Зона особого внимания

Алтынов Сергей Евгеньевич

Положив трубку, Михаил Петрович выматерился: вот сволочи, до чего грубая работа, а сколько нервов потрепали… От души отлегло, Каменев, почувствовав зверский голод, отправился в буфет, может, что-нибудь там завалялось, хотя обеденное время давно кончилось.

Игорь позвонил домой около полуночи, голос радостно возбужденный.

– Как с поликлиникой? Туфта? Я так и знал. А насчет твоей идеи с Костей, я даже не ожидал, никого и убеждать не пришлось. Выслушали, оперативно запросили лучших экспертов, те, к моему удивлению, подтвердили: да, явление редчайшее, но науке оно известно, хотя и не объяснено. Короче, полный вперед! Оформляй Костю как военнослужащего-экстрасенса, оказывается, у них такие есть

в штатных расписаниях. Будет запрос на вас троих министру по линии Интерпола, пересечение границы с обычными паспортами, свое оружие тоже можно везти, в специальной упаковке со сдачей в багаж, в аэропорту знают, как это делать. Постарайтесь попасть на рейс в 15:45 Москвы завтра, будете здесь завтра же. Успеете?

– Мы-то успеем, лишь бы наши умники не стали делать, как лучше…

– Утром будет звонок здешнего министра нашему, речь пойдет о секретном антитеррористическом спецмероприятии, надеюсь, его накрутят как следует, а уж он накрутку передаст ниже по команде. Насчет проверки охраны банка тоже обещали, что их министр выскажет просьбу, так что ты будь готов, с самого утра обратись к Пахомычу, он тебя спустит с лестницы, а потом все сделает как надо.

Уже лежа в постели, Каменев подбивал бабки. Анюту предупредил, Наталье Викторовне позвонил, с попыткой заведующего отделением больницы послать медсестру сделать Косте укол тоже все разъяснилось: под нажимом врач признался, что сделал это после телефонных угроз расправиться с семьей, но сообщил, что укол назначил неопасный, хорошая доза сильного транквилизатора, экспертиза вещдоков это подтвердила. Ребят в больнице частично подменили, Костя спокоен, Саня «выздоровел»… Вроде все. День достояли без потерь, осталось ночь и еще полдня продержаться.

С утра все пошло в темпе даже более быстром, чем Громов и Каменев рассчитывали. Оказывается, разговор с министром состоялся ранним утром. Министр, предвкушая мощный резонанс в прессе и на телевидении, избрал беспроигрышную позицию: оперативно предоставить все, что просили заморские коллеги, и умыть руки. С утра, еще из дому, «озадачил» своих референтов, запретив проволочки и «улучшения»; те без промедления спустили поручение вниз, в результате уже в девять утра Пахомыч сам вызвал Каменева и от лица высшего руководства отдал приказ вылетать немедленно для выполнения интернационального долга, подчеркнув, что общее оперативное руководство оставляет за собой.

Убедившись, что авиабилеты и выездные документы соответствующие службы министерства готовят на нужный рейс, Каменев позвонил в больницу.

– Все снимаетесь и полным ходом сюда, ко мне. Машина в готовности?

– Да, Гриша недавно доложился: заправлен и готов к выполнению любых…

– Ладно, остряки хреновы. Он всех возьмет?

– Возьмет. Потеснимся.

– Тогда так. Выбери запасный выход, сообщи Грише, пусть подъедет к нему кружным путем, за это время проверьте ближайшие окрестности у этого выхода – на предмет стоящих машин с людьми, подозрительных лиц, ну ты понял… Как только Гриша подъедет, в темпе грузитесь и сюда, трех-четырех человек оставь, чтобы прикрыли, потом Гриша за ними подъедет. Костю и Саню предупреди заранее. На похороны, а точнее, в морг поедем отсюда. Вопросы есть? Выполняй.

Через двадцать минут лейтенант Сомов, Костя и Саня расположились в кабинете у Громова. Место хозяина занимал майор.

– Как доехали?

– С ветерком, без проблем!

