Зона сумерек
Шрифт:
Изысканная метафора позабавила Яну.
— Неужели я произвожу такое жалкое впечатление? — улыбнулась она.
— И в мыслях не держал, — открестился парень, — сохрани меня Бог так оскорбить человека, тем более женщину, тем более — вас. Никто не сомневается, что вы за себя постоите. Но вас, простите, если обижу, — он немного помолчал, составляя фразу, — вас считают гуманисткой… Со всем моим уважением, леди — они играют жестко.
— Они играют со мной уже много лет и пока в сухую, — Яна криво усмехнулась, — спасибо за заботу. Я тронута и ценю, но я знаю с кем имею дело.
— Оно, конечно, — мальчишка слегка приотстал, — своя рука — владыка. Но в прошлом месяце здесь «попался» Неуязвимый. Один из лучших трассовиков…
— Просто — лучший, — поправила Яна. После непродолжительной паузы она так же ровно спросила:
— На чем его взяли?
— В том то и дело что, похоже, ни на чем, — парень был растерян. Короткие светлые ресницы дрожали, в глазах плескалось совсем детское недоумение. В сочетании с развернутыми плечами, немалым ростом и движениями тренированного бойца-профи это производило впечатление крайне комичное. Но ему было не до смеха.
— Он просто сошел с ТРАССЫ.
— Просто сошел? — переспросила Яна, — и ничего не взял взамен?
Мальчишка покачал головой.
— Он хоть что-нибудь сказал по этому поводу?
Спутник ее долго молчал. Казалось, он вспоминает или взвешивает слова Неуязвимого, лучшего трассовика, месяц назад сошедшего с ТРАССЫ без всяких видимых причин. На самом деле он просто заново переживал тот миг и свое недоумение и шок от потухших глаз и слов Неуязвимого: спокойных, серьезных, равнодушных и… непонятных. От которых вдоль позвоночника прокатился жутких холодок и на сердце легла тяжесть.
— Он сказал: "Все бессмысленно"…
— С ним можно встретится? — тихо спросила Яна, доставая ключи.
— Он сказал, что никого не желает видеть.
— Ничего. Меня ему увидеть придется, — знакомое движение плеча ободрило ее провожатого и он неуверенно улыбнулся. Напоследок парень все же не выдержал и стрельнул неприкрыто-любопытным взглядом по «часам» Яны.
— Сенсор трофейный? — спросил он отчего-то шепотом.
— Ес оф кос, — кивнула Яна и невольно рассмеялась, — Страж узнает — забодает. Если догонит.
Леший положил себе предел: 11 часов, но дотерпел только до половины десятого и, вчуже удивляясь себе, набрал номер. Сердце дергалось, как перегретый мотор, и в несколько мгновений Леший сжег пару миллионов нервных клеток. Наконец на том конце провода соизволили ответить. Голос был женским, и Леший мгновенно почувствовал себя лучше.
Можно поговорить с Яной Бельской? — ровно произнес он в бездушный пластмассовый аппарат, стиснув его широкой, вмиг вспотевшей ладонью.
— Яна Бельская слушает очень внимательно.
Ее голос трудно было спутать с другим. Настолько он был индифферентным… хотя и доброжелательным, мягким. Леший не сразу собрался с мыслями.
— Я слушаю, — напомнила трубка.
— Это Лешуков, — буркнул Леший.
— Да?
Я прочел ваши «сказки», — она терпеливо молчала, не чувствуя, как ему трудно, и не собираясь помогать. И от этого Леший озлился.
— Вы меня слышите?
— Да, очень хорошо.
— Я буду их печатать. В следующем номере «Гелиополя».
— Чудесно. Я очень рада.
Леший сомневался, что при этом известии Яна Бельская подпрыгнула до потолка.
— Вам это настолько безразлично? — прямо спросил он, нашаривая в ящике стола сигареты.
— Виктор, вы на меня сердитесь? — отчество она опустила, что вышло как нельзя более естественным, — я вас чем-нибудь обидела?
— Вы меня интригуете, — сознался Леший затягиваясь "Балканской звездой", — сейчас никто не пишет так. И не рассуждает так…
Она должна, просто обязана была спросить: «как», но не спросила, и вновь повисла неловкая пауза. Впрочем, трубку Яна класть не спешила и это подтолкнуло Лешего на авантюру.
— У меня к вам оригинальный мужской вопрос: что вы делаете сегодня вечером?
Она откликнулась сразу, не помедлив даже ради приличия:
— Сегодня вечером я свободна. А что, есть предложения?
Леший с облегчением ткнул окурок а пепельницу. К нему вернулись легкость и уверенность в себе.
— Здесь неподалеку есть очень удачная помесь столовой с ресторанчиком.
Называется «Клеопатра», но вареных крокодилов там не предлагают, это я вам говорю как абориген. Так что если вас устроит часов в семь?..
На этот раз она отозвалась не сразу. Лешему почему-то представились хмуро сдвинутые брови над серо-рыжими глазами.
— А почему бы вам не пригласить меня в офис?
Леший поморщился:
— Не хотелось бы встречаться с очаровательной женщиной в официальной обстановке.
— Виктор, обстановку создают не стулья а люди, — возразила она, — и если нам захочется принести хорошего вина и потанцевать под хорошую музыку, кто нам запретит?
На этот раз Лешему понадобилось время, чтобы прийти в себя. Что называется: "В зобу дыхание сперло".
— Вы это серьезно? — спросил он наконец?
— А почему бы нет?
— Действительно… — произнес Леший, буравя стенку неподвижным взглядом.
2.
Мы — поколение, опоздавшее к старту.
Мы — откровение, прозвучавшее поздно.
Мы приспособились к чужому ритму,
Но не сумели позабыть звезды.
Мы ничьи, мы как сны,
Наши лица пусты,
Но когда мы глядим в потолок.
Каждый видит свое небо.
В каждом небе живет Бог.
Собаки лаяли не зло, больше для проформы. Разбитая грузовиками дорога лениво ползла меж приземистых деревянных домов постройки начала века, заборов со «щучьими» зубами, кое-где жалко поваленных и висевших "на честном слове и вере в светлое будущее". В серое пасмурное небо тоскливо тянулись тощие колодезные «журавли». После такой «прогулки» по окраинам города итальянские туфли можно было снимать и выбрасывать. Но «форд» штурмовать эту мирную пастораль наотрез отказался и был прав. Возможно, ей и самой лезть туда не стоило, но тут уж Яна ничего поделать не могла. Неуязвимый отлучил от дома всю здешнюю тусовку трассовиков и рейнджеров, и если она хотела что-то узнать, нужно было брать ноги в руки и идти за разъяснениями. И постараться их получить. А это, похоже, было не рядовой задачей. Во всяком случае Ким с ней не справился.