Золото мертвых
Шрифт:
Мэтью Ро размахивал руками, мотал головой, иногда вскакивал и направлялся к дверям, чтобы потом вернуться к столу и, нависая над собеседником, угрожающе что-то обещать, затем опять садился, опять вскакивал… Наконец он повернулся к Андрею:
– Вы сможете заплатить четыре с половиной тысячи дукатов?
– Полторы тысячи талеров? – Зверев потер подбородок. Ушкуй, казавшийся большим мореходным судном, обошелся всего в сотню. Но и каракка, что он видел на рейде, превышала новгородский кораблик во много, много раз. Князь Сакульский недовольно поморщился, но кивнул: –
– Тогда сделка почти закончена. Мистер Вильянди хотел бы осмотреть каравеллу, после чего готов послать вестника за нужной нам караккой. Она, к сожалению, находится не здесь, а в Киле. Но уже завтра успеет перейти сюда. Я осмотрю его судно, и можно будет подписать обе купчий.
Пахом, разумеется, ожидал внизу, напротив служки, глядя ему в переносицу и ласково поглаживая остроконечный обух. За десять минут они добрались до лодки – и тут вдруг перед князем упали на колени люди Юрия Семеновича:
– Прости, княже, недоглядели!
– О чем?
– Холоп твой пропал, княже.
– Как пропал?
– Выбрались мы ноги маненько размять. Хватились – ан его и нет нигде. Этого, мальчонки. Косой который.
– Как он мог пропасть? – Зверев удивленно глянул на дядьку, тот пожал плечами:
– Не ведаю, чего в умишке косоглазом творится. Не иначе, помутилось что-то.
– Он что думает, мы тут за ним по всему городу бегать станем? Дурак косоглазый, ни языка не знает, ни места.
– Отчего же, пресветлый князь, – неожиданно вмешался торговец. – С русским языком его тут многие поймут.
– Ладно, сейчас не до того, – закончил Андрей дискуссию. – В шлюпку садитесь. Дела важнее.
С полчаса они добирались из города до рейда, еще часа полтора мистер Вильянди лазил по трюмам, палубам и даже мачтам каравеллы. Затем он о чем-то пообщался с Мэтью Ро, после чего англичанин развел руками:
– Он должен проверить, нет ли в сыскных грамотах запросов по поводу нашего корабля. Он видит, что она взята с боя. Я клялся, что сам сидел в трюме, а вы – мои освободители и ныне честные владельцы, но он боится претензий от прежних хозяев. Если таковых нет, он готов подписать купчую прямо сегодня.
– Хорошо, пусть проверит, – согласился Андрей, и они все вместе опять забрались в лодку.
Спустя еще полчаса шлюп причалил к прежнему месту. Правда, теперь в проулке дежурил караул из шести пикинеров в кирасах и дворянина в кафтане, похожем на длинную венгерку с шелковыми стягивающими шнурами на груди и опоясанного ремнем с прямым полуторным мечом. Рядом с ними крутился Васька.
– А вот и косой. – Пахом первым выбрался на набережную и притянул к себе лодку за пеньковый линь. – Где тебя носит, олух царя небесного?
Мальчишка попятился к дому, а когда на мостовую выбрался Андрей, внезапно выскочил вперед:
– Это он, он, он! Все это он, я знаю!
– Князь Сакульский? Я прошу сдать оружие и следовать за мной.
– В чем дело, боярин?
Васька шмыгнул за спины караульных, Пахом двинулся к нему, но трое пикинеров тут же опустили оружие, а еще трое подступили к лодке, чтобы не дать холопам вылезти из нее на берег и помочь князю. Ситуация складывалась не самая приятная. Двое (те, кто в лодке, – не помощники) практически безоружных и бездоспешных людей против семерых, шестеро из которых в какой-никакой, а в броне. И потом, что будет, если они сейчас, прямо на улице, перебьют местный караул? Забудет про это Любек или организует погоню и истребление по полной программе? Зверев больше склонялся ко второму варианту – не забудут и не спустят.
– Стой, Пахом! – Он расстегнул ремень и кинул ему пояс с ножами, ложкой и кошельком, вытряхнул кистень. – Я уверен, это какая-то ошибка. Скоро вернусь. Ты, главное, князя Друцкого упреди. А ты, Мэтью, продолжай сделку. Ничего не отменяется, каракка нам нужна.
– Оружие мне! – кинулся к Пахому дворянин, но тот моментально перекинул ремень в лодку.
– Какое оружие, боярин? – остановил за плечо начальника караула Зверев. – Там был только кошелек. А я не стану дарить серебро тому, кто хватает меня на улице. Отваливайте, ребята.
– Ничего, – скрипнул зубами дворянин. – В магистрате ты засмеешься иным голосом. Специально приду послушать. Взять его, ребята! К ратуше повели!
Пикинеры развернулись, выставили копья уже в сторону Зверева и, легонько покалывая его остриями, погнали по улице. Васька, опасливо оглядываясь в сторону оставшегося на набережной Пахома, забежал вперед.
– Ты тут чего делаешь, дурак косой? – поинтересовался Андрей.
– Обмануть хотел, княже? Себе все присвоить? – зло выкрикнул Васька, втянув голову в плечи и глядя одним глазом на хозяина, а другим – на стены домов. – А вот не будет такого! Там, почитай, десять пудов золота! Золота! А ты три шапки серебра всего отсыпать хотел. А теперь я половину получу! Половину! Половину!
– Кто же тебе столько золота отдаст, идиот? В яме выгребной утопят, и не вспомнит никто.
– Дадут половину, дадут! – чуть не подпрыгнул от возмущения холоп. – Мне батюшка здешний обещал! И на бумаге записано!
– Откуда здесь батюшка, кретин безумный? Здесь только ксендзы-схизматики да лютеране-еретики… Ой! – Зверева ощутимо укололи пиками сразу двое караульных. Он открыл было рот, дабы обложить их от души, но в последний момент передумал. Лишних дырок на шкуре ему пока не требовалось. И вообще, не следовало торопить события. Если Пахом успеет сообщить дядюшке о неприятностях до того, как на судно за золотом явится стража, – они пятака медного от князя не выцарапают. А пока…
Пока оставалось любоваться красотами старого Любека. Посмотрите налево – видите кирху двенадцатого века из красного кирпича; посмотрите направо – видите храм корабельщиков одиннадцатого века из красного кирпича; посмотрите прямо – видите ратушу тринадцатого века из красного кирпича. Интересно, а почему здесь все шпили одинаковыми делают? Хотя бы на круглые им фантазии не хватает?
Они миновали низкий полуовальный лаз, похожий на вход в подвал, – и Андрея внезапно толкнули в него. Да так лихо, что он потерял равновесие и растянулся на полу.