Чтение онлайн

на главную

Жанры

Золото, пуля, спасительный яд. 250 лет нанотехнологий
Шрифт:

Это были титаны с интересными, подчас драматическими судьбами. Но в этой главе речь пойдет не о них, а об их современнике, не просто титане, а – гении. Вот как аттестовал его на торжественном заседании Американского химического общества, посвященного семидесятипятилетию ученого, нобелевский лауреат Рихард Вильштеттер [24] : “Никогда за всю историю химии в ней не появлялся более великий человек, чем Ипатьев”. Ему вторил известный американский химик Фрэнк Уитмор: “Среди многих замечательных химиков Россия дала миру трех выдающихся. Это Ломоносов, Менделеев и Ипатьев. Ипатьев оказал гораздо большее влияние на мировую химию, чем оба его знаменитых соотечественника. Он был химиком-первооткрывателем и продолжает таким оставаться до сих пор”. Ипатьева называют отцом современной нефтепереработки и нефтехимии. К моему великому стыду, в студенческие годы, уже работая на кафедре химии и органического катализа,

я слыхом не слыхивал о Владимире Николаевиче Ипатьеве. И то, что он был вычеркнут из официальной отечественной истории, не может служить мне оправданием. Историю своей страны надо знать, во всем ее величии и неприглядности.

24

Р. Вильштеттер получил Нобелевскую премию в 1915 г. за изучение хлорофилла – зеленого пигмента растений, играющего в процессе фотосинтеза важнейшую роль преобразователя энергии солнечного света в энергию химического превращения углекислого газа в органические соединения. Молекула хлорофилла похожа на теннисную ракетку и представляет собой плоский диск диаметром около 1 нм с “ручкой” длиной около 2 нм – еще один поразительный пример нанообъекта, созданного Природой. Он входит в состав сложной наноструктуры – хлоропласта, в котором собственно и протекает процесс фотосинтеза. К сожалению, объем книги не позволяет нам более подробно остановиться на строении и свойствах этих интереснейших объектов.

“Жизнь одного химика” – автобиографическая книга Ипатьева, изданная в двух томах в Нью-Йорке в 1945 году на русском языке. Не оставляю надежды, что когда-нибудь ее все же издадут в полном объеме в России и люди будут читать ее как роман, ведь долгая жизнь, прожитая Ипатьевым, была удивительной сама по себе, даже безотносительно сделанных им научных открытий.

Владимир Ипатьев родился в 1867 году в дворянской семье. Отец – Николай Алексеевич, уже немолодой, известный московский архитектор. Мать – Анна Дмитриевна, в девичестве Глики, гречанка. Через два года родился брат Николай, который, сам того не желая, оказался косвенно причастен к одному из самых позорных деяний нашей истории. А еще через три года дети лишились матери. Во многих биографиях написано, что Анна Дмитриевна умерла, возможно, так говорили и мальчикам, но на самом деле она ушла к Александру Чугаеву, скромному учителю физики, в которого была влюблена с юности. В этом союзе родился сын Лев, также ставший известным ученым [25] . Тут поневоле задумаешься о существовании генов научной гениальности, которые передаются по женской линии.

25

Лев Александрович Чугаев (1873–1922) известен работами в области химии и биохимии, он, в частности, основал в Москве Институт по изучению платины и других благородных металлов. Скончался от тифа в Вологодской области.

О том, что у него есть младший брат, Владимир Ипатьев узнал лишь в сорокалетнем возрасте, а общественность – еще десятью годами поз же в результате курьезного случая. Дело в том, что В.Н. Ипатьев и Л.А. Чугаев одновременно баллотировались в Академию наук. Во время представления их академическому собранию прозвучала девичья фамилия их матери – одна и та же. Председательствующий даже попенял секретарю за небрежное составление “справки-объективки”, но никакой ошибки, как мы теперь знаем, не было. И высокое собрание решило “на первый раз” избрать в академики старшего из братьев.

