Золушка ? la russe: Постскриптум
Шрифт:
Находясь мысленно в солнечном Шарм-Эль-Шейхе, где Дима собирался восполнить полуторамесячный дефицит ультрафиолета, «ответственный» звукооператор безответственно пропустил несколько моментов, в частности, тот, когда Артур и Ника поставили Ольгу в известность о состоявшейся, давно запланированной родителями жениха, свадьбе Макса и английской девушки. Трансляция событий Дома через спутник напрямую передавалась в головной офис Проекта, и Дима, возможно, получил бы нагоняй от начальства за эту пропущенную информацию, а не за то, что были отключены камеры в столовой.
Позже пленник операторской, пытаясь найти причину оплошности, вспомнил, что за полчаса до звонка из офиса в домик заходила Ника поболтать и даже предложила засыпающему от скуки оператору сходить в душ, пока она присмотрит за происходящим. Наверное, любопытная Ника случайно отключила злополучные камеры. Докопавшись до истины, Дима не придал этому случаю значения, как и всего лишь подивился странностям Ольги, много плачущей и вполне трезво передвигавшейся по комнате вечером, после выступления в ночном клубе. Ну а то, что девушка много молилась перед сном, стоя на коленях перед водруженной на столик какой-то мелкой иконой, заставило невозмутимого наблюдателя покачать головой: «Ну все, одной монашкой стало больше! Черта тебе лысого, Макс, а не невесту!» — и затем Дима по привычке громко «озвучил» беззвучную картинку, вставляя через каждое словосочетание неприличные слова…
Сегодня, слава Богу, все уехали, и можно расслабиться, попить пива и весь вечер смотреть канал «Спорт», а не пялиться на надоевшие лица и слушать одни и те же разговоры.
То, что осталась одна Ольга, его не беспокоило: вела девушка себя смирно, собралась пить чай: поставила перед собой тарелку с хлебом и села за стол, как истинная христианка, сложив руки в молитве и склонив голову.
— О! Мы уже и перед едой стали молиться… Госпидя! Пошли мне самый большой в мире сэндвич и бочку самого классного темного пива!.. Ну и дура, надо было ехать! — сказал ее изображению Дима, стягивая с себя футболку. — Подумаешь: напилась и станцевала, зато всех повеселила… Я бы, на твоем месте, не поехал бы, побежал, чтобы на нормальных людей посмотреть. Теперь сиди одна, как айсберг в океане… Давай, за наших тоже помолись, пусть выиграют…
Насвистывая гимн болельщиков футбола, он отправился в душ. А выйдя, довольный, подсушил волосы полотенцем, достал из холодильника банку пива — выпрошенную контрабанду от Виктора, открыл ее и, закрыв глаза, с наслаждением хлебнул холодненького. Направляясь к телевизору, мимоходом остановился у монитора с изображением Ольги, все еще пребывавшей в столовой, качнул банкой в сторону девушки:
— Эй, Николаева, будешь?.. Не понял!
На столе, на тарелке перед Ольгой что-то горело, выбрасывая короткие фиолетовые языки пламени вверх. Рядом с тарелкой, каким-то белыми точками были выложены буквы. Девушка явно плакала. Когда на тарелке потух огонь и пепел, до конца не остывший, пустил тонкую струйку дыма, Николаева придвинула ближе к себе стакан с водой и, одну за другой, что-то приговаривая, стала отправлять в рот, запивая небольшими глотками, «буквы», одну за одной.
Дима потянулся к монитору, чтобы понять происходящее, чертыхаясь и проклиная тот день, когда он поступил на факультет телекоммуникаций и новых инновационных технологий:
— Что же ты делаешь, дура? — он увеличил изображение и, наконец, рассмотрел: белые точки оказались таблетками, а первое слово из них уже исчезло со стола, и осталось зловещее «прощай!», — черт, черт!
Дима дрожащими руками набрал на мобильном телефоне, имевшем доступ всего к нескольким абонентам — Вере, Стрэну, Виктору и чрезвычайным службам — номер менеджера: продюсеру Дима побоялся сообщить страшную новость.
Вера почти забыла про существование выведшей ее из себя Ольги, слушала возбужденную беседу едущих на первое светское мероприятие золушек и улыбалась их планам и надеждам. До конца проекта было еще далеко, но результат уже радовал глаз. «Вот и настал ваш первый бал, девочки!» — думала Вера.
Когда зазвонил телефон, и Дима что-то начал кричать в трубку, она не сообразила сначала, кто это, взглянула на дисплей:
— Да, Дима, еще раз скажи, только погромче, а то шумновато у нас… Что?.. Что?.. Еще раз!.. И много выпила?.. Что она говорит?.. Сейчас, подожди, я никак не соображу, что делать… Дурочка, дурочка… Что же она творит?! — Вера терла лоб, — Господи, какая глупость!.. Так, ты скажи охраннику, пусть вызывает скорую, а я сейчас приеду… — менеджер обратилась к водителю, — Сергей, остановите автобус и посигнальте сопровождению.
— Что-то случилось?
— Да, небольшая проблема… Господи, господи… пожалуйста, побыстрее!
Уже стоя у готовых открыться дверей, Вера вспомнила про пассажирок:
— Девочки! Мне срочно нужно вернуться, вы поедете без меня. Там вас встретит Константин Андреевич. И, пожалуйста, пока он не подойдет к автобусу, не выходите самостоятельно.
— Что случилось? — Ника тут же соскочила с места и стала пробираться к выходу.
— Ничего страшного, — дрожащим голосом сказала Вера, — я присоединюсь к вам, но попозже, наверное, в ресторане.
— Это что-то с Ольгой?
Вера не ответила, только вздохнула и помахала рукой, ожидая, пока водитель выйдет и опустит ступеньку.
— Я тоже еду! Только я! — Ника уверенно остановила жестом повскакивавших подруг, — пока, девчонки! Все будет нормально! Удачи!
Менеджер подбежала к остановившейся впереди патрульной машине, что-то сказала сидящим в салоне милиционерам, те торопливо вышли и пошли к автобусу, а сама Вера и упрямая Ника, не желающая слышать крики-просьбы вернуться, заняли места страж порядка. Водитель включил сирену, машина развернулась и поехала в обратную сторону, гораздо быстрее, чем шла до этого впереди автобуса. Сам автобус тронулся с места, и расстояние между ним и машиной сопровождения стало увеличиваться.
86
Сестрицы мои,
Березоньки! Воспряньте:
Запах весны…
Вера и Ника, насколько им позволяла обувь, не предназначенная для занятий спортом, неслись по дорожке от ворот к особняку, оставив далеко позади охранника. Владимирыч никого не ожидал и уже, как оператор Дима, находился в первой стадии осчастливленного отдыхом человека: от него пахло чем-то острым и закуской. Возвращение взбудораженной начальницы его отрезвило, и он стоял у ворот, потирая шею и размышляя о причине указаний, связанных с будущим приездом кареты скорой помощи.
В столовой Ольга сидела неподвижно за столом, уронив голову с влажными волосами на сложенные руки. Вера подбежала и затрясла девушку за плечи:
— Оля! Очнитесь!
— Зачем вы вернулись? — Ольга выглядела бледной, немного всплакнувшей, и испуганной криками Веры, но, тем не менее, здоровой.
— Сколько ты выпила таблеток?! Что это за таблетки?! — Вера продолжала ее трясти.
— Что здесь горело? — Ника взяла в руки блюдце с пеплом прямоугольной формы, потом — лежавшую рядом одинокую таблетку, поднесла ее к глазам, — что это за лекарство?