Золото русского эмира
Шрифт:
Возле второй линии окопов надрывались от крика вражеские офицеры. Они пытались урезонить своих солдат, вернуть их на позиции. В последнюю минуту красивый усатый офицер в пятнистой форме с золотыми погонами встал на колено и шесть раз выстрелил Бродяге в грудь из блестящего пистолета.
Каждая пуля стоила Белому мортусу строчки из его стиха. Стиха, который он собирал с каторжным усердием. Он даже припомнил удивительные мелкие детали прошлого. Он вспомнил, что выражение «всласть понежась» ему подарила девочка, умершая от чахотки в лагере чолонских старателей, сразу после второй войны с немцами, а светлая улыбка, вкупе с запахом таволги
– Аааа-ааа! – Казалось, остановить армию кочевников не сможет никто. Они лезли и лезли, как муравьи, почуявшие мед, дюжина тонких ручейков текла через стену, превращаясь внизу в живое разъяренное озеро.
Бродяга вел их, находясь на самом острие журавлиного клина, на самом кончике лезвия исполинской живой сабли.
Железная стена сверху уже не выглядела, как отдыхающий сетчатый питон. Она походила на гусеницу, облепленную муравьями. Раздалось еще несколько взрывов, проломы увеличились, через них тащили упирающихся верблюдов и коней. Воспрянувшие духом военачальники из горных кланов гарцевали на конях, размахивая саблями, развивались штандарты, пехотинцы выдвигали впереди строящейся конницы покореженные, пробитые во многих местах щиты. Сверху, со стены заговорила родная артиллерия.
Но ничего этого мортус не видел.
Он скакал, вцепившись в клетку с птицей. Он видел, как вырвавшиеся вперед сыновья Мирзы и Берка расстреляли автоматчиков, как закидали самодельными гранатами дот, как набросились с саблями на убегавших.
Их становилось всё больше, тех, кто ринулся наутек. Вторая линия окопов находилась совсем рядом, Бродяга различал помертвевшие от страха, размалеванные черной краской лица солдат. Позже он узнал, что в пятнистую форму и ботинки одевал своих гвардейцев эмир, а растрепанные люди в халатах с арабской вязью на лбах – это были практически гражданские люди, необученные стражники ближайшего халифа.
Что-то невероятное происходило с оружием врага. Пулеметы в упор изрыгали тысячи пуль, но все они уходили в небо.
– Славься, Вершитель судеб!
– Он хранит нас от смерти!
– Кто дотронется до него, того минует пуля!
Прорвав две жидкие шеренги пехотинцев, конница с Бродягой во главе на полном скаку ворвалась на позиции минометов. Боевые расчеты были затоптаны и изрублены в считаные мгновения, за ними пришла очередь нескольких резервных пехотных рот, дожидавшихся в блиндажах. Похоже, они так и не успели понять, как дикари прорвали оборону.
Пустынники устроили настоящую резню в блиндажах резервистов. У тех имелось достаточно оружия, но пока Бродяга находился рядом, силы нападавших утраивались. Он же только считал про себя умирающих, он снова видел их перекошенные физиономии, слышал их предсмертные стоны. Их рубили и кололи, не дав притронуться к оружию.
Стих обрывался уже где-то на рубеже девятнадцатого и двадцатого столетий, когда лавина отчаянной конницы перемахнула кустарник и ворвалась на стоянку бронетранспортеров. К этому моменту Бродяга восстановил управление войском. Он понял, что менять ничего не следует, что все идет своим чередом, и даже вспомнил, что такое построение называлось когда-то «свиньей».
Под громадной маскировочной сетью их встретило жесточайшее сопротивление, но остановить взбесившихся горцев не могло уже ничто. Они прыгали с коней прямо на броню машин, с кинжалами в зубах врывались в люки, вспарывали врагам животы и отрезали головы.
– Закрывайте им окна! Кидайте им песок в окна! Кидайте песок им в пушки!
Три бронетранспортера успели завести моторы и, отстреливаясь, ринулись наутек. Кочевники в запале рванули следом – и потеряли под шквальным огнем пулеметов человек тридцать. Затем кто-то, знающий управление, догадался залезть в захваченную машину и броситься в погоню.
– Убивайте шакалов! Убивайте всех до единого, как собак! – ревел брат Михр, потрясая окровавленной саблей.
Экипажи бронетранспортеров вытаскивали наружу и резали им горла, точно баранам на бойне. Некоторые пытались отстреливаться, но бежать им было некуда. Разъяренные пустынники, припомнившие прежние обиды, облепили технику, забирались внутрь и терзали противника, как голодная саранча.
Бродяга не мешал. Он с трудом отыскал главарей кланов, чтобы определиться, кому оставаться для зачистки здесь, а кому – следовать за ним. Мортус говорил с ними, но не всегда его понимали. В их глазах плескалось кровавое безумие.
– Братья, мы должны вернуться и спасти своих! – прокричал он, привстав на стременах.
Затем он дал шенкеля и один поскакал назад. Не прошло и минуты, как его нагнали верные джигиты, скоро их стало больше. Солнце висело в дыму и в песчаной взвеси, в горле у Бродяги метался песок, глаза воспалились. Он вдыхал пороховую вонь, конский пот и мечтал глотнуть воды.
Они снова прорвались сквозь полосу колючего кустарника, разметали обоз, не останавливаясь, перебили несколько десятков штабных офицеров, прямо в передвижных домиках, и Бродяга повернул коня в тыл окопам противника. Наконец-то он увидел, как растянулся хвост конницы, устремившейся за ним. Горцам удалось невозможное – ценой горы трупов они рассекли эшелонированную оборону, драка теперь шла прямо в окопах и траншеях. В сторону Железной стены стрелять было некому, оттуда продолжала катиться рассерженная, оголодавшая, жадная лавина. На левом фланге стену методично разрушали зарядами, хотя в этом уже не было необходимости. На правом фланге через пролом катились арбы обоза и неторопливо шествовали сотни груженых верблюдов.
Кто-то указал Бродяге вверх.
Над побоищем кружил вертолет. Потом он резко набрал высоту и улетел на юг.
– Что это было? Что это жужжало, как шмель? – Горцы оборачивались и приседали в страхе. Пустынники, неоднократно сталкивавшиеся с авиацией, посмеивались.
По приказу Бродяги клин «свиньи» распался на два острия, захватывая вражеские позиции в два голодных полукольца.
– Что нам делать, Вершитель? – К Вершителю подскакали запыленные, измученные, возбужденные командиры. – Мы перебили их без счета, они бегут в пески. Они просят о пощаде. Должны ли мы их преследовать и убивать?
– Мы не должны останавливаться, – заявил Бродяга. – Пусть бегут, нам не нужна лишняя смерть. Тех же, кто сдается, можете связать. Поступайте с ними как у вас принято. Брат Берк, пошли своих людей проверить, все ли перебрались через стену. Брат Хамыц, пошли своих людей собирать раненых. Прежде чем мы двинемся дальше, мы должны позаботиться о них.
– Вершитель, они подсылали ревущую птицу, ты видел? Эта птица полетит к халифам на восток и к эмиру на юг, она предупредит их. Эмир соберет большую армию…