Но до этой вершины Владимиру Ипатьеву предстояло пройти долгий и тяжелый путь. После разрыва родителей мальчики, по обычаям того времени, остались у отца, а тот, не желая, вероятно, обременять себя воспитанием отпрысков, отдал их в кадетский корпус, а затем в военные училища, Владимира – в артиллерийское, а Николая – в инженерное.

По собственным воспоминаниям В.Н. Ипатьева, он “запал” на химию еще в кадетском корпусе, прочитав раздел “химические явления” в учебнике физики Краевича, и тогда же решил посвятить свою жизнь этой молодой науке. Но признаем, что военное училище, при всем уважении к нашей доблестной армии, не лучшее место для овладения основами естественных наук и выработки творческого образа мышления. Многие годы Ипатьев самостоятельно изучал химию, читая книги и ставя химические эксперименты в домашней лаборатории, намного опережая в знаниях своих преподавателей. Он не оставил своих занятий даже в военном гарнизоне в Серпухове, где молодой офицер служил после окончания училища. Это была страсть, великая страсть к химии.

Но, однажды попав в военную колею, из нее уже трудно выбраться. Единственным шансом удовлетворить свою страсть к науке для Ипатьева было поступление в Петербургскую артиллерийскую академию. Артиллерия – это боеприпасы, а боеприпасы – не что иное, как химия. И после двадцати месяцев службы в гарнизоне Ипатьев сделал это! Лишь в академии в возрасте 23 лет он начал постепенно приобщаться к профессиональным занятиям химией. Но ему было суждено оставаться военным еще долгие годы. Погоны с его плеч сняла только революция 1917 года. Погоны были генеральские – генерал-лейтенантом русской армии и действительным членом Российской академии наук Ипатьев стал практически одновременно.

И, завершая эту “семейную” прелюдию, нельзя не рассказать о судьбе его брата Николая. Тот тоже отдал военной службе более 15 лет жизни и вышел в отставку в 1904 году в звании инженер-капитана. Николай Ипатьев с семьей обосновался в Екатеринбурге и организовал небольшую фирму по строительству железнодорожных путей. В частности, он получил подряд на прокладку путей дороги Пермь – Екатеринбург. По отсыпанному им полотну поезда ходят до сих пор.

А еще Николай Ипатьев приобрел одноэтажный, но просторный дом, в котором расположилась контора фирмы и жила его семья. Дом был обустроен по последнему слово техники того времени: электрическое освещение, телефон, горячая вода. Вероятно, поэтому Ипатьевский дом приглянулся в 1918 году большевикам, которые реквизировали его для размещения семьи бывшего русского царя Николая Второго. Именно в подвале этого дома вся царская семья, включая детей, была расстреляна в ночь на 17 июля 1918 года.

Николай Ипатьев с семьей покинул Екатеринбург, Россию и кружным путем добрался до Праги, где до самой кончины в 1938 году занимался строительством и преподавательской деятельностью.

Но вернемся к нашему главному герою. В академии его постигло очередное разочарование – уровень преподавания химии не отвечал его требованиям и ожиданиям. И вот слушатель первого курса пишет двухсотстраничное учебное пособие по качественному анализу для своих однокашников, на втором курсе – еще одно пособие по количественному анализу. Еще более удивительно, что руководство академии принимает их в качестве официальных учебных пособий и вообще создает для талантливого офицера все условия для занятия научной работой. Всего лишь год спустя Ипатьев докладывает результаты своих исследований кристаллической структуры особого сорта стали на заседании Императорского технического общества. Выводы начинающего исследователя шли вразрез с господствовавшими в то время воззрениями, а сам он удостоился одобрения от председательствовавшего Д.И. Менделеева, который вообще крайне редко снисходил до похвалы.

Такими ценными кадрами не разбрасываются. После окончания военной академии новоиспеченный штабс-капитан артиллерии Владимир Ипатьев приступил к чтению лекций по химии в своей alma mater и одновременно – к исследованиям по органической химии в Петербургском университете. Диссертация, защищенная им через два с половиной года, была посвящена изопрену – веществу, незадолго до этого выделенному из натурального каучука.

