Золотой поросенок для Дуремара
Шрифт:
— Запишите меня все-таки на любое свободное время в один из ближайших дней!
— Если вы настаиваете, я сейчас посмотрю свои записи!
Алена Сидоренко отключила домофон и набрала мобильный номер Пащука:
— Игорек, тут какой-то тип подозрительный стоит под домом и требует, чтобы ему оказали косметологические услуги. Он русский, по-немецки плохо говорит. Что делать?
— Черт побери! Неужели московские бандюки что-то пронюхали? Он на машине?
— Из окна не видать!
— Отшей его аккуратненько. Хотя интересно было бы узнать, кто это такой!
— Хорошо, любимый!
Алена отключила мобильный и включила домофон:
— Я нашла для вас завтра свободный час!
Затянувшаяся пауза не понравилась Олегу, а тут еще и неожиданно нашедшийся свободный час… На всякий случай он ответил, хотя уже заранее знал, что прийти не рискнет:
— С удовольствием воспользуюсь вашим предложением! Во сколько?
— В два часа дня.
— Спасибо! До завтра.
Вернувшись домой, Олег все еще не решил точно — поедет он завтра в Бад Карлсберг или нет.
«Может, для начала попробовать узнать, кто приезжал на „мерсе“ к фрау Сидоренко?»
На этот случай у него был припасен телефончик одного поляка-полицейского, который за двести-триста евро оказывал небольшие услуги, как, например, узнать телефон или адрес человека, данных которого справочная не дает или по номеру машины узнать фамилию и адрес владельца.
— Юзеф Микульский? Мне вас порекомендовал Николай Шварц.
— Этой рекомендации достаточно. Что вам нужно?
— По номеру машины узнать фамилию и адрес ее владельца.
— Диктуйте номер и через час подъезжайте к центральному входу на железнодорожный вокзал. Я в полицейской форме, в руках буду держать журнал «Штерн», в нем вы найдете листок с адресом и фамилией. От вас я хотел бы получить журнал «Шпигель» с двумястами евро.
— О'кей! До встречи!
…Был уже поздний вечер, но Олег решил отправиться по адресу Мартины Пауль, указанной в записке от полицейского сержанта Микульского как владелицы «мерседеса».
Подъехав по указанному адресу, Олег прочитал вывеску на двери — «Стоматологическая практика Др. Эдгар Пауль».
Олег подошел поближе ко входу. Там он увидел две таблички со звонками. Рядом с одной была уменьшенная копия вывески, другая указывала, что это частное жилище. А проживали в нем «Мартина и Эдгар Пауль».
«Очень удобно, когда работаешь в своем же доме… Что-то знакомое… Эдгар Пауль… Эдгар Пауль… Так это же любовник покойной Полины! Ну, дела!
А что ж его женушка в логове Пащука-Сидоренко делала? Вот это задачка! Собственно… кажется яснее ясного — зубки!
Конечно, они там делают зубные протезы!!!»
Теперь можно было бы докладывать Александре Вольской о выполненном задании… Сколько там она мне обещала за работу?
Нет! Я получу как минимум вдвое больше! И принесет мне денежки, как говаривал незабвенный Остап — «на блюдечке с голубой каемочкой» — сам господин Пащук.
Надо только хорошо продумать, как преподнести ему это «радостное» известие.
Через месяц Олег был готов идти
Но главная козырная карта его заключалась в другом. Олег запасся копиями двух ведомостей: одна — гонорары за услуги фотографов, которые были реально им выплачены, а другая — то же самое, но цифры совсем другие, в несколько раз большие. Те деньги, которые прошли через финансовое ведомство и стали чистыми, отмытыми.
Надо ковать железо именно сейчас — иначе может быть поздно. Во-первых, Вольская далеко, где-то на Канарах, во-вторых, у Пащука положение сейчас настолько шаткое, что ему выгоднее замять любые возможные неприятности, даже с большими для себя материальными потерями, чем потерять все, а возможно, — и свободу.
И еще напасть — Алина Перова появилась в поле зрения. Хорошо бы взять свои денежки и смотаться — побыстрей и подальше.
Глава 22
Вопреки уверенности Олега в недосягаемой удаленности его московской работодательницы, она была ближе к нему, чем он мог предположить. Причем, с каждой минутой придвигалась еще ближе примерно на четыре километра.
Александра Вольская и Леночка Гарий сидели в вагоне первого класса скоростного поезда, двигающегося в сторону Дюссельдорфа со скоростью двести пятьдесят километров в час.
— Эх, «какой русский не любит быстрой езды!» — усмехнулась Железная Алекс, искоса глядя в окно на сливающиеся в один сплошной забор аккуратненькие домики небольшого городка.
— Ну да! Русские любят, а немцы ездят. Быструю езду можно любить, когда дороги нормальные да машины и поезда хорошие.
— Смотрю, ты уже освоилась в немецкой жизни. Не скучаешь по Москве?
— Да ну! Чего скучать? Тут сейчас нашего народу столько, что можно себя порой и почувствовать как дома. Кстати, сюда и артисты приезжают на гастроли. И я теперь чаще бываю на всяких спектаклях и концертах, чем в Москве. Знаешь, сколько в Германии за последние годы русских магазинов, клубов, ресторанов, театров открыли?
— Неужели? А раньше ничего такого не было! Я слышала, что был какой-то один русский магазин в то время, когда я жила в Германии, в него чуть ли не за сотни километров народ съезжался.
— А теперь не то что в каждом городе, чуть не в каждом районе города или в деревне есть русский магазин! Для всех, кого мучает ностальгия — пожалуйста, селедка с головой и кишками! — засмеялась Леночка. — Я лично предпочитаю немецкую селедку, то есть филе из нее.
— Конечно, дело вкуса, но когда я жила в Германии, заказывала тем, кто приезжал ко мне, стыдно теперь сказать — самое обычное деревенское сало. Я ведь родилась в маленьком провинциальном городке, считай — в деревне, хотя сейчас мало кто об этом знает. Я и не афиширую особо, хотя и не скрываю, как некоторые маньки, которые из себя герцогинь строят, а сами до сих пор не научились с ножом и вилкой обращаться.