Золотой мираж
Шрифт:
Положив трубку, Сондра взяла со стола фотографию – увеличенный снимок, сделанный десять лет назад в Аспене. На нем – сестра, она и Беннон между ними, на фоне зимнего пейзажа. Все трое улыбаются.
Он был молод, черты лица мягче, широкополая ковбойская шляпа лихо сдвинута на затылок. Сондра, слева от него, чуть склонила голову к его плечу. Улыбаясь, она сознательно позировала фотографу. Крашеные платиновые волосы делали ее столь же красивой, как ее черноволосая сестра, стоявшая справа. Избалованная,
Диана всегда была такой. Как и их отец, который думал лишь о себе и своих прихотях. Все, чему он смог научить Сондру, – это как очаровывать людей и извлекать из этого пользу. Она в этом преуспела, ибо была умна. Сондра, отказывая себе во всем, смогла скопить нужную сумму, позволившую ей приобрести приличный гардероб и стать платиновой блондинкой. Выправив лицензию на право работать агентом по продаже недвижимости, она покинула Денвер и приехала в Аспен. Здесь она устроилась в одно из агентств на самую низкую должность. Пока. Ведь это было лишь начало.
Потом однажды вдруг позвонила Диана, приехавшая с друзьями в Аспен на зимний карнавал, и предложила встретиться. Зачем она согласилась? Надо было сослаться на занятость. Однако она договорилась встретиться с Дианой и ее друзьями в городе после того, как съездит по делам агентства в какое-то далекое поместье.
Опускались ранние зимние сумерки. В свете фар кружились снежинки. Сондра договорилась о встрече с сестрой в пять вечера в одном из известных в городе баров. А сейчас уже было около пяти.
Сондра торопилась и поэтому не заметила обледенелой полосы перед поворотом шоссе и не уменьшила скорости. Машину занесло в кювет. Сондра, не справившись с рулем, затормозила. Машина, наткнувшись на какое-то препятствие, резко остановилась. От неожиданности Сондра больно ударилась о руль и на мгновение закрыла глаза.
Потрясенная, она сидела какое-то время, уткнувшись лбом в руль, и ждала, когда успокоится отчаянно бившееся сердце. Наконец, понемногу приходя в себя, она поняла, что мотор продолжает работать, и поспешила выключить его.
Тишина была оглушительной. Ее вдруг охватила злость на все – на себя за недопустимую неосторожность на обледенелой дороге, на нерадивых смотрителей дорог, не посыпавших солью наледи на шоссе, на клиента, живущего в медвежьем углу, и на своего начальника, пославшего ее к своему клиенту вместо того, чтобы поехать самому. Но злостью не поможешь.
Ей надо было вернуться в город. Она снова включила мотор, затем «дворники», чтобы очистить стекло от налипшего снега, и нажала на стартер. Колеса забуксовали. Прошло пять минут бесполезных попыток выбраться из кювета. Машина не сдвинулась ни на дюйм. Сондра поняла, что безнадежно застряла.
В бессильном гневе она ударила кулаком по рулю, затем вынув ключи из щитка и схватив сумочку, выбралась из машины и, нарушив тишину, с силой захлопнула дверцу. С ненавистью она взглянула на столб проволочной ограды, в который уперлась бампером машина.
Повернувшись, Сондра посмотрела на шоссе и заснеженный кювет, из которого ей предстояло выбраться. Сжав зубы, она с сожалением подумала о своих франтоватых сапожках на высоких каблуках, которые вполне подходили для денверской слякоти, но не годились для снежных заносов Аспена.
Странное фырканье за спиной заставило ее обернуться. Сондра испугалась, что сейчас станет жертвой дикого зверя, но вместо этого по ту сторону проволочной ограды увидела всадника, похожего на рекламу сигарет «Мальборо» – мужественное лицо, ковбойская шляпа и меховой полушубок.
– У вас все в порядке, мисс? – спросил он приятным баритоном.
– Со мной-то все в порядке, дело в моей машине. Ее занесло на обледенелом шоссе.
Всадник соскочил с лошади, легко перелез через ограду и обошел застрявшую машину.
– Боюсь, придется вызывать аварийную службу.
Сондра хотела было сказать, что и без него это знает, но почему-то расхотелось быть невежливой с этим незнакомцем.
– Да, кажется, вы правы, – смущенно пробормотала она.
– Наше ранчо в полумиле отсюда. Я могу вас подвезти туда.
– Как? Вы хотите сказать, на... лошади? – растерялась Сондра.
В темных глазах незнакомца пряталась усмешка. Похоже, он подшучивал над ней, но Coндре тут же показалось, что он смеялся не над ней, а вместе с ней над обстоятельствами.
– Моя лошадь выдержит нас обоих, если вы не возражаете.
Сондра, к своему удивлению, улыбнулась. Это оказалось так просто. Обычно она не выносила мужской самонадеянности, отношения к женщине как к некоему десерту в их жизни. Но этот был не такой.
– Не возражаю.
– Отлично. Кстати, меня зовут Том Беннон. – Он протянул руку в кожаной перчатке так просто, как равный равному. – Но все зовут меня просто Бенноном.
– Сондра Хадсон, – ответила она, и ее узкая рука утонула в его широкой ладони, от которой исходили тепло и сила. – Зовите меня просто Сондрой.
– Хорошо, Сондра, – широко улыбнулся он. – По коням?
В мгновение ока она очутилась в седле, впереди Беннона, и его руки удобно обхватили ее, а широкая грудь стала надежной опорой.
– Не холодно? – спросил он совсем над ее ухом, и его теплое дыхание согрело ей щеку.
– Нет. – Ей было тепло, более того, она почувствовала себя в безопасности, словно под надежной защитой. Это чувство было столь ново для нее, словно до сих пор она даже не подозревала, что может нуждаться в нем.