Зов Атлантиды
Шрифт:
Через неделю после голосования Ликос посетил Изиду в лаборатории, к ее великому изумлению, принеся благодарности. После этого они виделись регулярно, и каждый раз она ждала новой встречи все с большим нетерпением.
Со своей стороны ученая всякий раз рассказывала о подвижках. Ограничения на автоматизированные технологии несколько смягчили, чтобы облегчить переходный процесс для интеллектуалов после изгнания.
С каждым визитом предметов для разговора оставалось все меньше, но Изида по-прежнему ждала встреч с нетерпением, страшась дня, когда корабли придут, чтобы принять рабочих на борт и увезти их навеки.
Именно во время одной из таких бесед, когда Ликос описывал,
– Они опираются на доход, тип работы и даже на то, кем были твои родители, – поведал Ликос.
– А экспрессию генов они учитывают?
– Нет.
– А они определили планету для переселения?
– Да. Генерал Арес и его команды уже терраформуют ее. Но я не знаю, где она, – ответил Ликос.
– Можешь выяснить?
– Возможно.
Изида поделилась с ним своим планом, и, когда она закончила, Ликос долго молчал.
– Просто поразмысли об этом, – попросила Изида.
Назавтра ее посетил Янус.
– Я передумала. Я с радостью присоединюсь к проекту «Происхождение».
Она чувствовала легкие угрызения совести из-за того, что ее энтузиазм питал совершенно иной источник, но это можно как-нибудь утрясти и после.
Арес взирал из иллюминатора своего исследовательского корабля на раскинувшуюся внизу голубую, зеленую и красную планету, по поверхности которой ползали могучие машины, разгребавшие землю и вздымавшие в атмосферу тучи красной пыли. Машины терраформования передвигали горы, создавая рай для изгнанников-атлантов.
– Геологическая партия прибыла, генерал Арес. Тектонические плиты в северном полушарии не будут доставлять проблем четыре тысячи лет. Оставить их?
– Нет. Через четыре тысячи лет они сами с ними управятся. Займитесь жильем. – Борьба с глобальной катастрофой может подтолкнуть их эволюцию. Это было бы опасно. Арес хотел, чтобы они жили тут, не зная забот. В этом заключалась суть его плана.
В день переезда генерал смотрел на флот транспортных кораблей с лунной наблюдательной площадки. Корабли приблизились к пылающей вдали белой звезде, и от вида целого флота у него прямо занялся дух. Он почувствовал, как волоски на руках встают дыбом от пробежавших по коже мурашек. В голове крепко засела одна-единственная мысль: «Я победил».
Проект «Происхождение» стартовал через неделю после того, как вернулся флот, доставивший Изгнанников. Церемонию запуска обставили с шиком. Ученые мужи и политики превозносили экспедицию как открытие новой эпохи исследований атлантов – при строжайшем соблюдении антизмеиных законов. Команда ученых будет изучать человеческую жизнь по всей Галактике, на планетах в пределах новой сторожевой черты, наконец раскрыв секреты эволюции и самой Загадки Происхождения. Многие верили, что эти откровения могут дать новые указания на то, как Змеиное Кольцо подобралось к Первозданной Сущности и как его можно одолеть. Команде дана возможность проводить исследования, оказавшиеся под запретом, о которых тысячами лет даже не заговаривали. Янус был прав в одном: проект – идеальная возможность для Изиды продолжить свои исследования. Но истинные ее мотивы заключались в ином.
Впервые совершая экскурсию по колоссальному научному кораблю, Изида просто остолбенела. Масштабы древнего судна потрясали воображение. Он вместил сотни научных лабораторий, а в центре находились два гигантских ковчега, способных вместить целые экосистемы исследуемых планет. Корабль был построен в годы после Исхода, чтобы провести полное обследование звезд и планет в пределах сторожевой черты. Большую часть беготни выполняли зонды и исследовательские беспилотники, но за ними следовала большая научная команда на корабле, изучавшая миры, способные повлиять на безопасность атлантов. Циклопические ковчеги они использовали, чтобы доставлять целые фрагменты миров для изучения специалистами на новой родине атлантов.
Хотя в научных целях ковчеги использовались в ветхозаветном прошлом, во времена Изиды и Януса они могли послужить для развлечения. Граждане шумно приветствовали возможность посетить иные миры, не покидая поверхности родной планеты. При каждом отлете проекта «Происхождение» поднималась новая волна домыслов на тему, что же они доставят обратно. Внимание публики способствовало привлечению поддержки и средств на продолжение проекта, и Изида понимала, что это служило одним из аргументов в пользу ковчегов. А вторым, как она подозревала, было желание Ареса и Совета, чтобы ученые время от времени являлись отметиться. Каждый раз, когда они возвращались домой, команда из пары дюжин специалистов из различных областей, включающих микробиологию инфекционных заболеваний, нанотехнологии и психологию, подвергала каждого из ученых дотошному обследованию. Но ничего вредоносного они домой не приносили. Да и интерес к ковчегам, доставленным ими обратно, с каждым возвращением угасал. Мало-помалу все планеты стали для них на одно лицо, и Янус с командой с каждым путешествием принимались искать все более экзотические образчики флоры и фауны в отчаянной попытке вновь возбудить интерес публики. Но их попытки были заранее обречены на провал. С каждым возвращением толпы, собиравшиеся поглядеть на ковчеги, становились все меньше.
С годами и данные стали тоже выглядеть одинаково, и отличия каждого нового вида гоминидов на новых планетах возбуждали все меньше интереса.
Со временем безразличие публики заразило и команду ученых.
Начинали они с командой из пятидесяти специалистов, тщательно отсортированных из тысяч претендентов. Для отбора Янус привлек Изиду, и она сочла себя очень везучей: многие кандидаты были куда опытнее ее и имели больше прав участвовать в экспедиции. Но ею двигали куда более мощные мотивы, чем ими… и совершенно иные.
От пятидесяти человек команда усохла до двадцати, потом до десяти, пяти, и в конце концов остались только двое – Янус и Изида. Винить их тут было не в чем. Ученые выросли на густонаселенной планете, в гуще социальной жизни. Мучительная изоляция дальних космических экспедиций, годы анабиоза и повторение одних и тех же экспериментов раз за разом изнурили ученых. А те, кому не прискучили исследования, вожделели возвращения на родную планету атлантов, где начался новый интеллектуальный ренессанс. Противостоять манящему зову новой эпохи единого целостного общества могли лишь Янус с Изидой. В конце концов они оказались в одиночестве – и оба были рады этому, хотя и по разным причинам.
– Такое впечатление, будто мы последние два человека во Вселенной, – промолвил Янус. На обзорном экране у него за спиной появилась планета 1632 – шар с мраморными переливами пурпура, красноты и белизны, выраставший по мере приближения корабля к нему.
– Да, – отозвалась Изида. – Идеальный способ провести наши исследования.
Янус собирал свои образцы на 1632-й в одиночестве, не перекинувшись с Изидой почти ни словом за время их трехнедельного исследования. Изида понимала, что причинила ему душевную рану, но это лучше, чем ложь. Ложь она приберегала на самый крайний случай, когда без нее не обойтись, и понимала, что этот момент наступит очень скоро.