется по правой, теневой стороне Расмуссен-проспекта, выслеживая собственного Главного навигатора!
Пестрый тюрбан профессора мелькнул ярким пятном на фоне бесцветных обледенелых зданий — Пеннироял прошмыгнул в ворота воздушной гавани.
Фрейя бросилась за ним, перебегая от одного участка тени до другого, и в конце концов притаилась за таможенной будкой у самого входа в гавань. От ее дыхания валил пар. Фрейя огляделась, думая, что профессор уже затерялся среди заснеженных ангаров и швартовочных стоек. Нет, вот он! Яркая клякса тюрбана, подпрыгивая, двигалась под фонарем в дальнем конце гавани, потом вдруг скрылась из виду — Пеннироял оказался в тени у входа на склад Аакъюка.
Фрейя пустилась в погоню через гавань, следуя по неровной цепочке профессорских следов. Двери склада стояли нараспашку. Фрейя задержалась на мгновение, с тревогой заглядывая во тьму. Ей вспомнились мальчишки-паразиты, под покровом темноты шнырявшие по городу и грабившие его… Но сейчас ей ничего не грозило: фонарик, засветившийся в глубине склада, принадлежал не какому-нибудь злобному ледовому пирату, а всего лишь чудаковатому ученому.
В пыльной тишине склада до Фрейи доносилось бормотание профессора. С кем он разговаривает? С самим собой? Виндолен Пай рассказывала, что Пеннироял опустошил винный погреб Главного навигатора и теперь ворует вино в заброшенных ресторанах Заполярной аркады. Может быть, он допился до белой горячки? Фрейя подкралась поближе, пробираясь между штабелями старых запчастей.
— Пеннироял, всем-всем-всем! — произнес его голос, тихий, но отчаянный. — Пеннироял, всем-всем-всем! Пожалуйста, отзовитесь! Пожалуйста!
Он сидел на корточках, озаренный зеленым светом циферблатов древней радиостанции, которую, видимо, сумел каким-то образом привести в рабочее состояние. На голове у него были надеты наушники, рука, державшая микрофон, слегка дрожала.
— Слышите меня, кто-нибудь? Отзовитесь! Я заплачу любые деньги! Заберите меня из этого города дураков!
— Профессор Пеннироял? — громко окликнула Фрейя.
— Ай! Клио! Поскитт! Оиньки! — завопил профессор.
Он вскочил на ноги, и провод, идущий от его наушников, потянул за собой целый обвал старых радиодеталей, сваленных в кучу у его ног. Светящиеся циферблаты погасли, несколько радиоламп лопнули, брызнув искрами, словно неудавшиеся фейерверки. Фрейя вытащила из кармана фонарик, включила. Пыльный луч выхватил из тьмы лицо Пеннирояла, бледное и потное. Прищурившись, он разглядел за фонариком Фрейю, и его испуг тут же сменился заискивающей улыбочкой.
— Ваше сиятельство?
Уже почти никто не называл ее так. Даже мисс Пай и Смью звали ее Фрейей. Профессор совсем отстал от жизни!
— Рада видеть, что вы нашли себе занятие, профессор, — сказала она. — А мистер Аакъюк знает, что вы шарите у него на складе?
— Шарю на складе, ваше сиятельство? — Пеннироял сделал вид, будто шокирован ее словами. — В роду Пеннироялов это не принято! Нет, нет, нет… Я просто… Не хотел беспокоить мистера Аакъюка…
Фонарик Фрейи замигал, и она вспомнила, что в Анкоридже, должно быть, осталось не так уж много электрических батареек. Она нашла выключатель, включила одну из аргоновых ламп, которые свисали с заржавленных балок под крышей. Пеннироял заморгал от яркого света. Выглядел он ужасно: мучнисто-бледный, глаза красные, аккуратная бородка обросла по краям белой щетиной.
— С кем вы сейчас разговаривали? — спросила Фрейя.
— Со всеми… Ни с кем!
— А почему вы просили забрать вас из этого города дураков? Я думала, вы едете с нами? Я думала, вы мечтаете вернуться в зеленые долины Америки, к прекрасной дикарке Почтовый Индекс!
Казалось, невозможно побледнеть еще больше, однако профессор побледнел.
— A-а… гм-м… — промямлил он.
За прошедшие недели Фрейе несколько раз приходила в голову одна ужасная мысль. Она всегда являлась неожиданно, когда Фрейя мылась под душем, или лежала без сна в три часа утра, или обедала с мисс Пай и мистером Скабиозом. Девушка ни с кем об этом не говорила, но была уверена, что они тоже думают об этом. Обычно в таких случаях она старалась начать думать о чем-нибудь другом, потому что… Потому что это же просто глупость, да?
Только это не глупость. Это правда.
— Вы не знаете, как добраться до Америки, верно? — спросила Фрейя, изо всех сил сдерживая дрожь в голосе.
— Гм.
— Мы забрались в такую даль, мы поверили вашему совету и вашей книге, а вы на самом деле не знаете, как найти эти ваши зеленые долины. А может, и искать там нечего? Вы-то сами хоть были в Америке, профессор?
— Как вы смеете! — возмутился было Пеннироял, но вдруг словно сообразил, что вранье больше ничего ему не даст, сник и покачал головой. — Нет. Не был. Я все это выдумал. — Он сел на перевернутый капот от двигателя и тяжело вздохнул. — Я вообще никогда никуда не ездил, ваше сиятельство. Я просто читал чужие книги, смотрел картинки и все выдумывал. Я написал «Великолепную Америку», валяясь возле плавательного бассейна на верхней палубе Парижа в компании очаровательной молодой дамы по имени Персик Занзибара. Конечно, я позаботился перенести действие в самые отдаленные края. Я и думать не думал, что кому-нибудь может прийти в голову в самом деле туда отправиться.
— Почему же вы сразу не признались, что все это вранье? — спросила Фрейя. — Когда я назначила вас Главным навигатором, почему вы не сказали, что в вашей книге все неправда?
— Упустить такую возможность — куча денег, шикарная квартира, да еще и винный погреб Главного навигатора впридачу? Я всего только человек, Фрейя, и ничто человеческое мне не чуждо! Кроме того, если об этом прознают на Охотничьих землях, я же превращусь в посмешище! Я решил, что через некоторое время просто тихо улечу с Томом и Эстер.