Золушки на грани. Без купюр
Шрифт:
Синяя Борода проснулся, а девушка не заметила. Так разочаровал ее этот одинокий паук.
— Ну что ж, дорогая, — грустно сказал хозяин. — Теперь ты узнала мою тайну, что никакой тайны у меня на самом деле нет. Придется тебя за это убить.
Солдат и мышка
Жила была в лесу мышка: обычная такая, грязно-бурая, только лет ей было триста или около того. Мышки до стольки считать не умеют, им большие суммы за ненадобностью. Все предки этой мышки по материнской линии были долгожительницами, они и научили её жалобной песенке: «Не губи меня, добрый молодец, я тебе пригожусь!» Чем может мышка пригодиться доброму молодцу, спрашивается? Понятно, что ничем, но молодцы и сами слово держать привыкли, и от окружающих того же ждут, потому враги иногда вырезают молодцев сотнями: достаточно подписать с ними пакт о ненападении, и они тут же кольчуги поскидывают, балалайку достанут, гармошку, бочку пива выкатят и в баньку отправятся. В баньке их и берут — тёпленькими.
Сидела как-то раз трёхсотлетняя глуховатая мышка на пеньке и грызла свой завтрак, как вдруг её приметил и сцапал Иван — солдат срочной службы, временно сбежавший из части, располагавшейся неподалёку от леса. Пошёл Иван в самоволку, чтобы подышать вольным лесным воздухом.
— О, мышь! — сказал Иван, удобно устраивая долгожительницу в кулаке. — Ща я её в дерево запульну — классно расплющится!
Мышь быстро проглотила свой завтрак и пропищала, как можно жалобнее, но достаточно при этом громко, чтобы Иван услышал:
— Не плющи меня, добрый молодец! Я тебе пригожусь.
— Ты чего, ты радиоактивная, что ли? — испугался Иван, но мышь не отпустил.
— Я мышка-норушка, самая обыкновенная, жалкая мышка из леса. А ты — богатырь, зачем тебе меня убивать?
— Ну, по приколу, — шмыгнул носом Иван. Его ещё никто не называл богатырём.
— Ты такой сильный, такой могучий, — воскликнула мышка. — Тебе даже никакой радости не будет от того, что ты меня убьёшь!
— Да? — с сомнением спросил Иван. — А чего мне будет?
— Тоска будет. Печаль будет. Пустые хлопоты. Да дорога дальняя! — доверительно сообщила мышка.
— Пустые хлопоты не хочу! — заявил Иван.
— Так отпусти меня, и у тебя не будет никаких хлопот. Будет только слава великая. Ты как взмахнёшь десницею, да наподдашь шуйцею — и все проблемы скукожатся, сдуются, будут у тебя просить прощения, в ногах валяться.
— Правда что ли? — приосанился Иван.
— Ты только глазом моргнёшь, а враги твои поползут прочь! На карачках!
— Я таков, — гордо сказал Иван, ослабляя хватку.
— Ну и зачем, зачем тебе моя никчёмная жизнь? А знаешь — в лесу живёт медведь! Страшный, огромный! Идёт медведь — земля дрожит! Все его боятся, а ты сборешь, я в тебя верю! Вот это твой настоящий соперник и есть. Сказать ли, где его берлога?
— Ну, скажи, пожалуй, — испугался Иван. — А то правда, наткнусь ещё…
— Ты только отпусти меня, добрый молодец! — напомнила мышка.
Иван посадил мышку на пень. Она ещё немного похвалила добра молодца, потом объяснила ему, как надо идти по лесу, чтобы медведя не встретить — и юркнула в норку, между корнями.
А Иван так возгордился — никто его в жизни богатырём не называл, только дураком, придурком, дебилом и прочими обидными прозвищами — что пошёл прямиком к берлоге этого самого медведя и дрался с ним три дня и три ночи. На третью же ночь медведь, обессиленный борьбой, прохрипел:
— Надоел ты мне, Иван! — и немедленно издох.
А Ивановы сослуживцы уже лес прочёсывали, искали солдатика. «Ну, попал дебил! — переговаривались они между собой. — Достанется ему на орехи за то, что в самоволку ушел!» Это ведь были сказочные сослуживцы, и грязно ругаться они не умели.
Когда Ивана обнаружили, он делал медведю искусственное дыхание: сроднился с ним за время битвы, пожалел противника. Сначала непутёвого солдатика хотели строго наказать за дезертирство, но потом выяснилось, что медведь, которого Иван заборол, был не простым Топтыгиным, а древним саблезубым медведем, оттаявшим из вечной мерзлоты на месте проведения запрещённых всеми конвенциями опытов с химическим оружием. Если бы зверюгу обнаружили международные наблюдатели, которые в последнее время очень любили бродить по лесу, мог бы получиться нехороший скандал, поэтому Ивана тут же наградили, повысили в звании и больше уже никто не называл его дебилом и идиотом, даже генерал.
А мышка сидела на пеньке и думала: «Опять наворожила, старая! Говорила же мне мама — никакой отсебятины. „Не губи меня добрый молодец, я тебе пригожусь“ — и точка! Люди же — как мышата малые, стоит их чуть-чуть похвалить, и они уже на всё готовы!»
Золушка на балу
По утрам Золушка всегда сидит на кухне, закинув ногу на ногу, пьёт кофе и листает свежую газету. Мачеха и её дочери уже проснулись и вот-вот спустятся к завтраку: слышно, как они мечутся в своих комнатах в поисках платьев, чулок и шпилек.
«В следующую пятницу, — гласит объявление на последней странице газеты. — Во дворце состоится бал! Все самые мегапафосные перцы и гипергламурные кисы уже побежали в солярий и спортзал, чтобы затмить на этом балу вас, жалкие неудачники. Но у вас всё-таки ещё есть шанс не пропустить лучший бал года!»
Золушка не хочет пропустить лучший бал года. Она — почти совершенство, только патологически верит всему, о чём пишут в газетах.
Когда вся семья, наконец, усаживается за стол, Золушка, как бы невзначай, заводит разговор о свежих придворных сплетнях.
— Говорят, что принцу пора жениться, а его последняя пассия оказалась переодетым шпионом из Розастана, — говорит она. — Так что скоро во дворце, наверное, состоится какой-нибудь бал.
Отец отрывается от газеты и велит дочери пореже смотреть телевизор, но сёстры уже попались на крючок. Быстро прожевав булочки, они разбегаются по дому: звонят по телефону, залезают в интернет, перелистывают свежие журналы и, наконец, приносят на кухню радостную новость: бал состоится во дворце в следующую пятницу! Пора бежать в солярий и спортзал!