Золотой шар

Извольский Сергей

– Здесь рюкзак? – посмотрел я на Пашу.

– Вон справа от входа сразу, – кивнул он.

– Через дверь зайду, вынесу сейчас, – еще раз глянул я в комнату и снова посмотрел на Пашу, – здесь будь.

Тот буркнул что-то негромко, соглашаясь, и я быстро, но стараясь делать это тихо, оббежал дом. Наклонившись едва не к самой земле, осторожно выглянул за угол.

Так, никого вроде не видно больше на улице, хотя гомон слышен и фонарь горит. До рези в глазах присмотрелся к машинам, но там тоже никого нет. Вроде. Пробежавшись несколько шагов

почти на четвереньках, оказался на крыльце и медленно потянул дверь. Когда она приоткрылась совсем немного, ящерицей скользнул внутрь. В коридоре сразу же поднялся и постоял несколько секунд, прислушиваясь. Тихо.

Нет, не тихо. Слышны голоса, смех даже чей-то мерзкий, но это не здесь, это в соседнем домике. Приглушенные звуки, будто из-под воды доносятся.

Выдохнув быстро, двинулся вперед. Подойдя к двери, той, что справа, медленно-медленно потянул на себя ручку. Заглянул. Ф-фух – пока обходил дом, в комнате никого не появилось.

За пару шагов пересек комнату и подошел к нужному рюкзаку, уже понимая, что не удалось. Блин, большой, зараза, как и сам бородач. Вот только облом обломистый – все сумки в комнате были выпотрошены, а тот предмет, валявшийся на полу и разбитый ударами чего-то тяжелого, явно и был той самой рацией Паши.

Вдруг раздался негромкий дребезжащий стук, и я едва не взвился от неожиданности. Посмотрев на окно, увидел за ним темный силуэт, который сразу же начал размахивать руками. Не успел я ничего понять, как громко хлопнула распахнутая настежь входная дверь и из коридора раздались громкие голоса.

Скованный разрядом паники, я на мгновение застыл статуей. Но буквально на мгновение – рухнув на пол, заполз под одну из кроватей, цепляя руками застарелую пыль. Как раз вовремя – дверь распахнулась, и в комнату ввалились сразу несколько человек.

– Пшла! – раздался разгульный выкрик и звук затрещины. Мелькнуло – и на соседнюю кровать кто-то приземлился. Не хотел верить в это, но буквально через несколько секунд загорелся яркий аккумуляторный фонарь, и я увидел лежащую на кровати Вику. Впрочем, тут же отодвинулся ближе к стене, потому что совсем рядом со мной оказалась пара высоких ботинок. Мне хорошо были видны следы засохшей грязи на подошвах и несколько прилипших бурых еловых иголок, от одной из которых даже тень была заметна на выщербленной краске пола.

Стараясь двигаться неслышно, я попытался извернуться, чтобы достать нож на поясе. Сделать это было непросто – даже пустая кровать сильно просела, и свободного пространства у меня почти не было, приходилось просто вжиматься в пол.

С противоположной стороны комнаты послышалась возня, сдавленный всхлип, глухие звуки борьбы, а после хлесткий звук удара. Вику после этого снесло с кровати, и она ничком упала на пол, вскрикнув.

Меня сейчас буквально разрывало – страхом, злобой и боязнью того, что меня здесь обнаружат в таком постыдном положении.

– Кусается, епта! – раздался между тем удивленный возглас. После сказавший это подошел к девушке и,

схватив ее за шиворот, рывком поднял. Вика, судя по всему, попыталась сопротивляться, но еще один сильный удар бросил ее в стену. – Ты еще раз дернешься, я те все зубы выбью, ясно, шалава? – наклонился мучитель к девушке.

– Йаа снимаю н-на, – протянул обладатель высоких ботинок и вдруг задом приземлился прямо на кровать, на которой я находился.

– Эй, Жирик, ты че, снимаешь? – удивился второй, разворачиваясь, – я увидел, как переступают ботинки по полу.

– Снимаю н-на, – подтвердил тот, и решетка кровати скрипнула прямо у моей головы.

– Я те че, актер порно, что ли? – удивился тот, который Вику держал.

– Эй, Купол, ну давай без порно пока н-на, – гундосно протянул Жирик, – давай, давай, раздень ее н-на! Дай я пофотаю хотя бы, такая цаца!

– Эй, шалашовка? – повернулся к Вике Купол. – Ты слышала, че те старший сказал?

Девушка не отреагировала – сжавшись в углу, она тихо сползала по стене, беззвучно рыдая в истерике.

– Не слышала, ц-ц-ц-ц-ц, – мелко поцокал Жирик, вставая с кровати, и быстрым шагом пошел к Вике.

Когда я чуть продвинулся вперед, подо мной неожиданно громко скрипнула половица. От этого звука у меня внутри все от страха узлом завязалось, но бандиты скрипа не услышали. Заняты были.

– Сюда смотри! – резко крикнул один из бандитов девушке. Поднять глаза Вика не смогла – лицо ее исказила гримаса страха, и, чуть подвывая, она еле сдерживалась, чтобы не зарыдать в голос. Уходя от взгляда наклонившегося бугая, девушка склонила голову, но сразу раздался сочный шлепок пощечины.

– В глаза смотри! – рявкнул один из бандитов и закатил Вике еще одну хлесткую оплеуху. По той же самой щеке, которая и после первого удара была ярко-красной. Девушка вскрикнула, голова ее дернулась от удара и бессильно опала вниз, ударившись о стену. Очень четко даже отсюда мне было видно, как к ее мокрому от слез лицу спутанной паутиной прилипли разметавшиеся волосы.

– Э, Купол, сфоткай меня н-на! – оттянул бугая за плечо и передал ему Жирик телефон, подходя к Вике. Одну руку он запустил в ее густые волосы, рванув за затылок и приподнимая, а во второй его руке, опущенной, я увидел обрез. Два ствола укороченного ружья покачивались на уровне щиколотки Жирика.

– Давай улыбнись н-на! – не обращая внимания на всхлипы, привлек к себе девушку он. – Улыбнись, я сказал! – Обрез дернулся, выходя из поля моего зрения, и раздался глухой стук удара. Будто колотушкой по столу кто приложил. Но стола рядом не было, как и колотушки.

Вика уже не выдержала, болезненно вскрикнула и разрыдалась в голос. Я зажмурился, сильнее сжимая в руке рукоять ножа.

– Улыбнись н-на! – Еще один глухой звук удара, сопровождаемый невольным возгласом боли.

– Ух ты, ни хрена себе! – послышался удивленный возглас: – Слышь, шалава, ты че краской зубы красила н-на? Вставь ей! – вдруг голос изменил тональность.