Золотой грех
Шрифт:
— Будет помощь? — спросил Моргунов, вытаскивая из-за спины пистолет и незаметно передергивая затвор.
— Будет, пошли. Действуем по обстоятельствам, а если что, то нас, может, и выручат.
Открыть магнитный замок домофона на двери подъезда удалось за секунду. Универсальный самонастраивающийся магнитный ключ висел у Моргунова вместо брелока на связке ключей. Навигатор показывал, что сигнал телефона исходит из пространства выше первого этажа. По мере подъема сигнал стал смещаться и, наконец, показал, что приемник и источник на одном уровне, на одной относительной высоте. Моргунов покрутился и указал пальцем
Борисов подошел и потрогал дверное полотно. Современная взломостойкая дверь, ригельная система запоров, бронированные пластины, защищающие замки. Тут было о чем поразмыслить.
— Нам ее не вскрыть, — покачал Борисов головой. — Придется звонить. Хотя идиотом надо быть, чтобы открыть. И что, под глазок мне рожу свою подставлять? Ладно, придется ждать полицию.
— Геша, а если сверху? — предложил Моргунов.
— Как? На крылышках? Ты не херувим, и я не голубок.
— Геша, ты забыл? — расплылся в широченной улыбке Моргунов, отводя полы пиджака и демонстрируя поясной ремень.
— Ты что, с собой все время ее носишь? — недоуменно пробормотал Борисов, не понимая, то ли радоваться, то ли у виска пальцем крутить.
Этот ремень-лебедку сконструировали в лаборатории «Барьера» в этом году по инициативе Моргунова. Сам он собрать ее не смог, потому что не располагал нужными материалами и технологиями. Поняв, что хочет оперативник, Андрей Борисович обрадовался, как ребенок. Оказывается, у него была в запасе технология наращивания нового наноматериала очень широкого спектра использования. Назывался он углеродные нанотрубки. Он хвалился, что при нужном оборудовании и технологиях смог бы и одну молекулу растянуть на несколько метров, и получилась бы невидимая и сверхпрочная нить. Только за нее держаться было бы нельзя и как крепеж использовать тоже было бы невозможно. Нить толщиной в одну молекулу резала бы все материалы как горячий нож сливочное масло. А шнур из углеродных нанотрубок, да еще многослойных, был прочнее стали на порядок.
И тогда в лаборатории все же сделали эту лебедку, спрятав ее в пряжке брючного ремня. С виду — ремень как ремень, может, только толстоват немного да пряжка массивнее. Но сам ремень состоял из поясной части, которая надевалась именно на поясницу, а еще из него вытягивались две пластиковые ленты, которые надевались, как подплечная кобура пистолета. Из пряжки вытягивался тонкий белый шнур, способный выдержать вес около пяти тонн. Но вся прелесть этой массивной пряжки была в стопорной пружине. Можно было заранее задать нужную длину выбора шнура, зная высоту, на которую хочешь спуститься. Можно затормозить, но пружина сделает это очень плавно, чтобы ты не сломал позвоночник. А если в комплект добавить еще и аккумулятор, который весил около трех килограммов, то эта лебедка могла поднять человека весом до ста килограммов на любую разумную высоту. То есть она могла поднимать и опускать грузы непрерывно около часа.
— Ты страхуй здесь, — предложил Моргунов, — а я спущусь с крыши. Ты обратил внимание, что у них в доме все лоджии не застеклены.
— Авантюра, Коля, — поморщился Борисов. — Эти трюки вдвоем не проделывают. Нужна группа отвлечения, нужна пара снайперов для подстраховки. Если там все так серьезно, как мы думаем, то тебя снимут в два счета еще на спуске. Ты вякнуть не успеешь.
— Обойдется, Геша, — уверенно пообещал Моргунов. — Они же не знают, что мы это можем. Главное — неожиданность.
— Да, если она не детская, — проворчал Борисов. — Ладно, Микола, дуй наверх. Только прошу тебя, осторожнее.
Моргунов хлопнул друга по плечу, от чего тот пошатнулся, и помчался через две ступени на последний этаж. Открыть навесной замок на двери технического этажа было делом пустяковым для инженера. Выбравшись на крышу, Моргунов осмотрелся, закрепил конец шнура и подошел спиной к краю крыши. Теперь спуск. Главное, не торопиться, плавно и пружинисто отталкиваться обеими ногами и держать корпус почти горизонтально. Всего-то четыре этажа вниз, а потом прыжок на лоджию. Потом сбросить эти постромки, выбить балконную дверь или окно (это уже по ситуации) и внутрь…
Борисов ждал уже десять минут. Нервы были напряжены до предела. Ему все мерещился шум снаружи дома. Вот-вот мог раздаться выстрел или просто крик сорвавшегося со стены человека. И тут грохот раздался внутри квартиры. Борисов мгновенно выхватил пистолет и прижался спиной к стене на случай, если дверь распахнется или если сквозь дверное полотно полетят пули.
Снова грохот, потом женский визг, а потом тишина. Борисов матерился про себя, жалея, что разрешил напарнику эту авантюру со спуском с крыши. И полиции все не было… Но тут дверь медленно открылась и в проеме показалось смущенное лицо Моргунова.
— Коля, ты что? — Борисов шагнул в прихожую и тут увидел Тофика Зейналова. И какую-то девушку.
Все произошло быстро. Когда Моргунов ввалился в комнату через незапертую балконную дверь, то первым делом наткнулся на девушку, едва прикрытую полотенцем. Девушка шарахнулась от неизвестно откуда появившегося страшного огромного человека и свалила торшер и большую вазу с тумбочки возле стены. От ее истошного визга заложило уши. И тут откуда-то сбоку вырвалось голое длинное тело. И Микола ударил. Ударил, как это он умел делать. И Тофик Зейналов, мастер единоборств, какой-то там пояс по карате, рухнул на пол.
Это потом девушка Ира, когда все выяснилось и улеглось, вспоминала, что Моргунов был похож на механизм для забивания свай. Ух и мощный кулак опустился, вбивая ее любовника в пол!
— Это я отключила у Тофика телефон, — не зная, то ли смеяться, то ли плакать, торопливо рассказывала Ира. — У него всегда в самые неподходящие моменты телефон звонит. И трубку он обязан брать, потому что работа у него такая. А я соскучилась, мы неделю не виделись.
— Так, твоя версия, герой-любовник? — сурово спросил Борисов у Тофика, прижимавшего полотенце со льдом к голове.
— А я чего? — хмуро ответил Тофик, прикрываясь женским халатом. — Я же не знал. Ничего бы не случилось, если я часок-другой…
— Ты совсем дурак? — не сдержался Борисов. — Коля, дай ему еще раз по тыкве! Ты где Давыдова оставил, нинзя хренов?
— На Авиационной, — проворчал Тофик. — Я поэтому и не спешил, что он сегодня улетать не собирался. Он завтра утренним летит.
— Та-ак, — устало опустился на стул Борисов. — Что там такое на этой Авиационной? Или кто?
— Ну… — Тофик замялся на несколько секунд, потом тихо ответил. — Любовница у него там. Баба.