Зоосити
Шрифт:
Джерри придирчиво разглядывает сертификаты. Они подделаны безукоризненно, есть даже голографическая печать Резервного банка.
— Я, естественно, покажу их своему адвокату, — говорит он, но я понимаю, что он блефует. Запах денег слишком силен и заглушает шепоток сомнения нахально, как вувузела.
— Показать-то можно… — говорит Вуйо, и его почти симпатичное лицо морщится в озабоченной гримасе.
— В чем дело, мистер Бакки?
— Прошу вас, называйте меня просто Эзекиил. Мы же с вами друзья.
— Итак, в
— Из-за этого может возникнуть отсрочка.
Черил испускает протяжный стон.
— Большая отсрочка?
— Несколько недель, не больше… Два месяца максимум.
— Погодите, погодите минутку, мы ведь уже и так на многое согласились! Это все, что у нас есть. Наши пенсии, наши сбережения. Я занял денег у сына! Вы понимаете, чего нам стоило прилететь сюда? Причем уже в третий раз!
— Мистер Барбер, вы все время относитесь к делу с редким пониманием. Просто сейчас в Гане конец фискального года, и правительство ограничивает все банковские сделки на период урегулирования.
— Ничего глупее я в жизни не слышал!
— Джерри! — одергивает его Черил.
— Это же Гана! — Вуйо пожимает плечами.
— И что же нам делать?
Вуйо надолго задумывается и вдруг хлопает себя ладонью по лбу:
— Придумал! Наш банк выпускает облигации на предъявителя. Я выдам вам облигации на всю сумму вашего денежного вклада! На обналичку уйдет месяц, зато они не подпадают под ограничения, введенные правительством на восстановительный период. Так что вам ничто не грозит. И мы можем приступить к заключительному этапу операции!
— Не знаю… все как-то сложно. Может, нам лучше подождать?
— Ожидание — вот что было хуже всего, — рассеянно роняю я.
— Что, дорогая? — Черил сжимает мне руку.
— Мы не знали, убьют нас или нет… Над нами постоянно издевались, нас насиловали. По очереди. Иногда выдергивали кого-нибудь наугад. Иногда заставляли нас самих выбирать, решать, кто будет следующей жертвой. Но брали не ту, кого выбирали мы, а другую. И с этим приходилось жить — жить, зная, что ты кого-то предала.
— Ах, моя милая! Ах, моя милая! — Черил задыхается, прикрывает рот ладонью. — Ах… представляю себе нашу Мэнди! Джерри, ты представляешь? Ах!
— Я хочу сказать вам спасибо, — говорю я, глядя на свои руки, стиснутые на коленях.
— Ах! — кудахчет Черил. — Ах ты, господи!
— Ладно, — вздыхает Джерри. — Значит, облигации на предъявителя?
— Всего на семьдесят два часа. А потом вы получите два с половиной миллиона долларов! — отвечает Вуйо.
Пока мужчины обсуждают, как лучше обменять сумку с наличными на фальшивые облигации несуществующего банка, я заказываю для нас с Черил чай.
— Можно спросить, как вы намерены поступить с деньгами? — спрашиваю я у Черил.
— Купим дом для всей семьи. Для нас, Аманды, Саймона и их детей. Конечно, за два с половиной миллиона баксов можно купить
— Какие красивые, — говорю я, возвращая телефон.
— А как же вы, дорогая?
— Попробую начать новую жизнь, здесь это сделать гораздо проще.
— А что же приют?
— Ах да, приют… Гм… Мы подыскиваем для него здание. Можно сказать, уже нашли. Бывший дом престарелых, который можно отремонтировать. Там очень красиво. При доме есть большой парк с бассейном… Он недалеко от ботанического сада. Там будет чудесно! Мне хочется, чтобы он был похож на дом, в котором я выросла.
— Как приятно, когда у тебя вдруг появляются возможности!
— Да.
Мы обе умолкаем.
— Вам очень трудно было бежать оттуда?
— Черил, прошу вас, об этом слишком больно говорить. — Я закрываю лицо руками. Раздвинув пальцы, я вижу, как сумка снова начинает извиваться. Чтобы Ленивец прекратил, я пихаю его носком туфли.
— Ах… да, конечно! — Она кладет руку мне на плечо и снова неуклюже притягивает к себе, поглаживает по спине. — Ничего, ничего, — говорит она. — Успокойтесь, успокойтесь!
— Все устроено! — Джерри широко улыбается, как человек, с чьих плеч свалился невероятный груз. Да, сомнение — штука тяжелая. — Можно помочь вам, Фрэнсис? — Он хватает клетчатую сумку, и я не успеваю ему помешать. — Ух ты! Что у вас там — все ваше имущество?
— Джерри! — восклицает ошеломленная Черил.
— Ах, извините, я вовсе не хотел… — Но тут Ленивец, недовольно ворча, высовывает из сумки морду.
Джерри роняет сумку. К счастью, до пола всего пять дюймов, но Ленивец визжит так, будто упал с водопада Виктория.
— Матерь Божья! Что там такое?
— Джерри Барбер! Ты прекрасно знаешь, что там такое! Ах, Фрэнсис, вы должны были нам сразу сказать! — Вуйо незаметно для Барберов гримасничает, намекая на то, что мне лучше быстрее все уладить.
— Мне… было стыдно, — бормочу я.
— Что вы, детка, вам совершенно нечего стыдиться! Это не значит, что вы плохая. Это просто значит, что вы когда-то совершили дурной поступок. — Черил сурово смотрит на Джерри. — Вы умница, славная, хорошая девочка! — В глазах у нее снова блестят слезы.
Мы смотрим вслед Джерри и Черил, которые выезжают со стоянки, забитой «БМВ-Х5» и «Ауди-А4», в своем белом арендованном «фольксвагене-поло». И весело машем руками, пока они не поворачивают за угол.