Золотой грех
Шрифт:
— Борис Михайлович, — перебил хозяина Веня, поняв, что депутат нервничает и говорит больше обычного. — Зарплата ваших охранников к делу не относится. Познакомимся с ними постепенно, с каждым. У вас еще ведь водитель есть?
— Я его оставил в Москве, попросил пока в квартире моей пожить.
— Зачем? — удивился Халов.
— Не знаю. Как-то спокойнее. Так что вам еще нужно от меня, какая информация?
— Показать нам внутреннюю территорию, наверное, могут и охранники, а вы просто расскажите, кто из обслуживающего персонала бывает или постоянно находится в доме и кратко охарактеризуйте всех.
— Саня, ты иди поговори с охранниками, — предложил Веня, — взаимодействие, системы наблюдения, ну и все, что нам нужно.
Халов пожал плечами и скрылся в доме. Веня попросил задержаться Давыдова, который двинулся было следом.
— Простите, Борис Михайлович, я хотел бы задать вам еще несколько вопросов. Раз уж нам предстоит заниматься физической охраной, то мне нужно еще кое-что знать. От снайпера защиты нет, а предполагать его появление — это уже спасение. Наши ребята будут рыть землю вокруг вашей проблемы, поэтому не удивляйтесь вопросам, которые на первый взгляд покажутся странными или неуместными.
— Спрашивайте, — разрешил Давыдов.
Веня посмотрел на этого человека и в который уже раз подумал, что в современных фильмах и сериалах детективного жанра очень часто показывают крупных бизнесменов и политиков не такими, какие они есть на самом деле. То ли режиссеры и актеры не удосуживаются познакомиться со средой, про которую будет сниматься фильм, то ли это жадность, нежелание тратить время и деньги на такие мелочи, как знание фактуры. «Пипл схавает», — очень удобная и многое объясняющая формула.
Очень часто в таких дешевых сериалах бизнесмен, у которого, к примеру, похитили дочь, умоляет сыщика или какого-то другого героя, например личного охранника, спасти кровиночку. У него, видите ли, никого, кроме нее, нет, она смысл его жизни, он готов ради нее… и тому подобная мура. Хрен там! Даже в такой ситуации они не унижаются и не умоляют! Не бывает среди олигархов и крупных политиков таких слюнтяев. Они многого в этой жизни добились лишь потому, что их очень и очень трудно сломать, потому что они умеют держать удар.
И они не привыкли, точнее, очень давно разучились просить и умолять. У них этого в крови нет. Тем более чтобы умолять кого-то, кто по статусу ниже их на несколько порядков. Эти люди приказывают. Он скорее будет приказывать и угрожать тому же сыщику, что если тот не найдет его дочь, то он его же и закопает. Так сказать, промотивирует дополнительно к обещанному гонорару.
И Давыдов, реально оценивая опасность, может, даже понимая истинные ее источники, оставался властным, жестким. Этот человек всю жизнь боролся за себя, за свою семью, за свой бизнес, его не заставишь умолять и просить. Нет, он сам будет глотки рвать!
— Скажите, Борис Михайлович, — спросил Веня, — а почему ваша дочь учится в Читинском университете, а не в Лондоне, не в Москве хотя бы?
— А вы считаете, что все должны учиться в Москве или Лондоне? — насмешливо спросил Давыдов. — Вы серьезно полагаете, что там лучше учат? И что на одной и той же специальности в Москве и в Чите разные учебные программы и разные учебники? Ну, разные там профессора, ну расскажут они студентам о своей личной заслуге в этом вопросе, о своем взгляде на проблему, и что? К тому же диплом британского вуза хорош в Британии.
— То есть, насколько я понял и насколько меня проинформировало мое руководство, ваша дочь — единственная наследница вашего бизнеса здесь и формально является его хозяйкой?
— Вас правильно проинформировали, — недовольно ответил Давыдов. — И совершенно очевидно напрашивается вывод, что покушение на нее может являться частью плана по захвату моего бизнеса. Уж не знаю какими путями.
— Может, вас таким образом хотят убрать из политики? Вы же, как депутат, не должны иметь бизнес, а убрав вашу дочь, извините за некоторый цинизм, они лишают вас, таким образом, мандата. Вам же придется вступать во владение вашими приисками?
— А вы разбираетесь в этой кухне немного, — с усмешкой похвалил Давыдов. — Вполне резонное замечание. Есть еще вопросы или вы, наконец, займетесь той работой, ради которой вас и наняли?
Веня сдержал усмешку и просто кивнул. Ему без всяких намеков сказали, что пора отрабатывать денежки, за эту работу заплаченные. Давыдов скрылся в доме. Веня проводил взглядом его широкую спину и двинулся в обход территории. Стандартная планировка участка: фасадная часть с воротами и отдельной калиткой, широкая площадка, выложенная цветным тротуарным камнем от ворот до самого дома. На территории с фасадной части только четыре цветника и газоны с декоративными низкими деревьями.
Забор по периметру шел глухой, из бетонных плит с красивым выпуклым орнаментом. Задняя часть территории была больше по площади, чем передняя. Здесь были и плетущиеся розы, и большая беседка, и бассейн. Бассейн скорее как дань моде, нежели необходимость. Климат в Забайкалье не располагал. Вполне уютное место для семейного отдыха на свежем воздухе… Выбирай цель и стреляй!
Веня невольно стал смотреть поверх забора и искать место, удобное для снайпера. Красиво и уютно, но все это Вене совсем не нравилось. И Халов, как более опытный в этих вопросах, тоже его поддержит. Ограждающий забор — не препятствие для желающих забраться. Его высота даже меньше двух с половиной метров. Датчиков движения на нем не видно. Да и камер наружного наблюдения Веня заметил всего четыре. Они просто не могли перекрыть всю территорию.
Веня отошел к забору и посмотрел на окна. Так и есть! Занавески сложные, но скорее декоративные, нежели предназначенные для использования по прямому назначению — загораживать оконный проем от солнечного света и посторонних глаз. Фактически обзор для снайпера прекрасный. Тут бы жалюзи, но это же офисный стиль, для такого уровня жизни неприемлемый. Придется убеждать. Ладно, схема электронной защиты — это дело Халова.
Веня пошел к дому для знакомства со своим непосредственным «объектом» — Юлей Давыдовой. На нем физическая охрана, он должен стать ее тенью, телохранителем. Почему так распределил роли Шаповалов, ведь у Вени самый маленький опыт работы? Или он полагает, что опасность для Юли самая маленькая?