«Золотое» столетие династии Романовых. Между империей и семьей

Сукина Людмила Борисовна

В этих путешествиях на яхте, казалось, все было под контролем. Но морские путешествия так же опасны для императоров, как и для простых смертных. В море все непредсказуемо. В 1907 г. традиционное плавание чуть не закончилось трагедией. Яхта шла среди скал в финских шхерах и внезапно ударилась о скалу. В образовавшуюся пробоину хлынула вода, судно накренилось и стало тонуть. Царская семья в это время пила чай под звуки оркестра, которые были прерваны ревом корабельной сирены. Девочки в сопровождении Вырубовой быстро прошли к шлюпкам. Тут выяснилось, что трехлетний цесаревич Алексей куда-то пропал. Николай и Александра буквально обезумели от горя и в ужасе метались по палубе. К счастью, наследник нашелся и вскоре присоединился к сестрам. Но тогда Александра Федоровна, которая, как всякая бережливая немка, не могла бросить свое добро, решительно

отправилась в каюту, где в снятую с постели простыню собрала драгоценности, фамильные иконы и памятные вещицы. С этим узлом в руках она последней из женщин покинула корабль.

Император, как владелец и командир судна, собирался покинуть его последним, после всех членов команды. Но яхта так и не затонула. Она была спроектирована с большим запасом плавучести. Впоследствии ее сняли со скал и отремонтировали.

Императорская семья провела ночь в офицерских каютах подошедшего на помощь крейсера «Азия». Прислуга была напугана и теснилась в матросских кубриках и на палубе, поэтому Николаю II самому пришлось заботиться о семье. Своей супруге и Анне Вырубовой он лично принес таз с водой для умывания. Наутро за царской семьей пришла яхта «Полярная звезда», принадлежавшая императрице-матери Марии Федоровне.

Пережитая катастрофа не помешала императорской семье отправиться на отремонтированном «Штандарте» летом 1909 г. в Великобританию, в гости к родственникам – английской королевской семье. Тогда они еще не знали, что видятся в последний раз. 50-летний принц Эдуард, герцог Виндзорский, удивлялся чрезвычайным мерам предосторожности, которыми был окружен визит Николая II в Англию: там даже не представляли, что в России такая напряженная политическая обстановка. Позже Эдуард писал в своих воспоминаниях: «Это был единственный случай, когда я увидел царя Николая. Из-за заговоров с целью убийства... царское правительство не хотело подвергать риску жизнь своего монарха в британской столице. Тем не менее встреча состоялась в Коуз на острове Уайт, который можно было полностью изолировать. Дядя Ники прибыл на регату с императрицей и своими многочисленными детьми на яхте „Штандарт“. Я вспоминаю, как я был поражен вышколенными полицейскими агентами, следившими за каждым его движением, когда я показывал ему Осборнский колледж».

Несколько раз на своей яхте Николай II наносил визиты немецкому кайзеру Вильгельму II. Вильгельм, владелец превосходной яхты «Гогенцоллерн», лишь немного уступавшей размерами «Штандарту», впервые увидев судно русского императора, позавидовал ему и заявил, что был бы счастлив получить его в подарок. Когда об этом узнала старая императрица Мария Федоровна, то с возмущением написала сыну: «Его шутка была весьма сомнительного свойства. Я надеюсь, что у него не будет наглости распоряжаться подобным образом в Дании. Это поистине было пределом, так похожим на него, с тактом, который ему присущ». Вдовая русская императрица еще не знала, что вскоре «кузен Вилли» захочет получить не то что яхту, пусть очень большую и красивую, а по крайней мере половину Европы.

В последний раз Николай и Вильгельм виделись в 1912 г., когда оба на своих яхтах пришли в Ревель (нынешний Таллин), в то время российский порт на Балтике. Тогда «дядя Вилли» был весел и любезен; особенно ему понравилась малышка Анастасия. Всем детям он поднес красивые дорогие подарки, а Алексея просто завалил игрушками. Для офицеров «Штандарта» кайзер устроил прием на борту своей яхты, а позже шутил, что русские моряки блестяще справились с его запасом шампанского. Через два года веселые собутыльники встанут по разные стороны фронта Первой мировой войны, а «весельчак Вилли» будет главным врагом России и окажется одним из невольных виновников гибели своих внучатых племянников, которым так щедро раздавал украшения и игрушки.

Любимым местом отдыха императорской семьи оставался Крым. Российские императоры заботились о сохранении первозданной красоты крымской природы и запрещали строить там большие города и промышленные предприятия. Большая часть крымского побережья была в частном владении Романовых и русской аристократии. Чтобы не портить крымские ландшафты и не нарушать покоя курортной местности, железную дорогу довели только до Симферополя. Связь между населенными пунктами Крыма осуществлялась по морю или сухопутным путем, конными перевозками.

