Зона захвата
Шрифт:
Боевик виновато посмотрел на начальника. На самом деле он ничего не забыл, просто приберег кое-что себе, но вытаскивать перед Магой было как-то неловко.
Ладно, в другой раз повезет.
– Хаким-бей, ты про Мансура слышал? – спросил Ильяс.
– Что я должен был услышать? – вскинул голову Мага.
– Застрелился Мансур. Не выдержал, – без особого сочувствия пояснил боевик.
– Туда ему и дорога, – мрачно сказал Магомедов. – Мне сосунки не нужны, только мужчины.
– Молодой он был просто. Близко к себе все
– Молодой – не молодой! Какая разница! На войне не по паспорту – по делам судят.
В джинсах, кроме связки ключей и носового платка, оказался бумажник из коричневой, напоминающей крокодиловую кожи. Денег там не было. Зато нашлось несколько пластиковых карточек, очевидно банковских (такие Хаким-бей видел в кино), и пластиковый же документ с цветной фотографией.
– Российская Федерация. Водительское удостоверение, – прочитал Хаким-бей с удивлением. – Липатов Андрей Петрович, место рождения… Санкт-Петербург.
– Санкт-Петербург? – вскинулся Ильяс, явно не знакомый ни с историей, ни с географией. – Это где?
– Далеко. Очень далеко отсюда, – задумчиво произнес Магомедов.
Если с Российской Федерацией все было более-менее понятно, остальное вызывало массу вопросов. Но любопытство сгубило кошку. Так говорят русские, и они правы. Не стоит уподобляться этому глупому животному.
Главное, поймать беглеца, а там, глядишь, он и сам все расскажет. Если, конечно, останется в живых.
Интересно, насколько умны профессорские «собачки»?
22
Эту ночь Липатов спал, не проснувшись ни разу.
Разлепив утром глаза, он удивился такому крепкому сну, ощущая себя отдохнувшим и легким. Даже чувство голода и жажды как будто отступило.
И с желудком все было на удивление в порядке.
К тому же появилась слабая надежда, что ему удалось оторваться от преследователей, пришло ощущение удовлетворения собой: он смог продержаться больше суток, тогда как Илью поймали в первый же вечер.
«Подкрепившись» смородиной, Андрей вновь пошел через чащу, уже не так торопливо, как в первый день. Сейчас он думал о том, что необходимо найти какую-то еду и воду. В противном случае его запала надолго не хватит.
Он продолжал слушать лес, но, к глубочайшему своему удовлетворению, слышал лишь перепевы птиц да перестукивания дятлов.
Запах дымка пришел неожиданно.
В лесу, где, казалось, не ступала нога человека, этот посторонний запах слышен далеко.
Липатов присел на правое колено, взял автомат на изготовку, сняв с предохранителя, передернув затвор. Как зверь, он втягивал трепещущими ноздрями воздух, пытаясь определить, откуда пахнет дымком.
Осторожно, шаг за шагом, начал продвигаться вперед, не меняя прежнего направления.
Запах дыма становился все ощутимее, и Андрей сделал вывод, что идет правильно. Он еще больше замедлил движение, подолгу стоя
Кто-то там есть…
И это не зверь. Разжигать костры они не умеют.
Это люди. Скорее всего, враги.
Липатов вдруг подумал, что человек, оказавшись в такой ситуации, как он, становится крайне недоверчив. Если, конечно, он не непроходимый тупица. Осторожный человек сначала наблюдает за незнакомцами, пытается определить, насколько они опасны, а уж потом принимает какое-то решение.
Что ждет его там, откуда веет дымком?
Деревья, как назло, стоят частоколом, да еще кусты…
С другой стороны, это помогает ему самому оставаться незамеченным и подойти как можно ближе.
Уже виден сизый дымок, плывущий между деревьев.
Рядом…
Уже рядом…
Они открылись метров с десяти. Позиция Андрея была идеальной – растущая почти от корня «рогаткой» береза. Очень удобно положить автомат.
Они сидели вокруг костерка, разогревая говяжью тушенку в банках. Этот запах Андрей почувствовал не сразу, а только подойдя совсем близко.
Ах, какой это был запах, какой аромат для изголодавшегося беглеца!
Всех троих Липатов узнал сразу. Среди них был тот рыжебородый, что ударил его в городе прикладом в грудь, а возле машины пнул в живот. Казалось, сама судьба свела их здесь и сейчас.
Получается, что он сам зашел преследователям в тыл. Неужели он более суток ходит по лесу кругами?! Не может быть! Наверное, все-таки преследователи шли каким-то своим маршрутом и добрались сюда гораздо быстрее, чем он.
Убедившись, что бородачей только трое, никто не отошел по нужде, Андрей решил: пора. Пусть охотники сами станут добычей.
Первым в прицел он поймал рыжебородого.
Грохнули две короткие очереди.
Пули прошили правый бок рыжебородого и спины двух других бородачей. Несколько пуль угодили в костер, разметав его, выбив из толстых веток тучку золы.
Подскочив ближе, Липатов одиночными выстрелами добил дергающихся в агонии кавказцев и повернулся к рыжебородому.
Тот лежал на спине, скривившись от боли. Из правого уголка рта по рыжей бороде куда-то за ухо текла тонкая струйка крови.
– Ну что, кто «свинья рюсскый»? – подражая чужому акценту, спросил Андрей.
– Не стреляй, Мажор… – вытолкнул из себя вместе с кровью рыжебородый.
– Жить хочешь? – понимающе, с издевкой спросил Липатов.
Кавказец слабо кивнул.
Он на что-то надеялся. На что? Неужели на доброту того, над кем издевался и по чью душу был послан?
– Отжил ты свое, сука! – Плотно сжав губы и недобро прищурившись, Андрей нажал на спусковой крючок.
Грохнул одиночный выстрел. Пуля попала рыжебородому в левую щеку под глаз и вырвала затылок. Кавказец выгнулся дугой, на мгновение замер и обмяк.