Зона отчуждения
Шрифт:
– В чем дело? – спросила она, явно не понимая его намерений.
– Я тебя хочу, и ты будешь моей, – генерал рубил фразы, не допуская и мысли о неподчинении.
– Что вы себе позволяете? Я замужняя женщина! – возмутилась незнакомка.
Но имеющий власть, привыкший командовать мужчина не привык к отказам.
– Послушай, меня это не волнует. Мне нужна всего лишь одна ночь с тобой. Никто ничего не узнает. Говори «да», и все будет хорошо.
Девушка смотрела на него с изумлением и процедила сквозь зубы:
– А не пошел бы ты?
Резко развернувшись, она
«Ладно, сука! – подумал он. – Все равно я с тобой пересплю. Не хочешь так, будет силой».
Показав помощнику объект, поехал на конспиративную квартиру.
Мысль о том, что делать с телом, генерала не волновала. Его бесило то, что два самых близких ему человека погибли в один день. Он еще не принял их смерть, а в душе стало пусто, как будто там образовалась черная дыра, пожирающая остатки человечности. Все доброе стала заполнять жажда мести. Он готов был мстить не только виновникам гибели отца и сына. Закрывая глаза, он буквально видел, как черная дыра, образовавшаяся в его душе, увеличивается, вбирая в себя и его самого. Он сам стал «черной дырой», и горе тому, кто окажется рядом. От этих мыслей плавился мозг. Генерал не заметил, как в высокий стакан закапали горючие слезы. Но это не были слезы раскаяния и прощения. В опустевшей голове металась, стуча в виски, одна-единственная мысль: «Мстить!»
Перегуда встал, поднял с пола телефон и позвонил Савелию.
– Я тебя хочу, и ты будешь моей, –генерал рубил фразы, не допуская и мысли о неподчинении.
– Алло! Ты спишь? – спросил он.
– Нет, только что лег, – ответил Савелий, покашливая.
– Сейчас спать нельзя. Отечество в опасности. Срочно приезжай на конспиративную квартиру.
Взглянув на часы, Савелий чертыхнулся и спросил:
– А это не может подождать до утра? Третий час ночи. Да и нездоров я, горло простудил.
– Срочно. Жду через полчаса. Приезжай сам. На своей машине. Оставишь ее прямо у двери подъезда. Дверь будет открыта.
В трубке возникла тишина, и Савелий подумал, что Константин забыл отключиться, как вдруг услышал шум, витиеватый мат, а затем:
– Ты еще здесь?
– Да. Слушаю тебя.
– Возьми виски и икры. У меня закончилась.
Савелий хотел ответить, но услышал гудки.
– Ты куда среди ночи? – спросила недовольно жена.
– На службу. Спи!
Савелий с досадой вылез из-под одеяла, и чтобы разогнать сон, пошел на кухню заваривать кофе. Позже, сидя в машине, задумался над тем, что в последнее время Константин стал много пить. Напряжение на службе, особенно эту неделю, сказывалось и на нем. Савелий Федорович Удодов тоже не пончиками торговал, он был в чине генерал-лейтенанта и возглавлял отдел по связям с европейскими странами. Но таких срывов он себе не позволял, вел размеренную жизнь, без вредных излишеств и
Савелий подумал, что обязательно в ближайшее время найдет в себе силы высказать Константину, все что думает.
Он въехал во двор, где в одном из домов располагалась конспиративная квартира. Поставив машину у подъезда, поднялся на третий этаж и открыл незапертую дверь. В квартире было тихо. Савелию даже показалось, что здесь никого нет. Однако в большой комнате он увидел разбросанную по полу женскую одежду. Заглянул в спальню и обнаружил на диване своего товарища без каких либо признаков жизни. Испугавшись, включил свет и услышал храп, оповестивший о наличии жизни в теле Перегуды.
– Костя, я приехал… – не дождавшись реакции, стал тормошить товарища, но тот лишь перевернулся на другой бок и захрапел громче.
Савелий решил принять экстренные меры – облить спящего водой. К сожалению, графин оказался пустым, и он вынужден был отправиться по воду. Открыв дверь ванной, Удодов оторопел от увиденного:
«Надо же так напиться, чтобы здесь уснуть», – подумал Савелий. – Вставай, красавица! Замерзнешь! – толкнул девушку в плечо и, почувствовав, что она холодная, потрогал пульс. – Вот это я попал! Вот это вляпался! – забыв о пустом графине, он поспешил в спальню.
– Константин, вставай! У тебя мертвая баба в ванной! Вставай, черт бы тебя забрал! – приводя в чувство товарища, он несколько раз ударил его по щекам ладонью.
Когда Перегуда наконец открыл глаза, Савелий увидел в них огонь безумия.
– Что ты орешь, как чумовой? Я знаю, что она сдохла! Передоз… За этим тебя и позвал. Одному с трупом не справиться – тяжело. Хотел «чистильщиков» вызвать, а потом подумал, зачем посторонних в это дело посвящать. Лишняя трата времени на объяснения. Ведь у меня есть ты – товарищ и соратник!!!
Константин встал с дивана и первым делом произвел ревизию принесенного Савелием пакета. Достав выпивку, радостно воскликнул:
– Молодец! Ты будешь? – спросил, разливая живительную влагу по стаканам.
– Я за рулем. И в данном случае я, скорее, подельник, чем напарник… – очень тихо произнес Савелий. – Что собираешься делать в сложившейся ситуации?
– Возьмем красотку под белые рученьки и посадим в машину рядом со мной. Будет досыпать на моем плече… Затем отвезем в Южное Чертаново…
– Ясно… А кто она?
– Обычная потаскуха… Навязалась в ресторане… Не знал, что она наркоманка.
Перегуда, поправив здоровье виски, разрезал вдоль белый батон, не спеша намазал не менее ста граммов масла и выложил поверх банку икры. Смачно закусывая, он обратился к товарищу:
– Ты знаешь… – он прервался, глотая очередной кусок, – …что сейчас творится в Ливии после смены полковника Каддафи?
– Что там творится? – с широко раскрытыми глазами переспросил Савелий, будто появилась блицновость, неизвестная ему.