Золото. Назад в СССР 1

Хлебов Адам

Степа превосходил по весу зека вдвое, и такой мощный удар мог вполне бы добить Витю.

Я сам едва удержался на ногах.

— Стёп, брейк! Нам Гибаряна тащить на носилках. Пусть этот своим ходом двигается! Вставай, Витя!

Тот обернулся к нам и сощурил от страха глаза, подняв руки к голове в попытке защититься от ударов

Степа тяжело дышал, он сплюнул в сторону и прикрикнул на Витю:

— Вставай, давай! Еще раз побежишь, я тебе башку оторву!

Витя проявил небывалую покладистость, почти моментально поднялся

отряхнулся и встал расположив руки по швам.

Он, как и многие зеки среднего и низшего ранга, смотрел Степану в грудь, опасаясь поднимать взгляд выше по неписаному арестантскому правилу.

Витя смирился с тем, что его вернул в тюрьму и теперь вел себя в соответствии с тюремным уставом.

— Так точно, гражданин начальник

Он не хотел быть обвиненным в неподчинении, и, наверно, принял Степу за сотрудника правоохранительных органов.

— Какой я тебе гражданин начальник? Ты совсем охренел? Иди давай, — недовольно пробурчал Степан.

Когда мы вернулись обратно я увидел Гунько, беспокойно расхаживающего около Гибаряна с опущенной головой и руками заведенными за спину.

Он о чем-то думал.

— А, вот и вы, — он повернулся ко мне, — вообщем не буду тянуть кота за хвост — я озадачен.

Он смотрел на меня будто нуждался в моей помощи.

— В чем дело, Николай Прокофьевич.

— Костя говорит, что этих, — он указал подбородком на Витю, — было не двое, а трое.

— Вот как. У меня тоже те два трупа не сходились с тем, что мы тут Костю с еще одним беглым встретили.

Витя начал крутить головой из стороны в сторону, испуганно вглядываясь каждому из нас в глаза.

— Какие трупы? — голос его дрожал, — что Хмурого и Пальца порешили? Проводник приходил? А?

Витя явно нервничал, еще чуть-чуть и он завыл бы если бы его не приструнил Степа:

— Помолчи!

— Порешили… Меня тоже… грохнут, замочат. Как пить дать, замочат. Что же делать? А?

Он кусал себе фаланги пальцев на сжатом кулаке.

— Что же делать, мужики? — он переводил взгляд с Гунько на меня, Гибаряна и снова на Гунько, словно хотел, что-то рассказать.

— Да, заткнись ты!

Степа гаркнул так, что Витя втянул голову в плечи.

— Говорите, Николай Прокофьевич. Остановились на двух трупах.

— Да, все верно и Выкван говорил, что их двое и по оперативным сводкам сбежало двое. Но как выясняется, мы не все знали. Костя говорит, что еще один есть.

— Всего четверо? — спросил я

— Нет трое, четвертый должен был встретить их на горе на Аргасте, — Гибарян кивнул в сторону Вити, — они не могли меня туда тащить, поэтому пошли те двое. Палец и Хмурый. Палец здоровый такой. А Хмруый со шрамом на щеке, идущим от уголка рта к уху.

Отменное у зеков чувство юмора. У Пальца, отсутствовали два пальца на левой руке — указательный и большой. А если смотреть в профиль Хмурому с той стороны, где у него на щеке был шрам, то казалось,

что этот тип всё время улыбается.

— Да помню их.

— Вообщем, Палец и Хмурый должны были с кем-то встретиться, но не вернулись.

— С кем?

Гибарян пожал плечами.

— Я не знаю. Вот Витя говорит, что с «проводником».

— Что за проводник? — Степа расставив широко ноги и уперев руки в бок, грозно навис над Витей.

— Ей, Богу не знаю! Я его в глаза не видывал, слыхом не слыхивал. Я просто приказы Хмурого выполнял.

— А Хмурый видывал?

Витя был явно расстроен и напуган.

— Нет, точнее не знаю, вроде нет. Его только Палец знал.

— Вить, откуда Палец знал, проводника вашего по зоне? — спросил я спокойным голосом,

— Не знаю. Знаю, что он вроде тоже золото моет, но это не точно. Не мое это дело. Не мое.

— Что еще знаешь про проводника?

— Больше ничего. Слышал только, что Палец говорил, что если проб и карту не принесем — задушит, нас как котят это проводник.

Мы все переглянулись. Интересное кино.

— Так, ребят чаю сделаем? У там меня в рюкзаке. — попросил я спасателей. Володя кивнул и пошел за заваркой, — Вить, ты давай садись. Есть хочешь? Кость, а ты? Мы это…Схоронили в горах твоего Пальца и Хмурого. Всё по-человечески.

Оба кивнули. Гибарян смотрел на всю эту картину и понимал, что пытаюсь выведать у Вити, что-то важное, поэтому показал, что готов ждать сколько потребуется.

— Вить, ты нам всё — всё, что знаешь расскажи с самого начала. Как вы свалили из зоны?

* * *

Витя, отбывающий свой длительный срок наказания, работал на зоне сантехником. Само исправительное учреждение появилось на месте расформированной воинской части то ли в середине пятидесятых, то ли шестидесятых.

Вообще по прибытию на зону, каждый новый зэк видит, что бытовые и производственные помещения окружали несколько видов ограждений.

Забор, высотой в два человеческих роста из металлических прутьев, колючей проволоки составлял первый периметр.

Это не считая забора из струганого теса, вдоль которого высились посты охраны и блестели линзами объективов видеокамеры наружного наблюдения.

Но простого понимания осужденными тщетности бегства на волю было, видимо, недостаточно.

Каждого прибывшего в колонию письменно, под расписку, предупредили об уголовной ответственности за совершение побега из мест лишения свободы.

Заодно ознакамливали с правилами внутреннего распорядка, запрещающими нарушать границы территории и подходить к основному ограждению.

Но Витя, выучив все подземные коммуникации, однажды поздним вечером решил бежать через коллектор связи, доставшийся в наследство от военных, с наспех замурованными кирпичём входами и благополучно забытый руководстом ИТК.