Зона захвата
Шрифт:
Внутри росло давно забытое чувство опасности. Что-то пошло не так.
Мага не был экстрасенсом, он даже слова такого никогда не слышал. В этой реальности не существовало Чумака и Кашпировского, народ по телевизору если и «лечили», то совершенно иными средствами.
Не обладая особыми способностями, главарь просто ЗНАЛ: его люди мертвы.
Даже если живы – гонятся за беглецом, наступают ему на пятки, загоняют, как охотники зайца, – тем не менее скоро они умрут от руки того, кого считают жертвой.
Он вообще был какой-то
Мага успел насмотреться на тех, кого обычно называли мажорами. Не раз и не два они попадали ему в руки, что называется, с пылу с жару. Война бывает щедрой на неожиданные встречи.
Сынки высокопоставленных аппаратчиков или тех, кто имел доступ к кормушке: директоров ГУМа, ЦУМа, валютных «Березок», автомастерских, мясокомбинатов, чиновников МИДа.
Избалованные с малых лет, быстро ломающиеся под гнетом обстоятельств…
Они носили красивые иностранные тряпки, слушали модную музыку на японской аппаратуре, ездили на иномарках. Но мужчинами не были и никогда бы ими не стали.
Беглецу к красивой жизни было не привыкать, это чувствовалось по одежде, манерам, холеному облику. Да, за неделю пребывания в рабстве лоск потускнел. Но Мага, превосходно разбиравшийся в людской породе, умел видеть истинную сущность человека.
Мажор не сдался, не опустил руки. Чтобы это понять, Магомедову хватило одного, мельком брошенного взгляда.
Наверное, через месяц-другой странного раба удалось бы сломать. Система, выстроенная Магой и его головорезами, перемалывала всех, кто проходил через ее жернова.
Бандит с удовольствием посмотрел бы на потерявшего человеческий облик и достоинство Мажора, однако теперь было поздно об этом думать. Невольник убежал, убив охранника. Неважно, что это был Ахмед, чьи склонности не могли вызывать ничего, кроме отвращения. Имущество не должно поднимать руку на хозяина и его людей.
Магомедов не на шутку разозлился. В такие минуты он становился страшен.
Кто-то другой сорвал бы гнев на подчиненных. Мага, при всем его восточном темпераменте и вспыльчивости, никогда так не поступал. Глупо бить своих, когда вокруг так много непуганых чужих.
Горячая кавказская кровь требовала одного – мести, и незачем оставлять это блюдо холодным. Гораздо приятней, когда холодеет и цепенеет труп беглеца.
Час пробил, решил про себя Мага. При таких обстоятельствах любые меры хороши.
Он накинул камуфлированный бушлат, вышел в коридор. Отчаянно зевавший телохранитель моментально стер с лица сонное выражение, привстал с табурета.
– Сиди, – повелительно сказал главарь.
Телохранитель уже по тону догадался, что хозяин не в духе, и перечить не стал. Если Хаким-бею приспичило прогуляться в одиночестве, так тому и быть.
В тщательно охраняемом периметре базы главарю банды ничего не грозило. Желавшие занять
Рядовых боевиков персона Маги устраивала полностью. Он был удачлив, умен и щедр, чего еще желать от главаря? Если кому-то не нравится, это его проблемы, которые Магомедов умел решать быстро и эффективно.
Ноги сами привели его в место, в котором он старался бывать в редких случаях. Главарь вооруженной до зубов банды всякий раз испытывал здесь странное чувство, близкое к мистическому.
Прямо в середине почти готового укрепрайона находилась оснащенная по последнему слову техники научная лаборатория. Там исчезали трупы рабов, оттуда раздавались леденящие душу звуки.
Во внешнем облике здания, к которому Мага подошел через несколько минут, угадывались черты типового колхозного коровника. Зато внутри все было иначе. Пугающе иначе.
Единственный проход тщательно охранялся. Попасть сюда было непросто. Даже Вали требовался допуск, что уж говорить о бандитах рангом пониже! Лишь Магомедов мог попасть сюда беспрепятственно. Это право он выхлопотал в долгих переговорах.
Внешнюю охрану несли его люди. Для этой цели Хаким-бей выделил самых дисциплинированных боевиков. Тех, кто не бросит пост, чтобы напиться, курнуть травки или принять участие в групповушке, когда рейдеры привезут из города свежую партию женского «мяса».
Таких в банде было немного. Преимущественно дезертиры со славянской внешностью. На «братьев» особой надежды не было. Личная преданность в них удивительным образом совмещалась с редкостным разгильдяйством, если не сказать хуже.
Командовал отборным отрядом Маркелов, или попросту Маркел. Хаким-бей подозревал, что раньше тот был офицером, как минимум старлеем или капитаном, но по каким-то обстоятельствам (Мага, если люди не желали делиться с ним биографией, не больно-то на этом настаивал) бросил службу. Подчиненных держал в кулаке, и маркеловцы больше походили на регулярное подразделение, нежели на бандитский сброд.
Увидев Хаким-бея, они удивленно расступились, освобождая дорогу.
– Молодцы! – похвалил бойцов Мага.
Караул те несли исправно, никогда не вызывая нареканий. Жаль, нельзя «приподнять» Маркела, земляки не поймут. С их мнением приходилось считаться.
За дверями власть Магомедова заканчивалась. Тут стояли крепкие парни в камуфляжах, лишенных опознавательных знаков. По каменным выражениям на лицах и повадкам – спецназовцы.
Мага дорого бы заплатил, чтобы переманить их к себе, и даже переходил от слов к делу, забрасывая при удобном случае удочки и щедрые предложения. Но они лишь презрительно усмехались на любые посулы. Должно быть, платили им ничуть не меньше. А может, спецназовцы брезговали. Такого варианта исключить было нельзя.