Золотые звезды «Альфы»
Шрифт:
Сын Антона, Валентин, пошел по военной стезе. С одной стороны, видимо, сказался пример дяди, с другой — жизненные обстоятельства. В семье кроме Валентина было еще несколько детей. Жили трудно, конечно, одна мать тянула большую семью.
Отслужив срочную службу, Валентин подал документы в военное училище. Как ни крути, а здесь кормили, одевали, обували, учили. Да и хорошо, крепко учили, ведь Валентин стал курсантом Московского высшего общевойскового военного училища. Их в ту пору иначе их и не называли, как курсанты-кремлевцы. Это известное на всю страну училище выросло из кремлевских курсов.
После окончания
В те годы, спецназ, по сути, начинал с нуля. Не было отработанной методики боевой и специальной подготовки, тактики, отсутствовало спецоборудование, оружие, техника.
Валентин Антонович как истинный офицер-спецназовец порядком помотался с семьей по гарнизонам. Служил в Рязани, в Череповце, в Группе советских войск в Германии, учился в академии имени М. В. Фрунзе в Москве. После выпуска был назначен на должность начальника штаба 4-й отдельной бригады специального назначения, которая дислоцировалась в г. Вильянди, в Эстонии. Позже ушел на преподавательскую работу в академию имени М. В. Фрунзе, вел там группу офицеров-спецназовцев.
По примеру отца, после окончания школы в Ленинградское высшее общевойсковое военное училище поступил старший сын Перовых — Алексей.
В это время младшему, Александру Перову, было всего пять лет.
Александр с раннего детства был парнем с характером. С годами он становился все более серьезным. Рано увлекся спортом, особенно полюбил лыжи. С четвертого класса, с одиннадцати лет, участвовал в лыжных соревнованиях. Уже в пятом классе выполнил норму первого взрослого разряда по лыжным гонкам.
В школе учился хорошо, без троек. Любил точные науки.
И всегда стремился быть впереди. Но это уж фамильная черта.
К окончанию школы и сомнений не было никаких — Александр станет военным, офицером, как дед Федор, как отец и старший брат. Впрочем, в семье никто и не возражал.
В училище, в соответствии с семейной традицией, он тоже был в числе лучших: в спорте, в учебе, в дисциплине. По-прежнему любил лыжи, участвовал в соревнованиях. Увлекся каратэ.
А примерно за год до выпуска «заболел» «Альфой». Его товарищ— старшекурсник попал в группу «А», и теперь при каждой встрече с восторгом рассказывал об этом легендарном подразделении. Этим восторгом «заразился» и Александр. И попросил товарища порекомендовать его руководству подразделения.
Как известно, в группе «А» к таким рекомендациям относятся серьезно. В общем, изучили, проверили, протестировали Александра Перова, и по выпуску из училища молодой лейтенант получил распределение в группу «А».
Теперь со старшим братом они чаще встречались в командировках в Чечне, чем в отпусках. Алексей служил в оперативном управлении штаба Северо-Кавказского военного округа, хорошо знал обстановку и помогал брату и его сослуживцам. Он вводил их боевую ситуацию, высказывал свои соображения о перспективах развития оперативной обстановки.
Так Александр начинал постигать основы антитерроризма.
Его первый командир группы — Игорь В., под крылом которого молодой лейтенант начинал набираться опыта, отмечал, что у Перова было важное для бойца качество — наблюдательность. Он грамотно и точно подмечал тонкости, нюансы
Во время спецоперации в Комсомольском, когда бои с бандой Гелаева шли почти две недели, а первые десять дней были особенно тяжелыми, поскольку огневой контакт осуществлялся в непосредственной близости с противником, роль наблюдателя многократно возрастала. Этим наблюдателем в группе снайперов и был Александр Перов. Он умел определить по второстепенным, косвенным признакам — где, на каком из объектов находится противник.
«Разумеется, я ему подсказывал, — признается Игорь В. — Обрати на это внимание, обрати на то внимание… И он быстро совершенствовался. Дополнял своим пониманием обстановки.
Была зима, холодно. И вдруг идет дымок не из трубы дома, не из окна, а совсем из другого, неожиданного места. Заметил. Молодец.
Менее разрушенные здания, двор, расположенный так, что противник имеет возможность скрытого передвижения. Углядел. Доложил. Да, верно. Это дает нам возможность занять более выгодную позицию для нанесения огневого поражения, позволяет контролировать территорию».
Во время службы в группе «А» Александр Перов заинтересовался и освоил минно-подрывное дело. В Чечню выезжал уже в качестве подрывника.
Каждое утро там у него начиналось одинаково. Собирался, брал с собой людей, и они выходили, проверяли минные заграждения. Ползли в гору метров на пятьсот и обратно. Когда бойцы работали ночью, он всегда шел впереди, разгораживал проходы, искал мины.
В «Норд-Осте» Александр Перов действовал в своей группе, но с «подрывной» задачей. Он должен был сделать пролом в металлической двери, которая выходила в смотровую яму в зале театрального центра на Дубровке. Однако обстановка в ходе боя изменилась, и командир принял решение: дверь не взрывать, поскольку штурмовые группы уже прорвались в зал, была вероятность поражения своих. Бойцы изменили направление движения и иным путем прорвались в зал.
В Беслане, где террористы захватили школу, все оказалось намного сложнее. Вот как об этом рассказывает командир штурмовой группы Игорь В.
«С майором Александром Перовым в тот день мы были на рекогносцировке. Изучили объект, направление движения нашей группы при действии по команде «Штурм». Вообще к делу подходили с особой тщательностью. Изучали схему здания, особенно ту часть, куда должны были проникнуть, выбить террористов и закрепиться.
Путь наш проходил через столовую, где мы в последующем и встретили ожесточенное сопротивление бандитов.
Александра хоть и назначили не задолго до этих событий начальником группы, но он должен был исполнять обязанности подрывника. Лучше него с этим делом вряд ли бы кто справился.
Его задача — проделывать проходы минно-взрывным способом.
Словом, мы возвратились с рекогносцировки, я доложил руководству о результатах, переоделся, потому что был в пыли и грязи, и тут прозвучал взрыв.
Сразу же понеслись доклады наших наблюдателей, снайперов.