Зона отчуждения
Шрифт:
Медленно помешивая ложечкой чай в стакане, генерал погрузился в воспоминания…
Время шло, Леня рос, и в шесть лет ему подарили трехколесный велосипед, который можно было с легкостью переделать на двухколесный и обратно. Мальчик полдня катался с пацанами во дворе на трех колесах, а после обеда ему очень захотелось пересесть на два колеса. Отец обещал переделать велосипед, как только малыш научится ездить. Ведь два колеса – не три, на нем кататься куда сложнее. Но мальчишке было невтерпеж. Он достал из ремонтной
Время летело быстро, вот уже единственный ребенок пошел в школу.
Настала зима. Перед Новым годом старшие ребята решили сходить в лес за елками. Позвали и младших. Никто не решился отказаться, чтобы не «зафукали» и не назвали «маменькиным сынком». Надели на ноги лыжи, у кого какие были, пошли вдоль железнодорожного полотна в сторону леса. Лес был смешанный: березы, осина да сосны, а где растут ели, никто не знал. Старшие предложили идти вглубь зарослей. Шли долго, петляя среди деревьев. Когда нашли ели, упиравшиеся верхушками в небо, начало сереть. Кто-то предложил спилить верхушки, и самые смелые стали карабкаться по толстенному стволу вверх. Добравшись до непролазных веток, затею оставили. Пришлось идти домой ни с чем. И тут стало ясно, что они не знают, в каком направлении идти. Как на беду пошел снег, на глазах скрывая следы. После нескольких часов безрезультатного блуждания по лесу взрослые парни запаниковали: «Нам всем конец! Мы замерзнем! Нас съедят волки!..» Будущий генерал тоже сильно испугался, но не расплакался, как другие дети, а тихо сказал заводиле, что знает, куда надо идти. Это известие всех обнадежило. Тогда самый маленький мальчик стал во главе группы и, казалось, пошел наугад. На самом же деле его вел внутренний компас, особое чутье. Лес закончился, и все закричали «ура!», увидев огни своего «огромного» города с населением в двадцать тысяч человек.
Год за годом мальчишка преодолевал школьные науки, и если с гуманитарными предметами возникали некоторые сложности, то с точными все было отлично. Геометрия и физика подтолкнули его к увлечению авиамоделизмом и радиотехникой, со временем переросшим в страсть. Будущий военный собирал модели ракет, строил копии самолетов и слушал «Голос Америки» из собственноручно собранного приемника. Во время летних каникул подросток прочитывал учебники за весь год, и необходимость корпеть над уроками отпадала. Переменки хватало, чтобы повторить любое задание, был то стих или теорема.
Окончив школу, парень поступил в военное училище на специальность «Командир подразделений специальной разведки» (КПСР). Его способности в фотографической памяти были высоко оценены. Новоиспеченным лейтенантом он попал в разведуправление СССР. Ему довелось побывать в разных горячих точках. Феноменальная память позволяла воспроизводить в мельчайших подробностях то, что другие вынуждены были снимать на пленку, и не всегда можно было воспользоваться фотоаппаратом.
В двадцать семь лет в чине капитана будущий генерал поступил в Военную академию Генерального штаба СССР и, успешно закончив ее, продолжил службу в разведуправлении.
За два дня до ГКЧП он подает информацию о готовящемся перевороте. Однако информация не дошла до адресата, и путч состоялся.
Новая модель страны была ему более симпатична, чем прогнивший социализм и легенда о построении коммунизма. А тут еще так сложилось, что военное училище он
Генерал-полковник вынул ложечку из стакана, отпил успевший остыть чай и стал дальше мысленно перелистывать страницы своей биографии…
Работая в той же должности, он узнал много интересного о подковерных играх и мышиной возне рассыпавшихся на самостоятельные государства республик бывшего Союза. И в это время самый молодой генерал страны по уши влюбляется в молодую мамочку тридцати лет.
Счастье, как птица: кто-то поймать не может, а кому-то само на плечи садится
Он старался приезжать во вверенные ему войска зачастую неожиданно, создавая переполох, оздоравливающий военный «организм». Вот и сейчас отправил автомобиль с водителем домой в распоряжение жены, а сам пересел на ГАЗ-66, совершавший плановый рейс в нужную ему часть с заездом в госпиталь. В кабину сел молодой лейтенант, а генерал, накинув солдатский плащ поверх генеральского мундира, забрался в кузов.
Машина покатила по российской дороге. ГАЗ-66 подбрасывало на ухабах так, что часть тела, предназначенная сидеть, отрывалась от скамьи и подлетала вверх, а затем, неожиданно для себя, соединялась с досками лавки, сотрясая позвоночник и все внутренности. Удерживаться в кузове, цепляться руками за борта прыгающего автомобиля было невыносимо. Но после неоднократного повторения упражнения «взлет-посадка» пятая точка генерала научилась быстро реагировать. Теперь начальника «автобата», заевшегося борова, ждал неизбежный нагоняй.
«Газон» остановился в промежуточной точке. Начальник госпиталя попросил лейтенанта уступить место в кабине майору медицинской службы, полногрудой даме лет сорока. Доктор с трудом забралась в кабину, а симпатичная девушка, старший лейтенант, через открытый задний борт легко запрыгнула в кузов. Увидев попутчика, она присела на скамью у противоположного борта. Машина тронулась, и человек в солдатской плащ-накидке невольно уставился на незнакомку.
«Держаться, только не смотреть на…» – он заставлял себя повернуть голову в противоположную сторону, приказывая: «Держаться!», но голова генерала остается быть головой мужчины, и с этим ничего нельзя поделать.
Да и как можно было не смотреть на носочки, одетые не по форме на безупречные голени? Как удержаться и не смотреть на согнутые в коленях ножки, идеальная округлость которых заставляет забыть о должностных инструкциях. Генерал мог удержаться в кузове машины, но мужчина не мог устоять от соблазна и не смотреть на ножки в коричневых туфельках. В какой-то момент машину подбросило на колдобине, и девушка, протянув руки, полетела прямо в его объятия.
– Ой, извините! – сказала она, увидев генеральские звезды на погонах.
– Ничего. Мне было приятно поймать вас. Садитесь рядом, и я буду вас придерживать.
– Ну, что вы, товарищ генерал-майор.
– Это приказ, товарищ старший лейтенант. А приказы не обсуждаются.
Зарумянившись, она присела рядом. Но не испуг, а скорее кокетство заставило покраснеть ее щеки.
Генерал постучал по кабине. Машина остановилась.
– Сержант, – распорядился он, – дальше езжай как можно медленнее.
Майор медицинской службы, увидев генерала, поспешила уступить ему место в кабине. Но он остался в кузове, накинув полу плаща на плечи приглянувшейся девушки.