Золото Рейха

Доренко Виктор

К тому времени, когда владелец заявлял в полицию, автомобиль уже прятался за толстыми стенами якобы мастерской автосервиса Хер-Головы. Некоторые машины, примерно каждая десятая, угонялись на запчасти. С этими было проще: разбирали по винтику и вывозили из страны или использовали тут же, на месте, для доведения до ума машин, угнанных под заказ.

В день, когда власти города на прекрасном голубом Дунае решили разом покончить с русской мафией, в мастерской скопилось целых три готовых к отправке автомобиля. Выкрашенные, начищенные, с перебитыми номерами, они поблескивали свежим лаком, словно только что сошли с заводского конвейера.

В это позднее время здесь не боялись незваных гостей. Местные жители, даже те, кто и не догадывался об истинном предназначении мастерской, все равно старались держаться подальше от русских. А если даже какой-нибудь чудак, проезжая по шоссе, и останавливался возле рекламного щита, то тут же для таких недогадливых, как он, был вывешен прейскурант на проведение ремонтных работ: цены устанавливались процентов на двадцать выше, чем во всех остальных мастерских города. Более того, рядом были указаны адреса двух ближайших мастерских, где такой же ремонт выполнят дешевле.

Только часам к восьми вечера работники этого специфического заведения закончили доводку всех трех машин. Хозяин выдал им аванс, и теперь они считали, что имеют полное право расслабиться после напряженной работы. Тут же в гараже составили столы, потом съездили за выпивкой и закуской, прихватили с собой девочек, естественно, тоже находившихся в ведении Хер-Головы. Общаться с такими выходило и дешевле, и безопаснее. Чужих босс запрещал приводить в свое заведение, а если проститутки обслуживали своих, то это обходилось почти бесплатно: только проставляй выпивку и закуску да оплачивай другие мелкие удовольствия.

Шестеро парней и пять девиц сидели возле двух сдвинутых столов. Вдоль стен тянулись стеллажи с жестянками, наполненными смазкой, моторными маслами, растворителями, краской. Конечно, здесь пахло не как в дорогих ресторанах, но зато погулять можно было вволю, без европейских условностей. Месяц тому назад Хер-Голова распорядился для надежности заложить окна стеклянными кирпичами, так что ни заглянуть в здание мастерской, ни выглянуть из него, кроме как через ворота, было невозможно.

Громко играла музыка, парни и их спутницы уже успели изрядно нагрузиться. Одна из проституток поднялась, не очень уверенной походкой подошла к стеллажу, сняла большую квадратную жестянку со смазкой и, даже ничего не подстелив под себя, уселась на нее, приподняв юбку, чтобы не измять. Затем девица вытащила сигарету и принялась щелкать зажигалкой. Из искры никак не хотело возгораться пламя.

— Ксюха, ты что! — забеспокоился один из парней, которого звали Шуркой.

— Отвяжись! — Ксюха мотнула головой и наконец-то сумела высечь огонь, но никак не могла попасть в него кончиком сигареты.

— Ошизела! Мы же сейчас на воздух взлетим! Крематорий нам устроишь.

— Чего? — Ксюха резко прислонилась к стеллажу, тот зашатался, банки чуть не посыпались с полок.

— Курить здесь нельзя, сгорим!

— А-а, — Ксюха затянулась и, вместо того чтобы отпустить рычажок на газовой зажигалке, задула ее и поднесла к носу.

Шурка с шумом отставил стул и подошел к злостной нарушительнице правил пожарной безопасности.

— Дай сюда! — Он попытался забрать сигарету. Но девица с удивительной для такой «кондиции» ловкостью спрятала ее за спину.

— А это видел? — И свободной рукой она показала ему фигу.

Шурка кинулся на нее с кулаками. Но Ксюха только хохотала, будто ее щекотали, а

затем броском Арвидаса Сабониса швырнула сигарету на самую верхнюю полку.

Тут уже не выдержали нервы у остальных. Похоже было, что пьяная проститутка всерьез решила на горе всем буржуям, русским и австрийским, раздуть мировой пожар. Матеря поджигательницу на чем свет стоит, кто-то полез на стеллаж, с грохотом посыпались на пол банки. Это всех насмешило и немного сняло напряжение.

Наконец сигарету нашли и торжественно потушили в стакане с вином.

— Идиотка! — крикнул Шурка.

— Сам такой, — огрызнулась девица и вновь уселась на квадратной жестянке, вытерла пот со лба рукавом блузки, а затем принялась томно обмахиваться подолом юбки с видом графини пушкинских времен на придворном балу.

— Ты что, убить нас всех решила? — не унимался Шурка.

— Нет, только тебя и тебя, — Ксюха наугад ткнула пальцем. Она с детства плохо видела, но очки носить не позволяла профессия, а возиться с линзами было лень.

— Тебе что, жить надоело? — сказал один из парней.

— Да ну вас всех, блин! Никто не трахает, как педики какие.

— Все претензии к Шурке. Он тебя привел, пусть и трахает.

— С ним неинтересно, у него маленький, — отпарировала Ксюха и, сощурившись, посмотрела на Шурку, продолжая призывно обмахиваться подолом.

Оскорбленный в лучших чувствах парень подхватил свою обидчицу под мышки и поставил на ноги. Девушка сделала вид, что не может стоять, притворно норовя упасть.

— Я вся ватная, — бормотала она, — пьяная и ватная.

— А ну стой! — прикрикнул на нее Шурка.

— Не могу.

— Почему?

— Потому что я — хер, который стоять не может. Кончила уже. — И девица легкого поведения пустила из уголка губ густую слюну.

Шурка полез Ксюхе под юбку, но вдруг отдернул ладонь и принялся ее рассматривать.

— Да у тебя вся жопа в солидоле! — воскликнул он.

— Это у меня смазка такая! — Ксюха наконец-то стала на одну ногу и прошептала: — С детства машины люблю. Поэтому и стала машиной для траханья.

— Шурка, слаб ты для нее, — крикнул механик по двигателям, сидевший в торце стола.

— Чем это я слаб? — возмущенно вопросил парень.

— Ксюха трахается, как швейная машинка, а ты у нас шприц одноразовый.

Это было уже слишком.

— Да что ты их слушаешь? Докажи! — зашептала Ксюха на ухо Шурке.

— Сейчас мы им выдадим! — решительно произнес парень.

Он схватил проститутку в охапку и потащил к одной из машин. Из открытой дверцы виднелись Шуркины спущенные штаны. Ксюха же уперлась ногами в крышу и, немало не стесняясь, громко высказывала партнеру «пожелания трудящихся».

А за столом тем временем уже заспорили, сможет ли Шурка удовлетворить Ксюху или будет как всегда: он кончит, а эта ненасытная потом будет приставать ко всем подряд, чтобы ее, как она любила выражаться, «затрахали, замучали, как Пол Пот Кампучию».

За шумом и гамом никто из участников застолья и не услышал, как невдалеке от ремонтной мастерской остановился микроавтобус, в котором сидели десять полицейских в штатском. Офицер дал им последние инструкции: — Еще раз запомните: в сегодняшней операции ни один из вас не понесет ответственности за смерть бандитов. Наша задача сегодня — не арестовывать, не задерживать, а уничтожить русскую мафию. Если сегодня мы не покончим с ними, то не покончим никогда. Только убивать!