Золотой шут
Шрифт:
– Я не причиню тебе вреда, – заговорил я, стараясь сохранять спокойствие, хотя у меня отчаянно дрожал голос. – Я тебя не обижу и не буду трогать, если ты так хочешь. Но не уйду. И не позволю тебе на меня наскакивать. – Я заговорил тверже, так взрослый ругает ребенка за то, что он плохо себя ведет.
Скорее всего, он даже не понимал, что сделал, просто воспользовался оружием, которое помогало ему в прошлом.
Но вместо раскаяния на лице у него вспыхнула злость. И… страх? Его глаза, и без того маленькие, утонули в складках жира на щеках, когда он прищурился. На мгновение он открыл рот, и язык вывалился
– Уходи! — Его Скилл эхом повторил слова, которые он выкрикнул вслух. – Ты меня не видишь!
Я добрался до стула Чейда и спокойно на него уселся.
– Я тебя вижу, – ровным голосом сообщил я. – И я никуда не уйду. – Я сложил на груди руки, надеясь, что он не заметит, как сильно я потрясен. – Делай свою работу и думай, что ты меня не видишь. А когда ты закончишь, ты должен будешь уйти.
Я не намеревался перед ним отступать, потому что не мог. Если бы я его послушался, он увидел бы, каким путем я пришел, а я не собирался ему показывать. Откинувшись на спинку стула, я притворился, что отдыхаю.
Слуга наградил меня сердитым взглядом, и удары его Скилла о мои защитные стены стали слабеть. Он был очень силен. Если он настолько силен и не обучен, на что же он будет способен после специальной тренировки? Мысль об этом меня пугала. Я смотрел в холодный камин, но краем глаза продолжал наблюдать за дурачком. Либо он закончил свою работу, либо решил не продолжать. В любом случае, он взял со стола свой поднос, прошел через комнату и потянул на себя стеллаж со свитками. Однажды я видел, как Чейд пользовался этим входом. Он скрылся внутри, но, когда стеллаж встал на место, я услышал одновременно его живой голос и обращение Скиллом.
Ты воняешь, как собачья моча. Разрезать тебя и сжечь.
Его гнев походил на отступающий прилив, выбросивший меня на берег. Я поднял руки и прижал к вискам. Напряжение, с которым мне пришлось удерживать на месте защитные стены, начало сказываться, но я не осмеливался их снять. Если он заметит, что я остался беззащитным, и в этот момент атакует меня Скиллом, ему удастся подчинить меня себе – совсем как некоторое время назад мой приказ заставил Дьютифула прекратить со мной сражаться. Я опасался, что в сознании принца остался след того приказа.
Вот еще одна проблема, которой необходимо заняться. Остался ли приказ по-прежнему в силе? Тогда я принял решение, что должен найти способ отменить его. Я знал, что, если не сделаю этого, он очень скоро станет препятствием нашей дружбе. Потом я задал себе вопрос: а знает ли принц о том, что я с ним сотворил?
Все произошло случайно, сказал я себе, и тут же вынужден был признаться, что сознательно обманываюсь.
Вспышка моей ярости внедрила приказ в сознание принца, оставив в нем глубокий след. Я стыдился того, что сделал. И понимал – чем быстрее все встанет на свои места, тем лучше для нас обоих.
Я снова словно издалека услышал музыку и осторожно потянулся вперед Скиллом. По мере того как я убирал защитные стены, музыка становилась все громче. Я прижал руки
Если я сосредоточивал на них внимание, мне иногда удавалось выудить целостные мысли или образы, но они не обладали достаточно сильной способностью к Скиллу, чтобы знать о моем присутствии, не говоря уже о том, чтобы мне отвечать. Этот дурачок – совсем другое дело. В нем бушевал огонь Скилла, а его музыка выдавала наличие необузданного таланта. Он даже не пытался скрывать свой дар. Скорее всего, просто не знал, что это следует делать.
Я расслабился, оставив лишь ту стену, что защищала мои самые личные мысли от постепенно крепнущего Скилла Дьютифула. Затем я со стоном опустил голову на сложенные руки, потому что на меня навалилась головная боль, вызванная использованием Скилла.
– Фитц?
Я узнал о присутствии Чейда за мгновение до того, как он прикоснулся к моему плечу. Но я все равно вздрогнул и поднял руки, словно защищаясь от удара.
– Что с тобой случилось, мой мальчик? – спросил Чейд и наклонился, чтобы получше меня рассмотреть. – У тебя красные глаза. Когда ты спал в последний раз?
– Только что. – Я с трудом улыбнулся и провел рукой по коротким волосам, мокрым от пота. Мне удалось вспомнить лишь обрывки кошмара, который меня посетил. – Я познакомился с твоим слугой, – дрожащим голосом сообщил я Чейду.
– С Олухом? Да уж, он не самый умный в замке, но отлично годится для моих целей. Вряд ли он сможет выдать какой-нибудь секрет, поскольку даже не сообразит, что это секрет. Ладно, давай не будем про него. Как только я получил записку лорда Голдена, я пришел сюда в надежде тебя застать. Что там про Полукровок в городе?
– Он написал это на бумаге? – Я был потрясен.
– Ну, не прямо. Только я сумел бы понять, что он имеет в виду. Валяй, рассказывай.
– Они преследовали меня сегодня ночью… точнее, утром. Чтобы напугать и показать, что знают, кто я такой. И что они могут найти меня в любой момент. Чейд, давай на время отложим это. Ты знал, что твой слуга… как его зовут? Олух? Ты знал, что Олух наделен Скиллом?
– Он наделен способностью бить чашки, – старик фыркнул, словно я неудачно пошутил. Затем тяжело вздохнул и показал рукой на холодный камин. – Предполагается, что он должен разводить огонь каждый день. Он часто забывает это делать. Что ты еще придумал?
– Олух наделен Скиллом. Причем его дар очень силен. Он меня чуть не сбил с ног, когда я вошел и случайно на него наткнулся. Если бы не стены, которые я выстроил, чтобы закрыть свое сознание от Дьютифула, думаю, Олух сумел бы сжечь все до единой мысли в моей голове. Он сказал: «Уходи» и «Ты меня не видишь». А потом: «Не обижай меня». Знаешь, Чейд, мне кажется, он уже и раньше это проделывал. Возможно, даже со мной.