Золотые пески забвения
Шрифт:
– И что? – спросил я, рассматривая коронку. – Клейтон ее не признал?
– Не в этом дело, сэр! – Поколебавшись, Бейкер вновь бросил коронку в ящик стола. – У него сейчас отличные зубы! Ни пломб, ни коронок, ни единого признака кариеса…
Бейкер замолчал, и я тоже некоторое время сидел молча, обдумывая только что услышанное.
«Отличные зубы? Что ж, возможно, так оно и есть. И с чего я вообще взял, что коронка принадлежит рядовому Клейтону. Может, она валялась там, на полу, в момент его исчезновения?» – пронеслось в мыслях. Бейкер, кажется, понял, о чем я только что подумал. Вздохнув, он уселся за стол и, выдвинув
– Медицинские данные рядового Клейтона, – пояснил Бейкер, поспешно перебирая лежащие на столе бумаги. – Вот тут о состоянии зубов. Три пломбы… еще на двух малых коренных кариес в начальной стадии… ага, вот! Установлена металлокомпозитная коронка справа сверху: второй малый коренной… – Отодвинув бумаги в сторону, Бейкер вопросительно посмотрел на меня. – Сейчас ничего этого нет, сэр, уж я-то в этом хорошо разбираюсь! Как-никак первая моя специальность – зубной техник…
Он замолчал, но я тоже сидел молча, пытаясь переварить только что услышанное.
– И это еще не все, сэр!
Вздрогнув, как от озноба, я посмотрел на Бейкера, нервно покусывающего нижнюю губу.
– Что еще?
Бейкер вновь пододвинул к себе бумаги, торопливо принялся их перебирать.
– В возрасте тринадцати лет Морт Клейтон перенес операцию. Острый аппендицит с обширным перитонитом брюшной полости, чудом остался жив…
– И что? – спросил я и сам удивился тому, как хрипло и незнакомо прозвучал собственный голос.
Ничего не отвечая, Бейкер исподлобья смотрел на меня.
– Исчез шрам? – спросил я, но Бейкер лишь отрицательно мотнул головой.
– Шрам не исчез, сэр! Исчезла близорукость, впрочем, это лишь мое предположение. Что же касается шрама, то он переместился…
– Переместился? – переспросил я, все еще ничего не понимая. – Но куда?!
– На левую сторону, сэр! – почти шепотом пояснил Бейкер и добавил: – Как и печень, она у него теперь тоже слева, зато сердце с правой стороны…
– С правой стороны… – машинально повторил я и тут же вопросительно посмотрел на Бейкера. – И что все это значит?
– Это значит, – прошептал Бейкер, опасливо поглядывая на дверь, – что в палате находится не рядовой Морт Клейтон, а его зеркальное отражение. Значительно, кстати, улучшенное по сравнению с оригиналом, ежели вспомнить о зубах и зрении…
Бейкер еще что-то говорил, но я его уже не слушал. Удушливая волна холодного даже не страха, а дикого первобытного ужаса нахлынула откуда-то изнутри, да так, что дышать стало трудно. «Это вторжение! – внезапно подумалось мне. – Самое настоящее инопланетное вторжение! Мы ожидали его сверху, из космоса, строили планы по сопротивлению и отражению, мистер Смит упоминал о чем-то подобном во время одной из недавних наших встреч! И вот оно началось, но мы совсем не готовы к такому внезапному повороту событий…» Я вспомнил о еще двоих исчезнувших, и мне сразу же поплохело. А тут еще телефонный звонок от Холройда:
– Сэр! – прокричал он, едва только я поднес телефон к уху. – У нас вновь исчезновение!
– Кто?! – ответно выкрикнул я. – Джонсон? Моралес? Почему они не оставались на месте, как я приказал?
– Никак нет, сэр! – Я даже подумать не мог, что у сержанта Холройда, всегда спокойного и невозмутимого, может быть настолько взволнованный голос. Даже испуганный, скорее… – Джонсон и Моралес сейчас рядом со мной, сэр!
– Тогда кто?! – теряя самые последние остатки самообладания, заорал я. – Да не молчите же вы там, Холройд!
– Он появился так внезапно, сэр! – растерянно проговорил Холройд. – Часовой не мог его не пропустить, а мы… Мы пытались остановить его, объяснить, что к чему…
– Кого – его? – что есть силы рявкнул я в мобильник. – О ком вы вообще говорите, сержант?!
– О полковнике Хилле, сэр! Он был в таком состоянии, что никого и слушать не пожелал!
Холройд еще что-то продолжал объяснять, но я его уже не слышал. Опустив руку с зажатым мобильником, я лишь тупо смотрел перед собой в одну точку. «Это конец! – билась в моей голове единственная связная мысль. – Это конец!» Уже не хотелось никаких преференций, ни служебных, ни материальных. Единственное, чего мне хотелось сейчас больше всего, так это скинуть с плеч тот непомерный груз ответственности, который я столь самонадеянно посмел взвалить на себя днем ранее. Или хотя бы разделить его с кем-либо… Однако разделить его с полковником Хиллом у меня, увы, уже не получится.
Вот почему я почти обрадовался, когда, войдя в собственный кабинет, обнаружил в нем мистера Смита. Того самого таинственного мистера Смита, которому я втайне от полковника Хилла передавал время от времени интересующие его сведения. Вряд ли это была его настоящая фамилия…
Мистер Смит восседал на моем стуле и, чуть наклонив голову к правому плечу, внимательно меня рассматривал.
– Сэр! – произнес я хрипло и сдавленно, и даже сам почувствовал, как предательски дрожит и срывается мой голос. – Я как раз собирался связаться с вами, чтобы… – недоговорив, я замолчал. Мистер Смит смотрел на меня в упор, и мне невольно пришлось продолжать. – …Чтобы сообщить вам о некоторых событиях, произошедших за последние двое суток. Совершенно невероятных событиях, – немного запоздало добавил я.
– Настолько невероятных, что я мог в них и не поверить, так?
Голос у мистера Смита был лениво-безразличный и даже добродушный, он всегда говорил со мной именно таким тоном, но это было обманчивое безразличие и сильно преувеличенное добродушие.
– И поэтому вы, сколько могли, откладывали свое сообщение? – произнес далее мистер Смит. – Но ситуация явно вышла из-под контроля, вы просто испугались ответственности, разве не так, Тед?
Я ничего не ответил. Да и что было отвечать? А мистер Смит, вытащив из лежащей перед ним коробки толстую коричневую сигару, некоторое время лишь взирал на нее. Вздохнув, он вернул сигару назад в коробку.
– Пытаюсь бросить, – пояснил он мне, хоть я ни о чем таком не спрашивал. – Вернее, ограничить суточное потребление. Но получается не очень. У тебя выпить не найдется? – неожиданно произнес мистер Смит…
Еще бы не нашлось у меня выпить!
– Коньяк подойдет, сэр? – спросил я, подходя к сейфу.
– Коньяк? – Мистер Смит недовольно поморщился. – А кроме коньяка?
Вытащив из заветного сейфа початую бутылку джина и водрузив ее на стол, я огляделся по сторонам в поисках посуды. Возле графина с водой обнаружился массивный стакан из толстого сиреневого стекла, наверное, он являлся единственным представителем своего рода в моем обширном кабинете. Посему стакан я пододвинул поближе к мистеру Смиту и тотчас же наполнил его на треть. Себе же набухал джин в пластиковый стаканчик для карандашей.