Золушка. Испытание босса
Шрифт:
И отказывать себе в приятной маленькой слабости я не стал.
Молча обхватил вздрогнувшую Катю за талию и увлек в сторону детского домика с башенками и надувными горками. Возле него хмуро топталась Алевтина Геннадьевна, а значит, Костя был внутри.
— Артём Александрович! — няня вся подобралась, заметив меня, и поспешила навстречу с очередной, привычной уже жалобой: — Артём Александрович, Костик отказывается выйти погулять. Я уже и так, и эдак… и про охрану говорю… а он ни в какую. Капризничает. Может, мы здесь побудем, пока вы не закончите?
Капризничает,
Уволить, и дело с концом.
— Костя! — позвал я сына.
— Папа!
Он стремительно выбежал из домика и обнял меня за ногу. Признак высокого стресса. И длится это уже больше недели, с того дня, как произошло сорванное похищение.
— Костик, иди погуляй на свежем воздухе, — сказал я ему. — Никто тебя не обидит. Наша охрана за тобой присмотрит. В парке есть отличная детская площадка с песочницей. И можно на пони покататься. Хочешь?
Костя заколебался, но даже любимые пони не пересилили его страхи.
— Нет… — покачал он головой. — Я хочу с тобой, папа!
Плохо дело. Ребенку надо гулять, а он за последние дни превратился в маленького затворника с новоявленной фобией. Помнится, Катя что-то говорила по этому поводу в то утро, когда я вернул ей туфлю…
Я искоса посмотрел на нее, и девушка отреагировала моментально.
Шагнула вперёд, села на корточки перед моим сыном и улыбнулась ему открыто и дружелюбно.
— Привет, Костя. Помнишь меня? Меня зовут Катя.
Он робко уставился на нее и наконец узнал. Кивнул, тут же застеснялся и спрятался за мою ногу.
— Костя, — ласково сказала Катя, — тебе нравится этот домик? Мне хочется посмотреть, какой он внутри. Покажешь?
Сын посмотрел на меня, ожидая разрешения — такой у нас с ним был давний уговор в любых детских делах. Я кивнул, и он направился к домику вместе с Катей.
— Артeм Александрович, может, я сама попробую уговорить Костика погулять? — подала голос Алевтина Геннадьевна. Очевидно, встревожилась за сохранность своего рабочего места. И не напрасно.
— Нет, — коротко ответил ей, не сводя глаз с игрового домика, и женщина растерянно замолчала.
Вернулись они быстро. И мне достаточно было всего один раз взглянуть на воодушевленное лицо сына, чтобы понять: моя Золушка — прирожденная няня. Та, которая действительно легко понимает детей и умеет направлять их энергию в нужное русло.
Костя еще и за руку ее держал, а это знак величайшего доверия.
— Папа, мы… — оживленно начал он и запнулся, косясь на девушку. — Мы идём гулять!
— Отлично. Я в тебе не ошибся, Катя. Должность няни твоя.
— А как же я? — испугалась некомпетентная Алевтина Геннадьевна.
— А вы свободны, — я нетерпеливо посмотрел на часы. — У меня скоро совещание. Катя, у служебного входа дежурит моя охрана. Она будет с вами.
— Хорошо, — с готовностью кивнула девушка. — Мы в парке погуляем.
Я потрепал сына по голове, потом
— Приятной прогулки.
Настроение было превосходным. Его даже не испортила уволенная нянька, которая преследовала меня до самого лифта с оправданиями и упреками. Но сохранялось оно всего один час, ровно до того момента, как наше спокойное и плодотворное совещание с Батяниным прервал неожиданный звонок.
— Катя, я на совещании. Что у тебя?
— Артём Александрович, на нас напали, — раздался испуганный голос Кати. Дышала она часто и рвано, как после пробежки. — Какой-то тип в очках. Лёша побежал за ним, а Гоша без сознания… его по голове ударили и…
Я зло выматерился и треснул кулаком по столу. Батянин оторвался от документов и вопросительно посмотрел на меня.
— Костя в порядке? — резко спросил я, переведя дыхание.
— Да, испугался только, — торопливо ответила девушка.
— Ноги в руки, и бегом обратно.
— А… Гоша?
— Забудь о нем. Живо ко мне! — прорычал я и отключился. Затем швырнул папку с документами на стол и рванул к двери.
Время пошло на секунды.
Глава 9. Дежавю
— Артeм!
Окрик Батянина, требующий разъяснений, заставил меня на секунду остановиться.
— Костя с Катей. Парк. Охрана облажалась, — бросил несколько рубленых фраз через плечо и метнулся к лифту.
Обычно меня вполне устраивала работа этой штуковины, но сейчас казалось, что она медленная и устаревшая, как шкура мамонта. Кулаки зверски чесались долбануть по панели управления, чтобы придать ей ускорения. Жаль, что такое прокатывает только в американских блокбастерах про всякие армагеддоны, где сумасшедший русский в ушанке чинит поломку на космическом корабле кувалдой.
В огромном фойе кто-то нерешительно начал обращаться ко мне:
— Артeм Александ… — и сразу же перешел на шепот: — …рович…
На последнем слоге шепчущий и вовсе перешёл на выразительную рыбью речь свежепойманной форели на воздухе. Потому что я, не глядя и не останавливая бег, сделал такую страшную рожу, что разом замолчали все вокруг. Включая парочку высокомерных посетителей с администратором.
До общей платной парковки, где я бросил сегодня машину, поддавшись идиотскому порыву прогуляться до комплекса пешком, было далеко. А от черного фольца Бати у меня, естественно, ключей не имелось.
Так что я словил настоящее дежавю. Снова враг, снова бег, снова страх за того, кто дорог… только теперь уже помноженный на два.
Парковая дорожка промелькнула смазанным кадром, будто озвученным чьим-то чужим учащенно-глубоким дыханием. Направление поисков не было секретом для меня. И не только потому, что эту территорию я уже давно знал, как свои пять пальцев.
Тум, тум, тум, тум…
Сердце мощным набатом гнало кровь по жилам в такт широким прыжкам на грани возможной скорости. Мое тело неслось вперeд, превратившись в жесткую реактивную торпеду. А в пересохшем рту с пеной огненной слюны кипело лишь одно слово…