Золото. Книга 7

Иванько Татьяна

– Ведь… Именно на Аву ставила изначально Доброгнева. И кому было выгоднее всего и легче всего заговор этот поддержать и остаться одной на троне? – я смотрю на него.

Он повернул голову, вспомнил, слава Богу.

– Вот то-то и оно, – продолжил я. – А ты, всё

перезабыл, к Явану прицепился, вспомнил, тоже мне… Спрашиваешь, была здесь? Была. Рыдала в три ручья до рвоты, вона, рвало в кадушку… себя корила, еле успокоилась… Так что… и ты успокойся и спать ложись. А завтра сам поймёшь, что делать…

Он смотрит как ребёнок, которому отменили наказание. Ох, это ты наказание для меня…

– Всё, вали на ложе, не мни мне одеяло, расселся… – я толкнул его в плечо.

Орик улыбнулся, сначала в глаза вернулась улыбка, искорки радостные заиграли. Ох, пацан ты, вечно пацаном будешь. Твоё счастье… Но и моё, наверное.

Утром Яван, весьма удивлённый, застал Ориксая завтракающим со мной.

– Это что у вас, заговор новый? – изумлённо проговорил он, снимая шапку у входа.

Мы обернулись к нему оба:

– Ага, против Ганешских красавцев, – усмехнулся Орик, глядя на меня, я подмигнул ему, поддерживая, действительно, сложно нам обоим не завидовать красавцу Явану, который купался в счастье здесь. – Но не боись покамест, ты у нас ишшо только под приглядом.

Яван снисходительно покачал головой, понимая нашу с Ориком насмешку, и взялся за дверь:

– Я подожду тебя на дворе.

Ночь у Белогора и, особенно, разговор с ним, облегчили мне сердце как ничто. И, когда я вышел из

терема к Явану, я сказал ему, что поеду в терем. Он во второй раз за утро изумлённо посмотрел на меня.

– Без меня поезжай сегодня на стройки, Яван, вечером на Совет соберёмся, – добавил я, уже в седле, разбирая поводья.

Когда я вошёл в нашу горницу, застал там и Авиллу, и детей. Люда почему-то смутилась моего неожиданного прихода, но Авилла посмотрела так, что я понял, как правильно поступил, что пришёл и не промедлил до вечера.

Не успел я снять шапку, и, бросив её у порога, подойти, как Солнцелик вдруг чихнул, а Ярогор уморительно вздрогнул от неожиданного звука, удивлённо округлив глаза. Я засмеялся вместе с Авиллой и Людой.

– Не заболел? – спросил я.

– Я отвезу к Белогору, пускай уберёт это чихание, – сказала Авилла, продолжая улыбаться.

– Обоих повезёшь? – спросил я.

Люда смутилась ещё больше. Но Авилла сказала с тихой улыбкой глядя на наших сыновей:

– Их разлучить нельзя.

Мальчишки скоро начали капризничать, проголодались, как сказала Люда, она взяла их, как были с голыми задиками, и унесла, оставив нас с Авиллой вдвоём. Она посмотрела на меня:

– Ясный… пришёл. Простил меня?

…Это такая радость, что она так смотрит, что так говорит.

…Такая радость, что ты пришёл! Что смотришь так, что опять светлым небом полны твои глаза. Ясень. Как я обидела тебя вчера, что ты целые сутки не приходил, милый мой Ясный, не уходи больше.

Конец ознакомительного фрагмента.