Это сейчас в школьном курсе разъясняют, что натуральный каучук – полимер изопрена, а в конце XIX века было неизвестно само понятие полимера. Кроме того, каучук практически не был востребован промышленностью, потому что его основных потребителей – автомобиле– и самолетостроения тогда просто не было. Здесь в полной мере проявился удивительный дар Ипатьева – он видел на десятилетия вперед, его фундаментальные исследования торили дорогу будущим поколениям.

В 1896 году академия направила Ипатьева на стажировку за границу. Германия, Мюнхен, лаборатория Адольфа фон Байера (1835–1917), ставшего вскоре одним из первых лауреатов Нобелевской премии по химии, – лучшее в то время место для продолжения образования в области органической химии. Впрочем, “господин тайный советник” (так надлежало обращаться к Байеру) редко лично занимался с “постдоками”, а выполненные под его руководством исследования публиковал исключительно под своей фамилией. Но вот Ипатьева взял под свое крыло, и статьи, посвященные синтезу изопрена, выполненному Ипатьевым впервые в мире, они опубликовали вместе. Байер верно угадал в этом напористом русском, плохо знавшем тогда немецкий язык, будущего генерала – и в жизни, и в науке. Дело дошло до беспрецедентного в истории мюнхенской лаборатории случая: Байер пригласил стажера на семейный ужин, а через несколько дней прибыл с ответным визитом к Ипатьеву и его жене.

После возвращения в Санкт-Петербург Ипатьев приступил к самостоятельным исследованиям, и открытия – действительно открытия! – последовали ошеломляющей чередой, едва ли не ежегодно.

Первое родилось, как это часто бывает, случайно. Ипатьев изучал разложение спиртов при высокой температуре, при шестистах градусах. Тогда считалось, что при такой температуре ничего хорошего из органических соединений получить невозможно, они просто разваливались на части, и, что хуже всего, разваливались непредсказуемым образом. Но химики традиционно работали в стеклянной посуде, а Ипатьев, истинный артиллерист, использовал железные трубки. В этих условиях он неожиданно получил из спиртов вполне определенные органические соединения – альдегиды и кетоны. Он догадался, что все дело в материале трубок, в железе, которое изменило направление реакции и выступало в качестве катализатора процесса.

Поделиться:
Популярные книги

Горькие ягодки

Вайз Мариэлла
Любовные романы:
современные любовные романы
7.44
рейтинг книги
Горькие ягодки

Сама себе хозяйка

Красовская Марианна
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Сама себе хозяйка

Черный Маг Императора 6

Герда Александр
6. Черный маг императора
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
7.00
рейтинг книги
Черный Маг Императора 6

Последний Паладин. Том 2

Саваровский Роман
2. Путь Паладина
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Последний Паладин. Том 2

Огни Аль-Тура. Завоеванная

Макушева Магда
4. Эйнар
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
эро литература
5.00
рейтинг книги
Огни Аль-Тура. Завоеванная

Законы Рода. Том 7

Flow Ascold
7. Граф Берестьев
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Законы Рода. Том 7

Жандарм 2

Семин Никита
2. Жандарм
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Жандарм 2

Измена. Мой заклятый дракон

Марлин Юлия
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
7.50
рейтинг книги
Измена. Мой заклятый дракон

Его темная целительница

Крааш Кира
2. Любовь среди туманов
Фантастика:
фэнтези
5.75
рейтинг книги
Его темная целительница

Кодекс Охотника. Книга V

Винокуров Юрий
5. Кодекс Охотника
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
4.50
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга V

Неудержимый. Книга XVI

Боярский Андрей
16. Неудержимый
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Неудержимый. Книга XVI

Жена по ошибке

Ардова Алиса
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
7.71
рейтинг книги
Жена по ошибке

Real-Rpg. Город гоблинов

Жгулёв Пётр Николаевич
1. Real-Rpg
Фантастика:
фэнтези
7.81
рейтинг книги
Real-Rpg. Город гоблинов

Венецианский купец

Распопов Дмитрий Викторович
1. Венецианский купец
Фантастика:
фэнтези
героическая фантастика
альтернативная история
7.31
рейтинг книги
Венецианский купец