Императорская семья жила в Ливадии, в своем новом дворце, строительство которого было закончено в 1911 г. Ливадийский дворец по распоряжению

императрицы был спроектирован в духе старинного итальянского замка, его окружали обширные сады, в которых стояли подлинные греческие статуи, обнаруженные во время археологических раскопок в Крыму.

Здесь, вдали от столичных чиновников, революционеров и террористов, царская семья чувствовала себя свободно. Императрица ездила с Вырубовой в Ялту и ходила там по магазинам, как делала это на заграничных курортах. Как-то раз в одной из лавок местный торговец сделал ей замечание, так как с ее зонтика натекла лужа на пол (провинциальный лавочник просто не узнал в скромно одетой женщине императрицу).

Император с детьми купался в море. Все они рано научились плавать. Но в 1906 г. маленькая Анастасия едва не утонула во время прилива. Ее спас отец, схватив за волосы. Всей семьей, за исключением Александры Федоровны и Алексея, они ходили в окрестные леса собирать ягоды, грибы и орехи. Император сам мастерски умел жарить грибы на костре, добавляя в сковородку немного вина.

Хорошо известна история, как в 1909 г. император в одиночку совершил марш-бросок в 30 километров по территории Крыма, чтобы испытать новое полевое обмундирование пехотинца русской армии. Испытание прошло успешно, царь признал форму удовлетворительной. Германский кайзер Вильгельм впоследствии очень досадовал, что такая блестящая идея пришла в голову не ему, прирожденному ястребу, а совсем не воинственному Николаю. После этого похода император заполнил солдатскую карточку того полка, форму которого испытывал. В ней значилось: «Последняя фамилия – Романов; место жительства – Царское Село; срок окончания службы – когда буду в могиле». Кстати, Николай II был первым и единственным из императоров, отмечавшим в документах, что Романов – это его фамилия (впервые он указал на этот факт в анкете Всероссийской переписи конца XIX в.). Как будто чувствовал, что в 1917 г. превратится из императора и самодержца, которому было достаточно только имени, в гражданина Романова – одного из многих рядовых граждан постреволюционной России.

Одним из любимых праздников, который царская семья всегда старалась встретить в Ливадии, была Пасха. Александра Федоровна, трепетно относившаяся ко всему, что связано с православием, превращала ливадийский дворец в центр этого праздника праздников в Крыму. Сюда приходили школьники из Ялты, и каждому из них императрица и великие княжны раздавали по куску царского кулича. Членам семьи, придворным и прислуге по православному обычаю раздаривалось огромное количество пасхальных яиц. В большинстве своем это были обычные яйца с раскрашенной скорлупой и вытянутым через дырочку содержимым, но были и настоящие шедевры прикладного искусства. Яйца, которыми обменивались между собой император и императрица и которые преподносились наиболее близким к ним членам династии Романовых, изготавливались в мастерской знаменитого придворного ювелира Фаберже.

Владелец фирмы Карл Фаберже был сыном ювелира Густава Фаберже, переехавшего из Прибалтики в Петербург в 1840-х гг. На рубеже XIX-XX вв. фирма Фаберже имела отделения в Москве, Одессе, Киеве и Лондоне. Карл Фаберже получил хорошее образование; он отличался отменным вкусом, исключительной фантазией и прекрасно сам владел всеми техническими приемами ювелирного искусства. В его мастерской работали только первоклассные, талантливые мастера, но он и сам входил во все мельчайшие детали и определял общий художественный облик изделия. Вкладом Фаберже в развитие ювелирного искусства было введение в моду полудрагоценных и поделочных камней, до этого применявшихся в основном для инкрустирования мебели и изготовления декоративных вещиц, а также для дешевых украшений, предназначенных для низших слоев населения. Его агенты отыскивали на Урале, в Сибири и на Кавказе исключительные по красоте кристаллы и пласты камня. Считавшиеся до этого слишком простыми и «неаристократическими» нефрит, жадеит, лазурит, аметист, гелиотроп, топаз, горный хрусталь, халцедон, яшму, родонит, обсидиан, кварц, авантюрин, агат он умело соединял с золотом, серебром, платиной, драгоценными алмазами, сапфирами, рубинами, изумрудами и жемчугом, создавая необыкновенные по красоте, оригинальные композиции. Он как никто другой умел выявить в камне его декоративные качества. Ювелирные изделия фирмы Фаберже были изготовлены с удивительной изобретательностью и тонким юмором. Во второй половине XIX в. фирма работала в традициях классицизма, а в начале XX в. успешно освоила модерн.