Зона 2018
Шрифт:
– Новый?
– Эйнштейн ожил, стал более активным и на время забыл о своем разочаровании. Теперь он не только знал, но на личном опыте убедился, что сталкер очень и очень не прост… И не следовало расслабляться, и думать о лишнем.
– Какое поведение, свойства?
– Рука на пол дороги к контейнеру зависла в воздухе.
– Пока никаких. Но такое чувство, будто мозги прочищает.
– Весьма возможно, весьма… Стимуляция мозговых процессов, так это более правильно было бы назвать… - Он одел толстые, асбестовые перчатки и окуратно свинтил крышку контейнера, и прежде чем поместить артефакт в прибор размером с микроволновку, даже с таким окошком, но только из темного
– Что это?
– Спросил Курт, все это время без особого интереса следивший за манипуляциями ученого.
– Это? Это измельченный "Хлопок", я научился его гранулировать, так на много удобнее, всегда можешь отмерять нужное количество для нужного эффекта.
"Хлопок", - волокнистая плотная субстанция, и, не смотря на кажущеюся невесомость, довольно тяжелая. В зависимости от размера, при соединении с другими артефактами на определенное время, (так же зависящее от размера и массы "хлопка",) у артефактов резко, в несколько раз увеличивались фоновые свойства. Попросту говоря, если соединить его, например, со "сферой", то та в несколько раз сильнее от первоначальной мощности лучше защищала владельца от пси-воздействия. Но некоторый порог мощности все, же имелся. Через несколько секунд, за которые Эйнштейн успел, захлопнут крышку, белые гранулы как металлическая стружка к магниту сами собой прилипли к артефакту, облепили его всего, и он стал похож на снежный шар. Гранулы "хлопка" с шипением (слышно его не было, но Курт хорошо знал, как проходит этот процесс) стали испарятся на поверхности артефакта и спустя минуту, от них не осталось и следа. Но датчики по прежнему молчали, и как понял Курт ни как реагировать не собирались.
– Странно… - Удивлено хмыкнул Эйнштейн и стал щелкать клавишами управления на приборной доске.
– В первый раз такое вижу, чтобы артефакт не излучал ничего, даже радиоактивности.
– И что же это? Очередная пустышка?
– Ну… Еще рано о чем - то говорить, иногда свойства артефактов выражаются совсем в других вещах. Ка на пример у "алмазного шара". Вы не против если я поэксперементирую с ним до утра?
– Нет.
– "Нет" в смысле против?
– Нет, в смысле не против. Но только в замен я порошу вас рассказать что нибудь о свойствах артефактов.
– О свойствах артефактов?
– Удивился ученый.
– Про различные свойства артефактов вы сами лучше меня знаете.
– Я имею в виду, как их можно трактовать с точки зрения современной науки.
– Курт так и продолжал стоять посреди комнаты заложив руки за спину. Эйнштейн уже пожалел о содеянном, - работой Курт даже не заинтересовался, артефакт скорее всего просто так и останется красивой игрушкой, а рядом с Куртом он ощущал себя теперь крайне не уютно. Если по началу встречу с ним он воспринял с внутреней бравадой, - "ничего, видели и похлеще", -то теперь понял что жестоко просчитался, - с Куртом нельзя было общаться на равных, ученый постоянно чувствовал почти что свое несовершенство, недоделанность перед этим странным сталкером. А Винт, единственный человек с которым Курт дружил и общался, просто привык к этому, смирился тем, что ему, и всем остальным далеко по развитию с Куртом.
– С точки зрения современной науки, свойства артефактов просто не возможны. Какой конкретно вас интересует?
– "Алмазный шар".
– Ну что ж, если рассматривать его на молекулярном уровне и с точки зрения традиционной науки, то он является абсолютным, самым твердым веществом на планете, впрочем, название говорит само за себя. Некоторые новаторы предлагают использовать эти шары в качестве сердечника бронебойных снарядов, но эта тема не получила актуальности, поскольку обычные бронебойные снаряды скоро уступят место кумулятивным..Вот в принципе и все.
– На сколько я знаю, если вещество состоит из молекул, то межмолекулярную связь можно разорвать.
– Можно, но мы ведем речь о веществе, состоящим из молекул, коим "алмазный шар" не является, проще говоря, - это одна большая молекула… Но опять же, это только моя теория.
– Эйнштейн искоса наблюдал за сталкером, за его реакцией. Которой впрочем, не было совсем, чего ученый точно ни как не ожидал, - ведь даже не человека не искушенного научными изысканиями и не обделенного умом, такое заявление должно было, как минимум удивить. Но Эйнштейн не собирался сдаваться, и принял еще одну попытку расшевелить сталкера. Просто хотелось с кем-то поделится своим открытием, а точнее теорией.
– Я проводил анализ, очень и очень приблизительный, но, тем не менее, с чрезвычайным результатом. Если предположить что "алмазный шар" это молекула какого-то невероятного вещества, то его размеры поражают. Для примера: в одной песчинке, столько же молекул сколько песчинок на всем песчаном пляже. Сравнение не точное и образное, но он наглядно демонстрирует пропорции и размеры молекул. А теперь представьте себе, какого размера тот объект, если всего одна молекула, такого объема?!?
– Эйнштейн и сам распалился от пламенной речи и теперь с горящими глазами смотрел на сталкера, который без видимый эмоций смотрел в пол.
– Вероятно, очень большим.
– Спокойно предположил Курт.
– Большим?!!
– У Эйнштейна было такое чувство, будто на него выплеснули ушат ледяной воды. Он нервно, обижено отвернулся, и стал трясущимися пальцами перебирать и раскладывать на столе мелкие предметы.
– Я верну вам артефакт утром в целости и сохранности.
– Уже спокойным и ровным тоном закончил ученый. Курт посчитал, что делать здесь было нечего, и вышел, плотно притворив за собой дверь. В коридоре он почувствовал, на сколько свежее воздух, без затхлости и примеси химикатов как в комнате у ученого. У двери ведущей "обычную" часть бункера его ждал скучающий Тормоз. Он завидя сталкера поспешно прикрыл рукой кодовый замок и набрал шифр.
Винт, как и обещал, сидел в маленькой комнате и листал невесть как здесь взявшийся яркий и красочный журнал.
– Ну как? Что Эйнштейн сказал?
– Пока ничего, он до утра с ним возится, будет.
– Ты где будешь Выброс пережидать?
– Вдруг поинтересовался торговец и отложил журнал.
– Еще не знаю, а что?
– Курту действительно не очень хотелось завтра идти за периметр, ему попросту нечего там делать.
– По тому что Шкета все будут использовать как отмычку, а я не хочу чтоб парень зря погиб.
– С чего вдруг у тебя проснулась к нему жалость?
– А почему ты думаешь, что я его жалею? А если он погибнет раньше времени, то кто мне долг за оборудование возвращать будет?
– Винт посмотрел в глаза Курту, и последний действительно не увидел там ни жалости, ни хотя бы сострадания. Только сугубо деловой интерес.
– А мне какой смысл брать с собой напарника? Чтобы потом делить найденное? Я и сам прекрасно справляюсь и не хочу из собственного кармана выплачивать тебе долг Шкета.