Золотой бутон
Шрифт:
Это пугало. Это лишало сил думать и действовать, заставляя ее, тревожно замерев, продолжать молча смотреть на Говарда.
Фейт чувствовала, что он угадал ее состояние и ни малейшей тревоги или неловкости по этому поводу не испытывает. Напротив, Говард явно наслаждался происходящим. И нарочно выбрал момент для визита, когда Фейт была одинока, восприимчива к сочувствию и беззащитна, наверняка зная, что сил сопротивляться, устоять, у нее сейчас нет. Донжуан, ловелас, волокита.
К Фейт холодной отрезвляющей волной вернулось самообладание,
– Я не собираюсь ложиться с тобой в постель!
Брови Говарда с деланным удивлением поползли вверх.
– На самом деле я думал об удовлетворении совсем других аппетитов, сказал он и взглядом показал на сумки, которые держал в руках. Одну из них до краев наполняли всевозможной формы и цвета пакеты, свертки и судки, из второй, поменьше, торчали горлышки винных бутылок.
Фейт стала ярко-пунцовой. Она знала, что ее кожа приобрела именно этот цвет, так как тело пылало так, словно его лизали языки горячего пламени.
– Всему свое время, – рассудительно продолжал между тем Говард. – Переезд занятие вообще утомительное, а сегодня еще и жутко жарко. Вот я и решил, что к вечеру ты слишком устанешь, чтобы возиться с ужином, даже если у тебя и есть из чего его приготовить.
Продуктов у Фейт и впрямь не было, если не считать соли и непонятно как затесавшейся среди кухонной утвари пачки спагетти.
– Я не возражал, когда ты сказала, что с переездом справишься одна, но решил, что к вечеру, распаковав вещи и обустроившись, обрадуешься чьей-нибудь компании. Присядешь наконец после утомительных забот, вытянешь усталые ноги, расслабишься, и мы вместе насладимся чем-нибудь вкусненьким и стаканчиком-другим доброго старого вина.
Он опять применил все тот же прием безупречной логики, противопоставить которой что-либо было невозможно.
– Но если ближе к вечеру ты вдруг изменишь свое отношение к идее отправиться со мной в постель…
– Ага! Я так и знала! – торжествующе выкрикнула Фейт, обрадованная хоть такой возможности выбраться из дурацкого положения, в котором по своей же вине и оказалась.
– Фейт, как ты решишь, так и будет. У меня и в мыслях не было навязываться тебе.
– Я, между прочим, тебя сюда не звала, – заметила она.
– Телепатия, – охотно объяснил Говард. – Целый день я принимал исходящие от тебя сигналы и в какой-то момент не смог их и дальше игнорировать.
– Да я ни разу о тебе и не подумала!
– Ты думала обо мне подсознательно, занимаясь своими делами. А когда с делами было покончено и рядом не оказалось никого, чтобы разделить радость начала новой жизни, ты потихоньку начала тосковать от одиночества.
Фейт взглянула на него с нескрываемым подозрением и обвиняюще сказала:
– Не знала, что ты тонкий психолог.
– В общем-то, ты права, – не стал скромничать Говард, – но в твоем случае я просто не смог подавить в себе чувство ответственности.
– Какое еще чувство ответственности?
– Понимаешь, я сказал себе: Говард, старина, ведь это ты, можно сказать, вынудил Фейт переехать в новую квартиру. И вот теперь она сидит там одна-одинешенька, так что ты должен заглянуть на минутку и убедиться, что с ней все в порядке.
– Со мной все в полном порядке, – поспешила заверить Фейт.
На лице Говарда появилось знакомое плутовское выражение, красивые глаза смотрели лукаво и вместе с тем просительно.
– У меня с собой великолепный ужин… – вкрадчиво сказал он.
Искусством обольщения Говард, что и говорить, владел в совершенстве. Из корзинки в его руке до порядком проголодавшейся Фейт доносились умопомрачительные ароматы блюд китайской кухни. Давно опустевший желудок сначала на несколько секунд сжался, затем взволнованно встрепенулся и требовательно заурчал. К тому же отослать Говарда сейчас – значило снова остаться одной в этой роскошной, но пустой квартире…
– Ужин? Звучит заманчиво… – признала Фейт, впрочем, все еще колеблясь.
– Лично я ненавижу есть в одиночестве, – быстро вставил Говард, словно угадав ее мысли.
– Разделить с тобой ужин я, пожалуй, не против, – продолжала Фейт, сделав ударение на слове ужин.
– Весьма разумное решение, – одобрил Говард. – Ужин, разделенный с другом, вдвойне вкуснее, а я обещаю, что даже не попрошу показать мне спальню.
Ага, ты просто отнесешь меня туда на руках, мысленно ответила ему Фейт, но самое ужасное заключалось в том, что такой вариант развития событий показался ей чрезвычайно привлекательным.
– Ладно, заходи и будь гостем. – Отступив в сторону, Фейт сделала рукой приглашающий Жест. Затем, не желая, чтобы Говард задерживался рядом с ней, быстро добавила:
– Кухня там, – и махнула рукой.
Он не заставил себя просить дважды и, легко проскользнув мимо, скрылся в указанном направлении. Закрывая дверь, Фейт подумала, что зловещий призрак одиночества она из этой квартиры теперь, может быть, и изгнала, зато впустила в нее волка, которому, фигурально выражаясь, всего-то и пришлось пару раз как следует набрать в грудь воздуха и дунуть, чтобы дверь ее дома распахнулась настежь.
Но, в конце концов, не съест же он меня в качестве платы за этот ужин?! задалась вопросом Фейт. А из сумок пахло так аппетитно… Разумеется, я смогу удержать ситуацию под контролем, но только надо переодеться, а то в этом наряде я чувствую себя голой.
Проходя мимо кухни, она увидела, как Говард со счастливым видом выкладывает на стол содержимое пакетов.
– Цыпленок с лимоном, свинина в кисло-сладком соусе, тушеные королевские креветки, говядина с соусом «чили», жареный рис. – Дойдя до последнего пункта меню, он ослепительно улыбнулся. – Для банкета все готово.