Золото по ленд-лизу
Шрифт:
Проснулся он поздно и взглянул на часы. Было без четверти девять. За окном ярко светило солнце, а на ветках растущей напротив старой акации весело чирикала стайка воробьев.
Огнев снова принял душ, оделся, сдал номер горничной и спустился вниз. После шумной столицы, улицы южного города показались ему необычно тихими и пустынными. Автомобилей было значительно меньше, прохожие никуда не спешили и шли размеренным шагом.
Заметив неподалеку от гостиницы стоянку такси, Огнев направился к ней.
– Привет, мастер, - поздоровался он с лузгающим семечки у крайнего автомобиля пожилым небритым водителем.
– До центрального рынка подбросишь?
– Стольник, - флегматично произнес тот.
– Поехали.
Центральный рынок, или как здесь его называли Старый базар, поразил Огнева своим многолюдьем, шумом и южным колоритом.
На многочисленных лотках и прилавках, всей палитрой цветов веселили глаз разнообразные фрукты и овощи, в павильонах и киосках торговали мясом, птицей и рыбой, а в молочных рядах - молоком, сметаной и творогом. Русский говор переплетался с неспешной украинской речью и гортанным клекотом горцев.
Перекусив в одном из рыночных кафе и побродив по базару, Огнев купил бутылку марочного коньяка «Дербент», розовой домашней ветчины и сыру, пару золотистых вяленых лещей и душистую самаркандскую дыню. Все это сложил в приобретенную здесь же, полиэтиленовую сумку и направился к выходу.
Улица Седова, на которой его высадил подвернувшийся «бомбила», находилась в старой части города и была застроена частными домами с высокими глухими заборами.
– Вы не подскажете, где здесь живет Вонлярский?
– спросил Огнев у идущей ему навстречу пожилой женщины, ведущей за руку маленькую девочку.
– Это Дим Димыч? Как же, подскажу. Вон в том доме, у которого «жигули» стоят.
– Спасибо, - поблагодарил ее Огнев.
Дом, к которому он подошел, был каменным, с зелеными резными ставнями на окнах и высокими шатровыми воротами.
Сбоку от врезанной в ворота калитки, виднелась кнопка звонка. Огнев нажал на нее и прислушался. Где-то в недрах дома хлопнул дверь, затем вторая и кто-то, шаркая подошвами, направился к воротам. Потом щелкнул запор, и калитка неслышно отворилась.
Перед Огневым стоял высокий костистый старик в накинутой на плечи телогрейке и резиновых колошах.
– Тебе кого сынок? - поинтересовался он.
– Мне нужен Вонлярский.
– Это я.
– Вам от внука привет и гостинец.
– Не забыл, знать Петька деда?
– Не Петька, а Сашка.
– И точно, Сашка, - хитро прищурился хозяин.- Ну, что ж, проходи, коли зашел.
Посторонившись, старик пропустил гостя во двор, запер калитку и они пошли к дому. Судя по всему, здесь жил рачительный хозяин.
Вдоль всего двора, плотно вымощенного булыжником, тянулась увитая виноградной лозой, терраса. Напротив дома высилась летняя, красного кирпича кухня, а в конце двора капитальный гараж, за которым проглядывались садовые деревья и мохнатые багровые астры.
Поднявшись на высокое крыльцо, хозяин и гость прошли на веранду, а оттуда, открыв обитую утеплителем дверь, в дом. В первой комнате, судя по всему выполнявшей роль прихожей и кухни, топилась обложенная кафелем «голландка» с парящим на ней чайником, а у стоящего возле окна стола, на табурете дремал рыжий кот.
– Брысь, Боцман, - столкнул его на пол дед и снял с плиты кипящий чайник.
– А ты, парень, разблокайся и присаживайся, в ногах правды нету.
Огнев поставил сумку у двери, снял куртку, повесил ее на вешалку и присел к столу.
– Так говоришь, от Сашки приехал? Как он там, стервец?
– Ничего. Перевоспитывается, работает, вас часто вспоминает.
– Это хорошо, - усаживаясь напротив, сказал дед.
– А ты какими судьбами тут? По говору вроде не наш.
– Я с ним в одном отряде был. Освободился, здесь проездом. А сам с Дальнего востока, с Камчатки. Это для вас, - кивнул он на сумку.
– Ну-ка, ну-ка, покажи, что там?
Огнев выложил на стол все купленное на рынке.
– Так говоришь гостинец от Сашки? Откуда ж у него такие деньги? Тут один коньяк в половину моей пенсии станет.
– Это от меня, неудобно как-то в гости с пустыми руками.
– И то верно. Знать, человек ты совестливый. Ну, давай почаевничаем и покуштуем твоих гостинцев. Коньяк я и не помню, когда пил.
Через час, раскрасневшиеся от «Дербента» и чая, они живо обсуждали результаты чеченской войны. Причем хозяин проявил незаурядные знания всех ее событий.
Чуть позже он спустился в подвал под домом и принес оттуда запотевший кувшин виноградного вина.
– Давай чихирю попробуем, нового сбора.
После вина, узнав, что Огнев служил в погранвойсках и воевал в Афганистане, Дим Димыч, так звали хозяина, расчувствовался и пригласил его в горницу, где на стенах висели семейные фотографии.
– Это мой дед в Первую мировую, - показал на чубатого урядника с шашкой и двумя георгиевскими крестами. Это я, в мае 44-го, - ткнул пальцем в бравого флотского старшину с приятелем. А вот это Сашка в Афганистане - провел дрожащей рукой по фотографии «Душмана» в парадной сержантской форме и с медалью «За отвагу» на груди.
Потом, когда они вернулись на кухню, старик предложил Огневу погостить у него.
– Живу я сам, бабка давно померла. Дом большой, вдвоем будет веселей. Или домой спешишь?