Золотые пески Шейсары. Трилогия
Шрифт:
От этой мысли Иллиана внезапно начала думать о Саримархе чуть лучше, чем прежде. Однако распространяющийся от него привычный, еле уловимый запах мха и волчьей ягоды все равно вызывал у девушки промозглое чувство в груди.
В это время казис поднял ладонь и с какой-то медово-хищной улыбкой поднес ее к солнечному сплетению девушки. Не касаясь, но так близко, что Иллиана почти чувствовала тепло его руки.
Она задержала дыхание, глядя на казиса широко распахнутыми глазами, надеясь лишь, что
А Саримарх коротким движением растопырил пальцы, не сводя с нее внимательного взгляда, провел ладонью вниз, и тут же змеи начали расползаться в разные стороны. Некоторые и вовсе падали на пол и убирались прочь, освобождая тело девушки.
Мужчина опустил руку, когда все рептилии исчезли, а Иллиана смогла спокойно вздохнуть.
– Благодарю, – проговорила она, вздрагивая от теплого воздуха, укутавшего кожу после прохладного прикосновения змей.
– Не за что, – ответил казис, и его губы растянулись в тонкой улыбке, при которой не было видно зубов. Словно он что-то скрывал.
Но Иллиана решила, что, должно быть, это и к лучшему. Хотя бы не заметно его клыков.
– Ты и сама могла это сделать, – добавил казис, а затем его взгляд направился куда-то назад, на дверь за женской спиной. – О, Торриен, ну, раз ты здесь, значит, я могу приступать к своим обязанностям.
С подозрительно хитрой улыбкой поклонился девушке и вышел прочь.
Иллиана развернулась и увидела своего царевича. Лицо Золотого змея выглядело напряженным, когда он провожал взглядом Саримарха.
Иллиана бросилась на шею мужчине, одновременно надеясь побыстрее покинуть комнату со странными любвеобильными рептилиями.
– Что у вас тут случилось? – спросил Торриен, закрывая дверь в каморку. – И зачем ты пошла в лабораторный серпентарий?
– Я… случайно, – виновато посмотрела на него она. – Не знаю даже, как это вышло. Наверно, задумалась. Шагнула вперед и… оказалась с ног до головы оплетена змеями. А казис смог заставить их уползти обратно. Не знаю, что бы я без него делала.
Торриен сцепил руки за ее спиной и мягко поцеловал в макушку. А затем, вздохнув, проговорил:
– Ты сайяхасси. Змеи любят тебя, хотят быть к тебе ближе. Они не укусят, пока ты не вздумаешь причинить им вред. Хорошо, что Саримарх помог. И плохо, потому что теперь он абсолютно точно знает, что ты – не хасси.
Иллиана втянула носом воздух и нервно задержала дыхание.
– Так вот что значило его «Ну надо же, как ожидаемо».
– Не бойся, он будет молчать… пока ему не станет выгодно сказать правду.
– А разве теперь имеет значение мой статус? Ведь мы уже давно вместе, все знают, что я – твоя, – проговорила Иллиана, чувствуя, как от близости царевича все внутри потихоньку привычно занимается пламенем.
Торриен провел ладонью по ее спине и коснулся щекой макушки.
– Наверно, нет, – прозвучал его задумчивый голос. – Если ты твердо решила, что останешься со мной навсегда. Как сайяхасси, ты уже точно не сможешь покинуть дворец. Если тебя попробую отпустить я, тут же появится другой мирай, желающий обладать тобой. Сайяхасси – это сокровище для любого из нас.
Торриен сделал небольшую паузу. Затем обхватил Иллиану за плечи, отодвигая от себя, и посмотрел в глаза, добавив с легкой улыбкой:
– И только ты – мое сокровище безо всяких причин.
Иллиана зажмурилась от удовольствия. Приподнялась на цыпочках и легко коснулась губ царевича. Ласково и нежно, без какого-либо эротического подтекста. Просто чтобы он почувствовал ее эмоции, тот огонь любви, которым она была полна до краев от каждого его слова.
А потом отстранилась от него, отодвинулась всего на пару сантиметров, позволяя их губам ненадолго разомкнуться, и вдруг ответила то, чего не говорила прежде:
– Я твердо решила…
Золото глаз царевича мираев в ту же секунду вспыхнуло и зажглось удивлением, недоверием. Диким, животным восторгом.
Он тут же с силой прижал Иллиану к себе и впился в нее совсем другим поцелуем. Не спокойным и мягким, каким его только что целовала девушка, а хищным, горячим, сметающим все преграды на пути рвущегося сердца.
И каждый миллиметр тела девушки отвечал на этот поцелуй обострившейся чувствительностью, тысячей жгучих искр, рассыпавшихся под кожей.
Когда царевич наконец отпустил ее, она тяжело дышала, а он смотрел ей в глаза затуманенным, жгучим взглядом, в котором была не только страсть, но и что-то еще. Что-то глубокое и всепоглощающее, отчего сердце замирало в груди.
Чтобы им обоим как-то вернуться в реальный мир, Иллиана встряхнулась. Выдохнула, с улыбкой касаясь указательным пальцем мужских губ, и сказала:
– А еще я хочу помогать тебе с поиском антидота. Я знаю много трав, вдруг это как-то поможет?
Золотые глаза Торриена мгновенно потеплели, а пламя в них будто на время приглушило свои обжигающие язычки.
– Знаешь, ты удивительная, – прошептал он тихо.
– Да я вообще прелесть! – махнула она рукой и, смеясь, театрально посмотрела вдаль.
Через пару минут Иллиана уже уходила прочь из лаборатории, пообещав Золотому змею ждать его в покоях. После этого разговора настроение у девушки было самое романтичное. В животе порхали бабочки, а на губах играла улыбка. Наверно, поэтому она и не заметила, как прошла нужный поворот на этаж царевича Торриена и случайно забрела во владения Дарьеша.