Зона Посещения. Тропами теней
Шрифт:
А ведь совсем недавно его серьезно волновали вопросы и решения абсолютно иного плана. Например, как назвать этот новый аномальный фактор – «чумой Саблина» в честь ее погибшего первооткрывателя Аркадия Павловича или все же потешить свое самолюбие и назвать «чумой Михеля»? Стаса передернуло от этой мысли. Все те вопросы, недавно казавшиеся очень серьезными и фундаментально важными, в один миг ушли в разряд какого-то детсадовского фольклора.
Стас, не глядя, привычным движением взял со стола рамку с фотографией сына. Сеня смотрел на него с фотокарточки блестящими глазками
– Так что же теперь? Быть или не быть?.. – произнес вслух директор, когда немного отошел от приступа.
– Станислав Викторович, это победа! – В кабинет влетел молодой лаборант, перспективный юноша из приближенных к директору людей. – Лиманову конец, даже его соратники сейчас выносят ему мозг! Уже запланировано внеочередное экстренное совещание! Все желают видеть нашу статистку и копии отчетов! И да, Сергей и Кирюха передают вам свои поздравления! У нас получилось, мы молодцы!
Молодой человек выдал всю свою шумную речь буквально на одном дыхании и уже набрал в легкие воздух, чтобы разразиться еще одной тирадой, когда Стас оборвал его.
– Послушай, Коля, – директор разговаривал с подчиненными всегда твердо, без тени каких-либо эмоций, – я тут вот что подумал. Как ни презирает наша группа профессора Лиманова, но он все же имеет очень серьезных и влиятельных друзей в Москве. Я это о чем – мы выдвинули ему очень серьезные обвинения, и скоро начнется весьма жесткий разбор полетов. Головы могут полететь с обеих сторон. Кирилла Федоровича, Сергея, Иннокентия и других наших заслуженных коллег, думаю, не тронут, но вот что касается тебя, аспиранта-лаборанта…
– И что же вы предлагаете? – еще исполненный радостью победы, прощебетал молодой человек.
– Вот это по-нашему – сразу к делу и без лишних вопросов! – Стас позволил себе немного наигранной радости. – План, Николай, у нас такой. Ты прямо сейчас заскочишь в буфет и возьмешь там себе пирожков и воды на целые сутки. После чего, не заходя в общежитие, ты оправишься на нашу новую горную стоянку, где мы оставили припасы и планировали поставить полевую лабораторию. Там меня и жди, не высовывайся. А если все пойдет не так, то я найду способ связаться.
– Я вас понял, Станислав Викторович, но, думаю, вы напрасно опасаетесь! – Молодой человек искренне улыбнулся. – Что они теперь нам могут сделать? Мы же уничтожили лидера ваших оппонентов, теперь они разбегутся по норам своих кабинетов и будут дрожать каждый за свою шкурку.
– И все же я настаиваю. Помнишь, сколько раз мое чутье нас спасало? Сколько раз я оказывался прав? – Стас пытался говорить спокойно, глядя на своего преданного ассистента, которого ему предстояло вечером сдать спецслужбам. – Вот и сейчас делай так, как я сказал. И на всякий случай никому не говори, куда направляешься. Понял?
– Как скажете, Станислав Викторович, вам виднее! –
Выкрикнув последнюю фразу, воодушевленный молодой человек выбежал в коридор, захлопнув за собой дверь.
– Да уж, «победа». Пиррова победа… – произнес себе под нос Стас, откинулся в кресле и закрыл глаза.
Глава 6
Рыбное место
Граница карантинной зоны
Годовщина изоляции
Поселок Росток-1 был одним из первых среди многочисленных поселений, возникших у границы карантинной зоны, когда на монгольских пустошах запахло большими деньгами. Он вырос на месте покинутой армейской стоянки. Часть передислоцировалась на новую позицию, внутрь карантинной зоны, а бараки и прочие времянки тут же заводнили разного рода пройдохи, барыги, дельцы и девицы легкого поведения. Солдаты здесь пробурили скважину и поставили насосную станцию, что дополнительно поспособствовало разрастанию поселения. Позже тут отстроили и другие домики, в которых организовали некие подобия гостиниц, развлекательных, питейных и торговых заведений. Любой товар и любую услугу советский рабочий, солдат или научный сотрудник мог получить тут, в одном месте.
По удачному стечению обстоятельств, двухэтажный корпус филиала Института внеземных культур ударными темпами отгрохали здесь же. А по соседству возвели небольшие, но вместительные общежития – такие же панельные здания, как и сам корпус института. И вообще в сравнении с другими поселениями, где преобладали юрты, дома на колесах и прочие времянки, Росток выгодно отличался вкраплениями достаточно большого числа фундаментальных каменных и панельных строений. И пусть все эти строения были не более чем двухэтажными, но это уже придавало поселку относительно цивилизованный вид.
И если люди на других подобных, но мелких стоянках после прекращения масштабной добычи рассосались, бросив свои времянки, то в Ростке продолжала кипеть жизнь. В карантинной зоне все еще работали две добывающие бригады. Одна бригада – смертников-добровольцев, согласившихся работать на оставшейся технике в ущерб своему здоровью, а вторая, более многочисленная команда – добровольно-принудительно согнанных сюда людей, обладающих иммунитетом к аномальной чуме. Пополняли вторую бригаду, как правило, проштрафившиеся личности.
Но эта последняя бригада так же быстро редела, как и пополнялась. Резервный план добычи с использованием труда подобных людей, на который страна возлагала большие надежды, был практически провален. Всех этих граждан нужно было принуждать трудиться на благо Родины. Да и контролировать их работу внутри карантинной зоны было проблематично – чума косила всех без разбора, будь то рабочий, военный или просто случайный прохожий. И армия патрулировала лишь перепаханный и обтянутый колючей проволокой периметр карантинной зоны. Внутрь зараженных земель никто из служивых не отваживался заходить.