– Ну и хорошо. – Каменев повернулся к Косте. – В десять сорок подъедем к моргу, попрощаемся с твоим отцом. А сейчас о спецзадании. – Майор рассказал о предстоящем через несколько часов вылете в Канаду, подчеркнув, что идея операции целиком основана на необычайных способностях Кости, что один из похищенных – старейший друг Маршала, а похитители наверняка те самые

люди, которым служил предатель Болтянский, которые схватили Костю и организовали убийство его отца.

– Едем я, Костя и Саня, – заключил майор. Заметив, как Сережа Сомов изменился в лице, добавил: – Здесь вместо меня остается лейтенант Сомов. Сережа, не переживай, пора тебе уже становиться капитаном, а там и майором. И связь с родиной будем держать через тебя.

– Да понятно, чего там… – Сомов уже не пытался скрыть огорчение.

– Костя, Саня, черканите тут, что, по-вашему, надо взять из оружия, чтобы было привычно и удобно. Имейте в виду, канадские коллеги готовы обеспечить всем, что нужно, от одежды и обуви до оружия, включая наши обиходные системы, но если что-то специальное, лучше иметь с собой. Условия операции по освобождению заложников ты себе, Костя, представляешь. Нас, кстати, предупредили, что ограничивают нашу задачу обнаружением, но не исключают боевого контакта. А мы с лейтенантом пока распорядимся насчет поездки в морг. Костя, само собой, на кладбище нам поехать не удастся – не успеваем, в час дня мы должны быть в Шереметьеве-два.

Каменев намеренно обронил эту новость так, между прочим. Костя, удивленно вскинув глаза, хотел возразить, но майор мягко остановил его.

– Я понимаю тебя. Но подумай, на кладбище соберутся люди, тебе незнакомые, близкой родни у твоего отца, кроме тебя, нет, поминки – в большом ресторане, зачем тебе все это?

Костя, сглотнув, промолчал.

Майор сразу же продолжил:

– Саня, звони домой и все объясни. Ты где живешь? Войковская? Рядом с метро? Отлично. У тебя кто сейчас дома? Мать и сестра? Скажи, пусть приготовят зубную щетку и бритву, две смены белья, две чистые рубашки. Все. Заедем на пять минут, не больше, между двенадцатью и часом дня. Костя, а ты позвони в Новгород. Саня, после своего звонка присоединяйся к нам с лейтенантом, мы будем в моем кабинете. Выезд в десять двадцать пять.

За десять минут до выезда все опять собрались в кабинете у Громова. Костя сидел с красными глазами, лицо неуловимо изменилось.

– С Новгородом поговорил?

– Да.

Майор сам взялся за трубку, подумав, что, видимо, у Кости в Новгороде близкий и дорогой ему человек.

Игорь ответил на звонок сразу, сообщив, что у них новостей нет, никаких следов похищенных или заявлений похитителей.

– А у нас все по плану, – в свою очередь доложил Каменев. – Билеты, документы в порядке. Сейчас перечислю, что хотим взять с собой из амуниции, записывай…

По ходу разговора Каменев сократил список, составленный Костей и Саней, наполовину.

В морг выехали на двух машинах: в одной майор, Костя и Саня, уже готовые к вылету, во второй, прикрывающей, Сомов и трое бойцов СОБРа. Чтобы не светиться, машины взяли у «наружки». Цветы купили по дороге.

Каменев специально устроил так, что их впустили в зал прощания за полчаса до официально объявленной церемонии. Их машины прибыли через служебный въезд – основные ворота были закрыты. Вошли втроем, возложили у гроба цветы. Лицо Маршала выглядело спокойным и отрешенным. Молча постояли минуты две…

– Прощай, Георгий Константинович, – вдруг промолвил Каменев. – Ты умел оставаться порядочным человеком в самых… неоднозначных ситуациях. Мы с тобой были по разные стороны… барьера и все же уважали друг друга. Вокруг тебя пролилось много крови, но твои руки остались чистыми. Многие жизни сохранены благодаря тебе. Да будет тебе земля пухом. – Каменев и Саня медленно вышли, оставив Костю одного, и остановились у двери, Саня отвернулся, шмыгая носом.

Во дворе никого не было, кроме их машины и «Жигулей» Сомова. Костя вышел минут через пять, бледный, с искаженным лицом, молча, ни на кого не глядя, прошел к машине, за ним Каменев и Саня.